Барбара Картленд - Сладкая месть

В его голосе прорвалось такое отчаяние, что Бетти подошла к нему и взяла за руку.

— Успокойся, Толли, дорогой! Все образуется! Я чувствую, что все будет хорошо! Я только жалею о том, что не знала, как все сложно у вас с Джин! Я иногда, правда, замечала, что она очень грустна. А пару раз я даже заметила, что она плакала. Но у меня в этот момент было столько собственных проблем, болезнь Лиззи… Словом, мне было не до нее. А вот сейчас корю себя за то, что повела себя как самая последняя эгоистка.

— Тебе не в чем себя упрекать, Бетти! Если кто и виноват в случившемся, так это только я, и никто больше. Я ее не понимал, я не знал Джин. А когда до меня стало кое-что доходить, то оказалось, что уже поздно!

Супруги не нашлись что ответить. Последние слова были сказаны с такой неподдельной горечью, что трудно было узнать веселого и неунывающего Толли в этом встревоженном и растерянном человеке.

— Сейчас я поеду к себе. Попробую найти своих ребят, на которых можно положиться в таком деликатном деле. С тобой, Бетти, я буду держать связь по телефону. Если вдруг Джин объявится или ты вспомнишь что-нибудь полезное для наших поисков, сразу позвони, ладно?

— Обязательно! Надеюсь, ты ее найдешь.

— Дай-то Бог! — коротко ответил Толли, и Бетти чуть не расплакалась от этих простых слов.

По дороге домой Толли сосредоточенно думал о том, что случилось. Пора посмотреть правде в глаза! Давно пора! Ведь он же любит Джин. И его чувство зародилось не вчера. Он и сам не понимал, что любит ее. А горькое чувство утраты, которое он сейчас переживал, подтверждало это. Да! Он любит Джин! Любит, и в этом вся правда.

«Так вот почему Мелия вдруг померкла в моих глазах», — думал он. И вот почему он сорвался с курорта и понесся домой, не в силах ждать еще несколько дней, когда можно будет вместе с Джеральдом вернуться в Лондон. Все то время, что он был в разлуке с Джин, он хотел видеть ее, не отдавая себе в том отчета. Более того, он мысленно искал предлоги для того, чтобы сорваться с места и улететь домой. Нет, не домой, а к Джин!

Да, он хотел ее! Толли представил себе нежное личико Джин и ее выразительные огромные глаза, в которых можно было прочитать, счастлива ли она или, напротив, несчастна. А как трогательно дрожат у нее губы, когда она злится! Или слегка раскрываются в легкой улыбке, когда что-то доставляет ей удовольствие. Боже! Надо же быть таким болваном, самодовольным идиотом, чтобы столько времени не понимать очевидного: эта женщина создана для него! Именно за нее он должен был биться! А он вместо этого растрачивал силы и время на бессмысленные ухаживания за Мелией, причиняя тем самым столько горя Джин! Бедняжка! Должно быть, она пролила из-за него немало слез! Слепец! Самовлюбленный павлин — вот он кто!

Машина остановилась возле подъезда, и Толли велел шоферу не уезжать. Не став тратить драгоценные секунды на вызов лифта, он помчался наверх по лестнице, перепрыгивая сразу через три ступеньки. У себя в кабинете он первым делом набрал номер своей секретарши.

— Это вы, лорд Брори? — обрадовалась мисс Эмис. — А я и не знала, что вы уже вернулись.

— Я только что приехал, — ответил он, не вдаваясь в объяснения. — Послушайте, мисс Эмис, мне нужна пара-тройка парней для выполнения одного весьма деликатного поручения. Они должны отыскать одного человека — и сделать это, не привлекая к себе излишнего внимания. То есть эти люди должны быть сообразительны и осторожны. Для такой работы у нас есть подходящий человек в картотеке?

— Пожалуй, Робинсон, — задумчиво проговорила мисс Эмис. — Он с нами постоянно на связи. Еще Минни, помните такого?

— Конечно! Реакция у него, правда, замедленная, но парень он в деле скрупулезный.

— Еще… — снова задумалась секретарша. — Еще могу предложить вам Йейтса. Он и живет тут рядом.

— Отлично! Жду всех троих у себя через час!

— У вас на квартире?

— Да. Могу послать за ними машину, если это ускорит процесс их доставки ко мне.

— Нет-нет, машину посылать не надо! — запротестовала мисс Эмис. — Пойдут разговоры, а дело, как вы сами сказали, деликатное. Дайте-ка подумать! Пусть шофер подъедет в Хаммерсмит и ждет Робинсона и Минни возле входа в метро. Йейтсу ехать туда не с руки, он живет далеко от этих двоих. Поэтому доберется к вам самостоятельно.

— Договорились! Машина будет ждать их у метро, а Йейтсу скажите, чтобы взял такси, я оплачу.

Толли положил трубку на рычаг и снова снял ее, чтобы позвонить вниз консьержу. Он попросил его пригласить к телефону своего шофера и, когда тот взял трубку, дал ему необходимые распоряжения, куда ехать и кого забирать. Потом он вызвал лакея. Когда Боулз вошел в комнату, Толли, судя по всему, уже забыл, зачем звал слугу. Он нервно ходил по комнате, всецело погруженный в свои мысли.

— Ужин подавать, милорд? — поинтересовался у него лакей.

Толли бросил на него рассеянный взгляд.

— Нет, спасибо! — ответил он наконец. — Я не хочу есть. Принеси лучше пива — я тут жду кое-кого. Три человека должны подъехать с минуты на минуту.

Лакей, служивший в годы войны под началом Толли, принес пиво, поставил на стол четыре массивные серебряные кружки и нерешительно замялся у двери.

— А мне можно, милорд?

— Что можно?

— Помочь вам. Есть работенка, как я понимаю. А я уже успел соскучиться по настоящему делу.

Толли невесело рассмеялся:

— Хорошо, Боулз! Ты тоже в игре. Но работенка эта касается лично меня. И никого больше. Все объяснения потом, когда приедут остальные.

Лицо парня просияло.

— Спасибо, милорд! — сказал он прочувствованно.

Позже, когда вся команда была в сборе, Толли рассказал о том, что им предстояло делать.

— Никакой полиции! Никакой прессы. Это — первое и самое главное условие. Все расспросы вести максимально осторожно. Уверен, мисс Маклейд постарается искать работу. Она может устроиться машинисткой в какой-нибудь конторе или продавщицей в магазине. Второе — ей нужно жилье. Задача непростая, но вы прекрасно знаете, как надо работать на местности. Наконец, третье — денег у нее мало. Вполне возможно, она обратится в ломбард или в скупку, чтобы выручить сколько-то фунтов за свои вещи. Все это очень зыбко, но какая-то ниточка может появиться.

Толли замолчал, собираясь с мыслями, а потом снова заговорил, стараясь придать своему голосу как можно больше официальности. Ничего личного!

— Если дело дойдет до скупки, то туда она, скорее всего, отнесет две вещи: синее шерстяное платье и пальто, отделанное мехом бобра. Обе эти вещи сшиты в модельном доме Мишеля Сореля, а потому они имеют определенную ценность. Ты видел эти вещи на ней, Боулз? — обратился он к слуге. — Помнишь?

— Да, милорд!

— Отлично! Значит, за тобой все ломбарды и прочие места, где берут вещи под заклад.