Арина Теплова - Витязь

Так пролетело время до девяти. Но, чуть позже, все же не выдержав нервного напряжения, Павел подошел к столу с закусками и выпил пару бокалов вина, думая, хоть немного заглушить мрачные мысли о Лизе и ее поведении. Затем Корнилов вновь продолжил следить за Лизой. Ему казалось, что назло ему, она ведет с Алексеем Григорьевичем интимные милые беседы. Павел отчетливо заметил, что едва она оказывалась рядом с Самойловым, она преображалась. Она становилась кокетливой смешливой невозможно соблазнительной и томной, словно всеми силами жаждала произвести на Алексея неизгладимое впечатление, чтобы тот прямо растаял от ее близости.

Все это вызывало в душе Павла яростное недовольство. Все-таки, в последнее время с ним, с Павлом она так себя не вела. Напротив, едва они оказывались где-то вместе, в спальне или же на людях она становилась холодной, язвительной, острой на язычок и презрительной. Как будто, всеми силами она хотела показать, что тяготится присутствием Павла и жаждет поскорее отделаться от него, как от назойливой мухи. Поначалу Корнилов был даже доволен подобным холодным отношением Лизы к нему. Ведь, он добился того чего хотел. Но, спустя месяц, после их последней близости Павел с прискорбием осознал одну истину — безразличие Лизы задевало его. Все его существо переворачивалось от ее ледяных предостерегающих прелестных взоров, которые она расточала, едва он приближался. И теперь, когда молодая женщина отдалилась от него, молодой человек с ужасом понял, что не может так легко вычеркнуть из своего страдающего сердца свою любовь к ней. Эти тягостные думы травили его день и ночь. С того дня, когда Лиза прогнала его из своей постели, Корнилов начал тяжело переживать по поводу ее отдаления от него.

После девяти вечера, когда наступила кульминация бала, темные думы Павла достигли своего апогея. Как коршун он следил за Лизой. Он делал вид, что его увлекают общение и танцы с другими дамами, но в душе он желал только одного — увезти Лизу из этого Собрания, и тем самым оторвать ее от этого мерзкого Самойлова, который ни на шаг не отлипал от нее. Однако, Корнилов понимал, что в сию минуту они не могли уехать. У него было задание. И он должен был терпеть все это.

Корнилов стоял чуть в стороне от основной массы гостей, ни на миг, не спуская мрачного взора с танцующих Самойлова и Лизы. В эти мгновения, он вспоминал, как год назад рвался назад в Россию из Франции. Пересекая границу за границей, когда его полк держал путь домой, Павел надеялся по возвращении, непременно разыскать Лизу в столице, и все узнать о ней и об ее муже. Ему хотелось увидеть ее издалека, но непременно тайком, чтобы она не знала, что он все еще думает о ней. Воодушевленный этой мечтой он возвращался на Родину. Но в тот трагичный день на границе Петербурга, он увидел ее в сопровождении мужчины. Тогда он решил, что это ее муж. Но впоследствии, он узнал, что это был, видимо, ее любовник. Корнилов словно отрезвел и понял, что в жизни Лизы для него нет места. Он был ей чужим. Лишь временным эпизодом ее жизни. И тогда, как бы это ни было больно, он был вынужден уже во второй раз отступиться от нее.

Павел видел, как после мазурки Самойлов не оставил Лизу, а вновь пригласил ее на танец. Корнилов, отчетливо понимая, что Алексей компрометирует ее своим настойчивым вниманием, почти заставил себя остаться на месте и не вмешаться. Он не хотел даже намеком показать этой девице, что заинтересован в ней. Именно в этот миг Павлом овладело дикое настойчивое желание сделать Лизу своей женой по-настоящему. Сейчас же. Немедля. На бумаге. Чтобы у него было неоспоримое право указывать ей, что делать и с кем. Но тут же его разум взбунтовался. Нет, эта коварная девица не стоила его любви. Ведь Лиза уже не являлась той наивной девушкой, на которой он хотел жениться три года назад. Нынче, перед ним была женщина, прекрасно осознающая свою красоту и могущество. Она искусно умела подчинять своей воле мужчин. И делать из них послушных рабов, которые с упоением ловили каждый ее взгляд, каждое ее слово. Герцог Фуше, Самойлов были без ума от нее и не скрывали этого. Она ловко заманила их в свои сети.

С прискорбием Павел должен был признать, что и он сам не избежал этой участи. Он тоже пытался привлечь внимание Лизы: дарил подарки, пытался при каждом удобном случае приблизиться к ней, поцеловать. А затем, когда решил вырвать свою любовь к ней из своего сердца, лишь потерпел фиаско. Но Корнилов так же понимал, что дикая страсть, которую породила в его душе эта коварная девица, должна быть уничтожена. Никогда еще Корнилов не чувствовал такую зависимость от женщины или еще от кого бы то ни было. Он безумно боялся не только потерять свое сердце, но и душу. Он знал, что сделай он предложение Лизе о замужестве, это была бы капитуляция, его падение и проигрыш в любовной битве.

И теперь, напряженно следя за ней, молодой человек сходил с ума от ревности, оттого как по собственнически ведет себя Самойлов, видимо решивший, что Лиза принадлежит отныне ему. Переживая и нервничая из-за этой гадкой девицы, Корнилов совсем позабыл о задании. Пытаясь, заглушить нервные мысли, он даже выпил несколько рюмок коньяку. Но его сознание никак не хотело отключаться от Лизы. Словно одержимый, он, то и дело, отыскивал в толпе приглашенных ее фигурку в платье янтарного цвета. Сверля ее горящим алчным взглядом, он вспоминал те несколько ночей, когда она принадлежала ему. Тогда ее руки нежно обвивали его шею, ласкали волосы, а, сейчас, они лежали на локте Самойлова. Тогда ее глаза были полузакрыты от истомы и удовольствия, а, нынче, они кокетливо смотрели на его врага.

В одурманенном от выпитого вина сознании Павла Самойлов представлялся большим уродливым чудовищем, которое хотело отобрать у него его Лизу. И все вокруг считали нормальным, что замужняя женщина кокетничает с другим, а не с мужем и, видимо, она считала так же. Непристойные порядки этой страны, гнилая мораль и желание получить недозволенное, были для Павла неким кошмарным сном, который не хотел заканчиваться. Если бы они были в России, если бы она и впрямь была его женой. Он отвез бы ее провинцию в свое имение под Курском, и никто бы не посмел зариться на ее прелести. Но, в настоящее время, он был вынужден терпеть все эти мерзкие правила, которые окружали его и не мог покинуть этот шумный непристойный бал.

— Я хотела спросить вас, Алексей Григорьевич, — произнесла Лиза отстраненно. — Отчего вы на балу один, без вашей невесты?

Молодые люди находились в зимнем саду, который простирался сразу за огромной биллиардной залой. Прохладная тихая зеленая территория располагала к неторопливой спокойной беседе. Лиза устав от шума и толкотни в Собрании, хотела немного побыть в тишине. Присев на небольшую ажурную скамью, молодые люди беседовали укрытые от чужих глаз.