Олег Фурашов - Са, Иса и весь мир [litres самиздат]

– Опять Маруф? Этот…слюнявый?! – поразился верный поклонник девушки.

– Ага.

– Вот диббук! 24 24 Диббук – злой дух. – резко изменившись в лице, впервые в жизни выругался Иса. – И что?

– Я сказала, что не хочу…Да и папочка меня любит. Он им отказал. Хотя шадхан говорил, что никакого приданого за мной не надо, а все расходы они берут на себя. Но папа ответил, что надо подождать, пока мне станет больше лет…Это…

– Пятнадцать?

– Да, пятнадцать…

– Фу-у, – облегчённо выдохнул Иса. – А-а…А этот слюнтяй позже снова не припрётся?

– Откуда ж мне знать, – пожала плечами Ма. – Да ты лучше про себя расскажи. Мы столько не виделись, а толкуем про какого-то Маруфа.

– Да ты как сказала, что тебя могут взять замуж, у меня всё остальное из головы вылетело, – признался ей юный обожатель.

– Иди сюда, – поманила его девушка, шагнув за купину 25 25 Купина – группа кустов, цветочный куст. .

И когда подросток приблизился к ней, Ма внезапно прижалась к нему и поцеловала его в щёку. Иса стоял ошеломлённый, и не знал, как себя держать. А красавица, опомнившись, отпрянула от него, а – Малышня увидит, что мы спрятались, – пояснила она, выходя на полянку перед пещерой, – и начнут дразнить женихом и невестой. – Я тебя сегодня как увидела, так сразу всё вернулось. Поняла, что хочу только за тебя. Но ты не тяни, что-то делай, а то меня всё равно отдадут за кого-нибудь. За меня уже многие просили. Понял?

– Да, – торопливо ответил Иса. – Мы сейчас с Осом идём в Каперну строить коптильню. Заработаем денег, и в следующий сухой сезон построим в Арете дом из необожжённого кирпича. Мне исполниться тринадцать. Я уже стану мужчиной. И тогда сам пошлю к вам шадхана. А через два года поженимся. Хорошо?

– Хорошо, – шепнула ему девушка. – Тогда ты – мой тайный жених, а я – твоя тайная невеста. Но об этом знаем только мы. Да?

– Да-да!

– Ну, тогда расскажи мне что-то интересное, мой женишок…Мой суженый…, – приглушённо-ласково попросила его Ма. – Как тогда, около дома дяди Шэра. Мне было без тебя так скучно.

– Интересное…, – впервые в жизни ощущая себя настоящим желанным мужчиной, счастливо произнёс Иса, ощущая, как напряжение его постепенно отпускает. – Интересное…Вот сейчас вспомнил, как ты в Арете последний раз приходила к нашей пещере. Но я не хотел расставаться с тобой. И когда ты уходила, я всё смотрел на тебя. А мама спросила меня: «Что, не можешь от Ма оторвать глаз?». Я же тогда был ещё маленький, потому обиделся

на неё и сказал: «Мама, зачем же я у Ма буду отрывать глаз, если я её люблю!»

И Ма смеялась как прежде, на давних каникулах в Арете. И она снова попросила его:

– Ещё!

– Ещё, – задумался Иса. – А…Вот! В Арете есть один пьяница и скандалист Ихим. Зато огород, доставшийся от отца, у него ухоженный. Ухоженный потому, что его жена Фима и детишки на нём от зари до зари трудятся. И повадился туда кто-то ночами за морковкой. Причём, не уносит, а выдернет и тут же хрумкает. Да больше надкусит, чем съест. И этот самый Ихим утром как обнаружит очередную потраву, так сразу начинает рвать на своём теле растительность во всех местах и орать на весь Арет: «Ну, погоди, обжора поганая, попадёшься ты мне! Я те заместо моркови-то все волосёнки повыдергаю!». И при встрече знакомые и соседи у Ихима спрашивали: «Ну, чё?…Выдергал?». А Ихим, как назло, не мог поймать любителя полакомиться. Но однажды воришку Ихим всё же застукал. Оказалось – такой же пропойца. Иовом 26 26 Иов – преследуемый врагом. звать. Напьётся, а закусывать лезет в огород. Схватил его Ихим, а выдёргивать и нечего – Иов-то лысый!

