Эми Хармон - Потерянные сердца

В пятьдесят шестом году, забрав с собой мальчишек и все свое быстро растущее дело, мы перебрались в долину Соленого озера, чтобы Джон смог выполнить еще одно обещание. Все лето он следил за прибывающими на рынок караванами и племенами, зная, что однажды здесь появится и Вашаки. Представьте себе, какова была его радость, когда это наконец произошло. Джон привел его к нам домой. Вашаки и его люди разбили лагерь на нашем участке и целых два дня делились историями и вспоминали былое. Вашаки здесь уважают, так что никто не тревожил его спутников. Уэбб, Уилл и Уайатт сидели с ними, слушали и смеялись, хоть и не понимали ни слова.

Вашаки не стал спрашивать о том, почему у нас еще нет детей, но перед отъездом сказал Джону, что у него будет сын. Мой муж возразил, что ему хватает троих братьев Мэй, но Вашаки объявил, что тот положит начало многим поколениям Джонов Лоури и что потомки будут гордиться им и передавать его историю из уст в уста.

Видения, предчувствия – в этом Вашаки похож на мою маму. Через год, когда мы снова увиделись, мой живот уже начал округляться, а в ночь, когда я родила, на снегу появились следы.

ЧЕЛОВЕК ПО ИМЕНИ Джон Лоури действительно существовал. Он родился в Миссури у матери-пауни и белого отца, отправился на Запад и в итоге поселился в Юте в 50-х годах XIX века. Он приходится прапрапрапрапрадедом моему мужу. Потомки спорят о том, был ли отец Джона, тоже Джон Лоури, его настоящим отцом или же мать Джона просто вышла за него замуж после смерти ее мужа из племени шайеннов (Орлиного Пера) и новорожденной дочери. Точного ответа на этот вопрос мы не узнаем никогда. Так или иначе, Джон Лоури передал свое имя сыну, и так продолжалось много поколений, но я очень надеюсь, что жизнь после смерти существует, и однажды я смогу услышать настоящую историю из первых уст. Неизвестно, был ли Джон Лоури знаком с вождем Вашаки, но после написания этой книги мне кажется, что я сама лично знала их обоих.

В детстве мой муж каждое лето ходил в походы по хребту Уинд-Ривер вместе с отцом, а фотография вождя Вашаки висит у нас в комнате, заткнутая за ремешок старой конской упряжи. Он с детства восхищался вождем Вашаки. Я же прониклась этим восхищением лишь недавно, когда начала обдумывать идею этой книги. Вашаки предсказывал, что о нем будут писать книги, и я лишь одна из многих писателей, благодаря которым осуществилось это предсказание. Многие из его предсказаний оказались правдивыми. Видение, описанное в этой книге, относится к 1850 году, хотя участие Наоми в запечатлении видения вымышлено. Мне просто захотелось включить это видение в историю, потому что оно играло очень важную роль в жизни Вашаки и в том, каким путем он вел свой народ. На самом деле картина, изображающая это видение, была создана в 1932 году Чарли Вашаки, одним из сыновей вождя. Я намеренно описала рисунок Наоми совсем иначе, чтобы не вводить в заблуждение читателя. Настоящую картину под названием «Видение Вашаки», написанную на оленьей коже, можно увидеть в музее Восточного университета штата Юта.

Вождь Вашаки родился в начале одного века, а умер в начале другого. Считается, что на момент смерти ему было не менее ста лет. Он был одним из немногих вождей коренных народов, которым удалось отстоять свои территории в переговорах с американским правительством. Хребет Уинд-Ривер и земли, где Вашаки провел детство, до сих пор принадлежат шошонам (совместно с арапахо).

Я старалась как можно более правдиво передать образ матери Вашаки, Потерянной Женщины. Я прочитала книгу «Белый индейский мальчик». Это автобиография Элайджи Николаса Уилсона (1842–1915), который жил с шошонами в середине 1850-х годов, хорошо знал и очень любил мать Вашаки. Он не упоминал имя «Потерянная Женщина» и всегда называл ее только «своей индейской мамой», поэтому я очень удивилась, когда начала искать другие сведения и обнаружила ее имя. Для меня Потерянная Женщина является отражением духа этой книги. В ее образе воплощены все тяготы, выпавшие на долю женщин в Америке в 1850-х годах. Ханаби тоже существовала в действительности, хотя никогда не жила в семействе Лоури. О ней известно немного. Она была второй или третьей женой Вашаки и умерла молодой. У них с вождем родилась одна дочь, которая выросла и родила нескольких детей. Действие романа происходит в 1853 году, но, скорее всего, гибель сыновей Потерянной Женщины при сходе лавины произошла на год или два позже, как и рождение дочери Ханаби.

Вождь Покателло тоже реальная историческая фигура. У них с Вашаки сложились непростые отношения, вероятно из-за того, как сильно различались их подходы к решению проблем своего народа. Для одних Покателло был героем, для других злодеем. Я лишь надеюсь, что его образ в книге вышел не совсем отрицательным, а, напротив, отражает непростые условия и обстоятельства той эпохи с объективностью и некоторой долей сочувствия.

Семья Наоми получила свою фамилию – Мэй – в честь моих предков-первопроходцев, которые прибыли в Юту в числе первых переселенцев на Запад. Я также бесконечно благодарна другому прапрапрапрапрадеду моего мужа, Майло Эпплтону Хармону, который вел дневник во время путешествия через равнины. Он проделал этот путь множество раз и оставил дневник, свое наследие на бумаге, детям. Для меня эти записи стали настоящим благословением. Какой же это был скромный, трудолюбивый и прекрасный человек!

Луис Васкез, зверолов, торговец пушниной и совладелец Форт-Бриджера, тоже является исторической личностью. Похоже, он и впрямь продал половину своего дела предводителям мормонов, что привело к затяжной вражде последних с Джимом Бриджером. Мормоны сожгли форт в 1857 году, чтобы он не достался армии Джонстона, но это уже совсем другая история. Нарцисса Васкез, жена Луиса, также существовала в действительности. Мне пришлось додумать некоторые детали, касающиеся ее внешности и личных качеств, но те, кто знал ее, вспоминали, что она была невысокой, энергичной, с чудесной улыбкой. По всем свидетельствам, это была прекрасная женщина с удивительной историей, которая раскрывается в романе лишь частично. С этой женщиной я тоже с удовольствием пообщалась бы лично.

Как всегда бывает с историческими романами, писателю приходится переплетать факты и вымысел, потому что многие сведения подвергаются сомнению или просто не позволяют составить полную картину. Но одно несомненно: жизнь переселенцев в пути через равнины была непроста. Я прочитала огромное количество путевых журналов и воспоминаний. Люди страдали, у них почти ничего не было, и большинство из них отправилось на Запад, просто надеясь найти там лучшую жизнь. В той эпохе было много добра и зла, уродства и красоты, позора и надежды, и из сочетания всего этого родилось богатое национальное наследие. Чтобы правдиво передать те времена, мне пришлось использовать слова и понятия, а также поднимать темы, которые неприятны мне и могут вызвать отторжение у вас. Я надеюсь, что читатель воспримет эту историю так, как я задумывала, с пониманием того, что мы очень отличаемся от людей той эпохи, и, если судить о них по современным нормам, мы не сможем ничему научиться, не извлечем никакой пользы из ошибок и побед наших предков. Эти люди заложили фундамент, на котором держится наша жизнь. Не стоит его рушить.