Арина Теплова - Витязь

Но корсиканец уже шествовал боком к нему. Высокая дама, семенившая справа от Бонапарта, загораживала его от Корнилова. Павел начал нервно перемещать дуло пистолета, видя, что дама мешает ему. Она могла стать невинной жертвой. Корнилов нахмурился и, стиснув зубы, упорно пытался выкроить хоть край головы корсиканца. Но женщина была чуть выше, и лишь на краткие моменты времени Наполеон становился хорошей мишенью. Но лишь Корнилов собирался нажать на курок, как темноволосая дама вновь становилась на пути. Через несколько мгновений, корсиканец со своей спутницей и приближенными приблизился к двери в Собрание и скрылся в здании. Поняв, что провалил ответственное задание, Корнилов сквозь зубы глухо выругался, понимая, что не смог выполнить архиважное поручение. И виной тому была эта невозможная девица, стоящая рядом. Она отвлекла его, как раз в тот миг, когда у него был единственный шанс убить узурпатора.

Молодой человек, умелым движением убрав пистолет, медленно повернулся к Лизе и, испепеляя ее темным злым взором, тихо процедил:

— Зачем вы здесь? — Однако, ее огромные чудные глаза с поволокой смотрели на него так покорно и с такой нежностью, что злость Павла мгновенно испарилась. Осознавая, что возможно у него еще будет один шанс позже, когда корсиканца буде выходить из Собрания, он уже более спокойно тихо, добавил. — Вы что следили за мной?

— Немного, — заметила Лиза.

— И зачем это?

— Вы так стремительно покинули меня, что я подумала…

— О чем же?

Лиза смутилась. Про себя она подумала, что хотела проследить за молодым человеком тайком, чтобы застать его с Шарлоттой и удостовериться, что он до сих пор имеет отношения с этой женщиной.

— Да так, — полепетала она, опуская глаза, понимая, как глупо теперь это выглядит. И решив сменить тему, быстро добавила, поднимая на него взор. — И вы готовы стрелять в безоружного человека?

— Я солдат и исполняю приказ, — без эмоций произнес он.

— Но это не гуманно и бесчеловечно. Вот так, из-за кустов убивать человека, который беззащитен.

— Ваши понятия о морали, Елизавета Андреевна, в данный момент, совершенно некстати. Пока этот человек жив, всегда есть вероятность начала новой войны. Мир будет нарушен и в конфликт опять будут втянуты многие страны. Погибнут тысячи людей и ради чего? Поверьте, если я могу избавить людей от повторения этой кровавой бойни, я ни на секунду не задумаюсь и выстрелю.

— Вы слишком категоричны.

— Нынче время упущено. Он в зале. И сделать ничего нельзя, ибо никто не должен знать, кто за этим стоит. Надо не упустить его, когда он будет покидать Собрание.

— Вернемся в зал? — спросила Лиза тихо, в душе довольная тем, что Корнилов совсем не искал встреч с Шарлоттой, а исполнял приказ Горчакова.

— Возвращайтесь в зал одна, — отрывисто приказал Павел. — Мне надо кое с кем переговорить.

— С Шарлоттой д’Эстен? — спросила она с вызовом.

— Это вас не касается.

— Вы грубы, как и всегда, — пролепетала она обиженно, опуская печальный взор.

— Вы помешали мне и я недоволен вами, сударыня. Проследите за Наполеоном, чуть позже я переговорю с вами. И прекратите тайком следить за мной и ходить по пятам, вы поняли?

— Я лишь искала вас, чтобы сказать — в моей карте свободна мазурка.

— Я рад за вас.

— Но я думала, оставить ее для вас и…

— Премного благодарен, — сухо произнес молодой человек. — Но сегодня танцевать с вами я не намерен.

— Для всех вы мой муж. На людях мы должны производить впечатление влюбленной пары, даже если вам неприятно это, — произнесла Лиза хмуро. Он вмиг придвинулся к ней вплотную и, наклонившись к ее личику, пронзил ее недовольным взором и глухо процедил:

— Вы первая выстроили между нами стену. А теперь, пытаетесь зачем-то завлечь в свои сети. У вас это не выйдет, дорогуша! Я не слизняк, который ловит каждый ваш взгляд и готов проглотить от вас любое оскорбление. Поищете других, таких в зале полно! Вы и только вы виноваты в том, что нынче мы постоянно ссоримся.

— Я? — опешила она. — Вы несправедливы!

— Несправедлив? — выдохнул Корнилов, уже заводясь. — Вы направо и налево кокетничаете со всеми подряд, приглашаете в дом Самойлова! А этот человек — мой заклятый враг. Мое мнение ни во что не ставите и словно специально постоянно выводите меня из себя!

— Это не так, вы себе надумываете невесть что, — пролепетала Лиза.

— Это так! — выпалил он.

— Я хотела примириться с вами, но отчетливо вижу — вы не расположены говорить спокойно.

— Примириться? Это ново, — он наклонился к ней сильнее и его взор прямо вклинился своим темным светом в ее зеленые глаза. — Неужели вы считаете, что можете вертеть мною, как вам вздумается? Выкидывать меня из своей постели, словно собаку, пренебрегая мной. А затем пытаться завлечь своими речами и взглядами. Вы ошибаетесь! Эта ваша игра со мной не пройдет. Я не коврик у ваших ног и не собираюсь бегать за вами, запомните это!

— Я не хотела обижать вас, — произнесла она нервно и на ее глазах выступили слезы обиды. — Но тогда вы явились от Шарлотты, и я прекрасно поняла это. И это был недостойный поступок.

— Видимо, вы вели себя достойно, когда пытались скрыть от меня письмо Самойлова?

— Он мой друг.

— И мой враг. И это значит, что ежели вы дружите с ним, то намерены стать моим врагом?

— Нет, совсем нет, вы все передергиваете. Я лишь хотела…

— Более не стоит продолжать! Я уже все прекрасно понял, — перебил он ее. — Немедля возвращайтесь в зал и проследите за Наполеоном. Я найду вас.

Не собираясь продолжать этот болезненный, бередящий душу разговор, Корнилов быстро развернулся и устремился к дворцу.

Лиза же, положив руку на свой живот, несчастно смотрела ему вслед. Ее переполняла горечь. Теперь, вновь она носила под сердцем ребенка Корнилова, но он, как и в прошлый раз делал все, чтобы она не просто отдалилась от него, а перестала любить его и, возможно, даже возненавидела.

За весь вечер Корнилов не перебросился с Лизой ни словом. Он беседовал с нужными людьми, перемешался по залу, иногда танцевал с дамами. К Лизе он не подходил и лишь цензорским взором следил за ней издалека. Уже через полчаса, после того, как они вернулись в зал, Корнилов заметил, что на балу появился Самойлов. Алексей Григорьевич тут же оказался рядом с Лизой и уже не отходил от нее. Павел пытался не обращать на это внимания, и большую часть вечера ему удавалось держать себя в руках.

Однако он все равно чувствовал себя паяцем. Лиза развлекалась, танцевала и одаривала Самойлова своими улыбками и вниманием, и он отчетливо видел, что она получает от этого удовольствие. Назло ей, Корнилов ни разу не подошел к ней, и намеренно приглашал на танцы других дам, отмечая, что Лиза прекрасно видит это.