И рассказчик задорно и заразительно захохотал. За ним засмеялась и Ма, влюблённо глядя на Ису. С ним ей было так славно! И она опять попросила: «Ещё!»

– Ещё, – припоминая минувшие события, потрогал подбородок подросток. – А…Вот! Слушай…

Переночевав в Далене, в Каперну Ос и Иса выходили с первыми петухами. Под крики этих вестников зари, как было условлено, проснулась и Ма. Она встретила путников на дороге, что пролегала близ её жилища. Девушка пожелала им доброго пути, а они ей – исполнения заветных желаний.

И Ма долго смотрела им вслед и махала рукой. Иса постоянно оглядывался, не в силах оторвать от неё глаз, и также прощально салютовал ей. Он несколько раз запнулся о тележку Оса. Один раз даже упал. Со стороны, должно быть, это выглядело потешно. Но Ма не смеялась. Когда Иса свалился, лицо у девушки испуганно вытянулось: она боялась, чтобы он не ушибся. Но её тайный суженый, вскочив с земли, тут же показал жестом, что у него всё в порядке.

И это трогательное расставание продолжалось до тех пор, пока странники не скрылись за поворотом…

4

Во второй половине дня путники поднялись на высшую точку перевала, с которой их взору открылась во всём своём великолепии Илейская долина с Илейским озером и рекой Иордан.

– Родина! – с наслаждением втянув воздух полной грудью, проговорил Ос.

– Па-ап, а почему ты про Илею говоришь «Родина»? – спросил мальчик старика – Ведь наша Родина – Древняя Рея.

– Илея – часть нашей страны, – ответил тот. – Особенная. Здесь прошла моя молодость. Здесь другие люди. В большинстве своём – открытые. Душевные. Добрые. Не то, что в Арете, не поминая уж Салем. Там у всех на уме только деньги.

– Здесь другие люди-и, – раздумчиво протянул Иса. – Но они – тоже реи?

– И реи. И финикийцы. И сирийцы. И греки из Десятиградия. А также итурейцы с пирейцами. И прочие…И все живут в мире и согласии. Ведь неважно, какой ты народности, важно – что ты за человек. Здесь простые греки и сирийцы на равных трудятся с нами. Обычные люди. И между нами нет границ. Нам нечего делить…А погляди краса какая! – дополнил монолог Ос, плавно поведя рукой слева направо: – Вот Илейское озеро, вот река Иордан, что берёт начало у горы Хермон, протекает через озеро и впадает в Мёртвое море.

– И расступились воды Иордана, и Авин провёл реев аки посуху, завершив их многолетние скитания в поисках заветной Древней Реи, – по памяти прочёл Святое Писание Иса. – Да-а…В сравнении с Иорданом наша Кохаба – ручеёк. А Илейское озеро – это ж целое море!

– Да, – согласился с ним старик. – Громадное. И глубокое. Однажды, ещё в детстве, в нём чуть не утонул один мальчишка. Я его вытащил. Итцик его звали…

– Итцик – значит смеющийся, – автоматически сделал перевод с арамейского языка Иса.

– Ага, – охотно подтвердил Ос. – Он с того времени всё хохочет и никак остановиться не может.

– Остановиться не может…, – вслед за упомянутым Итциком хихикнул Иса. – А ты, папа, оказывается, настоящий спаситель. Воображаю, как Итцик и его родные тебе благодарны были…

– Ага, – подтвердил рассказчик. – Его мамочка две недели пилила меня: «Что ж ты, когда Итцика из воды вытаскивал, шапочку-то его не выловил?!»