Кэролайн Линден - Желание джентльмеена

– Итак, Бентли уверял, будто у вас с ним общий отец, – повторил Маркус. – А что он представил в качестве доказательства?

Лили захлопала глазами.

– Он… – Она осеклась. – Он сам признался. Сказал, что нашел отцовский дневник и прочитал, как его отец соблазнил матушку, когда та прислуживала в Эйнсли-Парке. Еще он сказал, что хоть и не может публично признать меня своей сестрой, но будет обо мне заботиться, как и полагается брату. За это я должна помочь ему, поскольку я его сестра.

– И он показал тебе этот дневник?

– Нет, ваша светлость, – прошептала девушка.

– Неужели он не представил иного подтверждения своему рассказу?

Лили помотала головой, и Маркус глубоко вдохнул.

– Мой дядя уже несколько лет как покойник, – медленно произнес он, – Насколько я помню Бернарда, этот человек никогда не вел дневник. Бернард был мечтатель, художник, и его ничто не интересовало, кроме живописи. Если бы он завел роман со служанкой из Эйнсли-Парка, отец бы взыскал с него сполна.

Маркус умолк.

– Думаю, Бентли это было прекрасно известно.

Лили кивнула.

– Да, ваша светлость, – пролепетала она. – Какая же я дура, что поверила ему!

Маркус невольно пожалел девушку. Это все Ханна виновата, беззлобно подумал он: если бы не она, он бы никогда не заподозрил Лили.

– Сколько тебе лет? – уже не так строго спросил он. Наверняка Бентли наврал ей с три короба, и теперь пора заставить Лили понять, что она предала хозяев ради жалкого лгуна.

Лили нервно сглотнула.

– Скоро двадцать три, ваша светлость.

Маркус задумчиво наморщил лоб.

– Двадцать два года назад мой отец женился на Розалинде. Тогда Бернард жил в поместье Эксетер. Но до этого… – Он покачал головой, припоминая. – Нет, тогда он еще не жил в нашем поместье. До свадьбы отца он почти два года жил в Европе. Помнится, летом, во время свадебных торжеств, я слушал его рассказы об Италии и Греции…

Ханна увидела, как на юбку Лили упала слезинка. Пожалуй, они с Маркусом взялись за нее слишком круто. В конце концов, она так и не отдала девочку Бентли, как бы сильно ей ни хотелось восстановить так называемого брата в правах.

Бросив взгляд на герцога, Ханна поняла: ему совершенно безразлично, что руководило Лили в ее поступках: она предала его, шпионила за ним и вступила в сговор с человеком, который хотел его убить. Похоже, девушка и впрямь может угодить за решетку, а ведь ей ещё нет и двадцати трёх!

Неожиданно Маркус обернулся.

– Ну и как же ты с ней поступишь? – спокойно спросил он.

Ханна растерялась. Имеет ли она право выносить приговор? И если да, то какой?

Ханна невольно поднялась.

– Помнишь, ты кое-что предложил мне, когда я только приехала?

Маркус на мгновение задумался, потом кивнул.

– Можно забрать это сейчас?

Маркус снова кивнул и вынул маленькую книжицу, затем что-то написал и протянул ей листок.

Ханна, взяв листок, обернулась к Лили, и та со страхом посмотрела на нее.

– Ты совершила подлый и низкий поступок, – сурово произнесла Ханна. – Даже если бы то, что сказал мистер Риз, было правдой, ты не должна была шпионить за мной и за его светлостью. Как ты понимаешь, после такого поступка я не могу оставить тебя в доме.

По щеке Лили скатилась вторая слезинка.

– Тем не менее, ты не отдала мою дочь мистеру Ризу, и поэтому я тебя прощаю. Отныне ты свободна. – Она протянула Лили банковский чек. – Вот возьми. На эти деньги ты начнешь жизнь сначала в каком-нибудь другом месте.

Лили осторожно взяла чек.

– Значит, вы не посадите меня в тюрьму? – робко спросила она.

– Нет. Но помни: все могло закончиться куда хуже. Это тебе урок – больше не искушай судьбу.

– Что вы, мадам! – Лили осторожно взглянула на чек: увидев, на какую сумму он выписан, она широко раскрыла глаза и, поднявшись со стула, поспешно запихнула бумажку в карман передника. – Спасибо, мадам. Спасибо, ваша светлость. Я больше никогда… я…

– Все, довольно, – прервал Маркус, и Лили поспешила удалиться.

Ханна долго смотрела вслед служанке: ей очень хотелось верить, что она поступила правильно. Лили обманула ее, но ведь она сама тоже долго притворялась герцогиней Эксетер; имеет ли она после этого право осуждать других за ложь? К тому же Лили фактически спасла ее дочь, поэтому Ханна не хотела лишать ее свободы.

Повинуясь душевному порыву, она обернулась к Маркусу:

– Спасибо тебе.

Он поднял бровь.

– За что?

Ханна улыбнулась.

– Ты знаешь.

Маркус усмехнулся.

– Вероятно, ты имеешь в виду прошлую ночь…

– Вот негодник! – Ханна рассмеялась. – Вовсе не за это, а за то, что отпустил Лили с миром.

Герцог пожал плечами.

– Бентли дурачил куда более проницательных людей; я и сам никогда бы не заподозрил, что он способен придумать такую схему, тем паче привести ее в исполнение. Так что пусть в тюрьме гниет Бентли, а не девушка, которая поверила в красивую сказку.

– Ты прав, но все равно спасибо.

С минуту герцог молчал, потом уголки его губ дрогнули.

– У тебя очень доброе сердце. Редли, Дэвид, Лили… Всем ты даруешь прощение.

– Перестань! – Ханна покачала головой.

– Даже мне. – Голос Маркуса стал серьезным, и Ханна вскинула на него взволнованный взгляд. – Вначале я был с тобой ужасно груб, и теперь прошу простить меня.

– Чего уж тут, я тоже ведь не сахар.

Ханне невольно вспомнилось все, что она наговорила Маркусу и что о нем думала прежде. Хотя, как правило, ее возмущение было справедливым, но все равно не стоило выходить из себя и давать волю гневу.

– Со мной тогда нельзя было иначе. – Маркус вздохнул. – Я даже рад, что ты ко мне не подлизывалась.

Ханна недоуменно захлопала ресницами.

– Тогда бы я решил, что ты хочешь стать настоящей герцогиней. После истории с Сюзанной… – Он смущенно отвел глаза. – Я привык, что все женщины лгут, чтобы добиться желаемого. Если бы ты была ко мне добра, я решил бы, что ты играешь, хочешь, чтобы я растаял от нежности и попал в твои сети.

Ханна осуждающе покачала головой:

– Не понимаю я этих лондонских дам!

– Я тоже, – охотно согласился Маркус.

В это время раздался стук в дверь, в комнату вошла Розалинда.

– Я поговорила с Селией, а Молли сладко спит. Ну как, все утряслось?

Маркус переглянулся с Ханной, и она улыбнулась. Действительно, похоже, все наконец пришло в норму, братья-близнецы помирились, Бентли и его сообщники угодили за решетку, а с Дэвида сняли все обвинения. Молли мирно посапывает под боком у Селии, и никто серьезно не пострадал.

– Видишь ли, Розалинда, – медленно произнес Маркус, – нам осталось решить один жизненно важный вопрос.

– Какой еще вопрос? – Ханна встревоженно взглянула на мужа. – Неужели Дэвид?..

– Нет, к Дэвиду это не имеет ни малейшего отношения. Просто я должен сделать одну вещь, требующую осторожности и такта.