Дайна Джеффрис - Когда начнутся дожди [litres]

– Нет, это подарок. Мне он не нужен.

– Ты очень щедр. Спасибо. Я у тебя в долгу.

Клиффорд протянул к ней руку:

– Элиза…

Она покачала головой:

– Нет, не надо.

Если Клиффорд скажет еще что-нибудь, она расплачется. Элиза встала и медленно, но решительно покинула сад.

Багаж Джулиана и Дотти уже грузили, чтобы везти на вокзал. Дотти надела шляпу и подбежала к Элизе.

– Мы как раз уезжаем! Взяла адрес у Клиффорда?

Элиза покачала головой. Приблизившись к ней, Дотти заметила: что-то не так.

– О боже, – произнесла она. – Что стряслось? Ты будто привидение увидела.

Элиза не смогла бы ответить, даже если бы захотела. Она приехала в Индию, в Раджпутану, полная радостных надежд, но даже вообразить не могла, что найдет сестру.

– Возьми ключи, – между тем говорила Дотти. – В двух спальнях остались застеленные кровати: они не наши, достались нам вместе с домом. Живи сколько нужно. За аренду заплачено до конца следующего месяца.

Элиза кивнула:

– Спасибо. Мне нужно выбрать самые удачные фотографии, здесь этим и займусь.

– Секундочку, сейчас запишу наш новый адрес. – Дотти кинулась в дом и вернулась со сложенным листком бумаги. – Не знаю, из-за чего на тебе лица нет, но если понадобится дружеская поддержка, пиши. Или приезжай – я тебе всегда рада.

Элиза сглотнула ком в горле. Как жаль, что подруга покидает ее! С другой стороны, Элиза сомневалась, что будет в состоянии рассказать кому-то правду.

Дотти раскинула руки, и женщины обнялись. Они стояли так некоторое время, а потом Дотти села в машину и уехала. Элиза глядела вслед автомобилю, пока тот не скрылся из виду. В присутствии Дотти она не замечала звуков с улицы, но теперь шумы Джурайпура действовали ей на нервы: визжащие дети, крестьяне, торгующие на рынке, горожане, спешащие по своим делам. Заткнув уши, Элиза кинулась в дом.

Элиза провела беспокойную ночь в доме Дотти. То ей снилось, что она никак не может выбраться из огня, охватившего пустыню, то она искала конфеты, спрятанные в папиных карманах специально для нее: они часто так играли. Но, подняв голову, Элиза видела перед собой не папу, а Чатура. Говорят, во сне решаются все проблемы, но проблемы Элизы были слишком многочисленными. И все же она проснулась с твердым намерением поговорить с Инди начистоту, хотя ее бросало в дрожь при одной мысли об этом.

Выбрав фотографии для обрамления, Элиза нанесла визит во дворец. Она в который раз восхитилась видом величественных укреплений, возвышавшихся на скале под бледно-желтым небом. Казалось, зубчатые стены тянулись на много миль. Слуга в форме вел Элизу по коридорам, стены которых были покрыты блестящим слоем штукатурки цвета яичной скорлупы, Элиза гадала, во дворце Инди или еще в деревне. Они пересекли утопающий в цветах дворик с фонтаном в центре, искрившимся на солнце и окруженным мраморной террасой. А потом они очутились во двориках, где Элиза раньше не бывала. Здесь аромат жасмина ощущался не так сильно, его заглушали запахи кардамона и специй. Слуга объяснил, что сейчас они находятся возле кухонь: здесь выращивают травы и овощи.

– Сюда, – произнес слуга, когда они уперлись в тупик.

Они поднялись по незаметной на первый взгляд лестнице. Вскарабкавшись на самый верх, пустились в путь по лабиринту соединенных друг с другом двориков, со всех сторон окруженных высокими стенами со сводчатыми арками. Когда они приблизились к строению, напоминавшему узкую башенку, слуга открыл дверь. За ней скрывалась еще одна крутая винтовая лестница.

– Нам точно сюда? – с легкой тревогой спросила Элиза.

Слуга кивнул и стал подниматься по ступенькам. Наверху он остановился возле светло-голубой двери и потянул за шнурок. Зазвонил колокольчик. Элиза не знала, чего ожидать, но тут зазвенели браслеты на щиколотках, и, к ее облегчению, на порог вышла Инди.

– Это твои комнаты? – с удивлением спросила Элиза.

– Комната.

– Почему ты живешь здесь?

– Заходи, увидишь.

Следом за Индирой Элиза вошла в помещение причудливой формы. Оно было бы восьмиугольным, но часть башенки оказалась присоединена к главному зданию. Элизу от наплыва чувств бросило в жар, и она порадовалась, что через пять высоких узких окон внутрь задувает свежий ветерок. Ничего общего с темными и мрачными коридорами зенаны, разделенными на комнаты для Лакшми, Прии и наложниц. Элиза будто очутилась в заколдованной башне, полной света и воздуха. Она застыла как завороженная. Ей казалось, будто они с Инди парят среди облаков.

– Раньше это была дозорная башня, – пояснила Индира. – Погляди, какой вид.

Элиза подошла к одному из окон. Перед ней раскинулась великолепная панорама всего города и окружавших его равнин.

– Места маловато, но мне здесь нравится. А когда в окна вставили стекла, я поняла, что хочу жить только здесь.

Из мебели Элиза заметила лишь чарпой с разноцветными подушками. На полу лежал коврик, рядом стоял сундук и валялись еще несколько квадратных подушек.

Индира жестом пригласила Элизу сесть, но той не хотелось отходить от окна. Она никак не могла налюбоваться на потрясающий вид. Снизу долетал звон колокольчиков на шеях коз, шелест деревьев, в воздухе витали одурманивающие ароматы роз и жасмина. Вдалеке мелькали цветные пятна. Это колыхались на ветру женские покрывала, сохнувшие на веревках.

Нехотя отойдя от окна, Элиза повернулась к Индире и некоторое время смотрела на нее молча, затем опустилась на подушку.

– Ничего удивительного, что тебе здесь нравится, – произнесла она.

Но Элизе хотелось сказать совсем другое: как ты смеешь быть дочерью моего отца? Она понимала, что раздражение ей не поможет, и все же ее одолевали смешанные чувства, в которых она сама не могла разобраться.

Индира тоже молчала, лишь складывала и разворачивала длинную дупатту, которую часто носила. Сегодня Инди была одета в простые юбку, блузку и сандалии. Волосы она распустила. В башне Индира казалась сказочной принцессой, ждущей, когда ее спасут. Во многих смыслах так оно и было. На Элизу нахлынуло чувство жалости. Эту миниатюрную девушку с крошечными кистями рук и ступнями жизнь не баловала с самого начала. Бабушка старалась заменить ей и мать, и отца, но разве это возможно?

Первой заговорила Инди:

– Значит, узнала? По глазам вижу, что да.

Наверное, Индира почувствовала, что Элиза смягчилась, и воспользовалась моментом, чего она сама сделать не хотела, а может быть, не могла. Элиза вонзила ноготь в ладонь.

– Я не в состоянии об этом говорить.

Обе молчали несколько минут. Элиза слушала звуки внешнего мира, проникавшие в башню.

– Расскажи про свое детство, – наконец попросила она Индиру.