Жюльетта Бенцони - Рубин королевы

– Мы отправимся туда пешком! – решил Морозини. – Это не так уж далеко.

Надвинув каскетки на глаза, подняв воротники плащей, ссутулившись и засунув руки поглубже в карманы, друзья вышли под моросящий дождик, очень напоминавший бретонский, впрочем, не останавливавший жизни города и не умалявший его Красоты. Адальбер, никогда прежде не бывавший в Варшаве, восхищался домами и дворцами Северного Рима. Его очаровала рыночная площадь, окружающие ее ренессансные дома с длинными наклонными крышами, а особенно – знаменитая таверна Фукье, о которой Альдо в нескольких словах успел ему рассказать.

– Если мы выберемся отсюда живыми и если нам не придется улепетывать со всех ног, – прибавил он, – мы задержимся здесь на два-три дня, и я обещаю тебе лучшую в твоей жизни попойку у Фукье. У них есть вина, ведущие свое происхождение со времен крестовых походов, и я пил там сказочный токай...

– Может быть, с этого следовало начать? Стаканчик приговоренного... А так я рискую умереть в неведении!

– Ты что, пораженец? Только этого не хватало! Смотри, вот и вход в еврейский квартал, – указал он на башни, обозначавшие границу.

Темнело быстро, и в будках с окошками, где сидели мелкие табачные торговцы, одна за другой зажигались керосиновые лампы. Морозини без колебаний шагнул на главную, самую широкую, с проложенными по ней трамвайными рельсами улицу древнего квартала, но вскоре покинул ее, свернув в извилистый переулок, запомнившийся ему благодаря своему сходству с расщелиной между двух скал и еще – из-за лавки старьевщика в самом его начале. До сих пор все шло хорошо: он знал, что этот переулок выведет их на небольшую площадь с фонтаном, на которой стоит дом покойного Эли Амшеля – именно в его подвале был скрыт вход в подземелья.

Дом действительно оказался перед ними, немой и черный, с истертыми ступенями и маленькой нишей «мезузы», к которой каждый еврей должен был прикоснуться, входя в жилище.

– Будем надеяться, что дверь не станет серьезным препятствием и мы сможем войти, не привлекая к себе внимания! – пробормотал Видаль-Пеликорн. – Вокруг не видно ни души: момент самый подходящий.

– Так или иначе, а войти надо. Ничего страшного, если придется применить силу! Нас примут за полицейских, только и всего.

Но дверь не доставила им лишних хлопот, легко отворившись под ловкими пальцами археолога. Двое мужчин вошли в узкую темную прихожую, тщательно закрыли за собой дверь и прошли в большую комнату первого этажа, которая производила впечатление очень приветливой, когда Морозини был здесь в прошлый раз, – с большими книжными шкафами, обитыми штофом креслами, а главное, квадратной печкой, распространявшей тогда уютное тепло. На сей раз ничего подобного они не увидели. Здесь не было ни души – весь дом казался заброшенным. Холодно, сыро, пахнет плесенью, везде паутина; гостей встретил только шорох лапок разбегающихся мышей. Никто не сменил здесь несчастного Эли Амшеля, убитого Солманскими.

Электричество не работало, но его заменили мощные карманные фонари Альдо и Адальбера.

– Лучше бы нам, – предложил Адальбер, – зажигать только один, чтобы экономить батарейки, ты ведь говорил, что придется довольно долго двигаться под землей...

– Может быть, мы даже сумеем сэкономить обе батарейки. Там в углу были керосиновые лампы, они давали вполне приличный свет.

Он без труда обнаружил эти лампы, они так и стояли на старом сундуке. Взяв одну, с полным резервуаром, он зажег ее и протянул Адальберу:

– Держи! А я подниму люк.

Убрав старый потертый ковер, он ухватился за железное кольцо, и им открылась ведущая в подвал лестница.

– До сих пор я не ошибался, – вздохнул Альдо. – Будем надеяться, что так пойдет и дальше и я вспомню, какую из этажерок с бутылками двигал Амшель...

Он остановился, пораженный: этажерку вместе со стеной, к которой она была прикреплена, кто-то уже привел в движение, проход был открыт. Кто-то прошел здесь, может быть, совсем недавно и, опасаясь, что не сможет справиться с механизмом с другой стороны, предпочел оставить проход открытым. Друзья переглянулись и одним и тем же движением схватились за оружие. Теперь им придется двигаться, словно по минному полю, и нельзя допустить, чтобы их застали врасплох...

– Раз так, – прошептал Адальбер, – я оставляю лампу здесь, с фонарем мне будет удобнее, и к тому же, если в нас будут стрелять, с ним мы не вспыхнем.

Альдо молча кивнул, и подземное путешествие началось. Он волновался еще сильнее, чем перед тем, как открыть люк. Может быть, в эту самую минуту Симону Аронову грозит смертельная опасность. Морозини не имел права на ошибку.

– Постарайся расслабиться, – тихонько посоветовал Адальбер. – Если ты будешь слишком волноваться, мы можем заблудиться...

Увы, это было более чем вероятно! Перед ними открылся ряд коридоров, одни – с выложенным старым кирпичом полом, другие – с утоптанным земляным. Альдо помнил, что шел тогда вслед за человеком в круглой шапочке более или менее прямо. С некоторым облегчением он увидел перед собой полуосыпавшийся стрельчатый свод, вид которого также запечатлелся в его памяти. Еще он помнил, что шли они довольно долго, но, оказавшись перед развилкой, Альдо вынужден был остановиться, и сердце у него тоскливо защемило. Надо свернуть вправо или влево, или продолжать двигаться прямо? Боковые коридоры лишь слегка отклонялись от среднего, а в тот раз его вел проводник...

– Останемся в среднем коридоре, – предложил Адальбер, – и пройдем еще немного. Если тебе покажется, что мы ошиблись, вернемся назад и попробуем другой.

Они продолжили путь, и Альдо вскоре понял, что это не та дорога. Сейчас коридор уходил вниз, а ему казалось, будто он припоминает, что тогда они, скорее, поднимались вверх. И друзья вернулись к развилке.

– Ну а теперь что? – шепнул Адальбер. – Какой ты выбираешь?

– Нам надо найти низкую дверь... С правой стороны. Это была первая дверь, которую мы видели после длинного промежутка...

И правда, если поначалу по обе стороны им попадалось множество дверей, то забранных решетками, то закрытых деревянными створками, за которыми располагались подвалы частных домов, позже, как помнил Альдо, они шли длинным глухим коридором.

– Это старая дверь на железных петлях, ключ от нее был у Амшеля. Если мы ее и найдем, открыть будет нелегко.

– Предоставь мне об этом судить!

Они пошли дальше, стараясь двигаться как можно быстрее. Сердце Альдо, стесненное ужасным предчувствием, тяжело колотилось в груди. И вдруг кто-то вышел, вернее, выскочил из бокового прохода. Это был рыжий бородатый еврей со свисавшими из-под грязной ермолки пейсами. Почти наткнувшись на двоих мужчин, он вскрикнул от ужаса.