Ана Светова - Продолжение легенды

Лаура сама пришла к миссис Батлер искать управу на мать.

– Тетя Скарлетт, да уймите вы эту старую дуру, позорит всю семью. Если мать позволяет себе такое, что скажут о дочери? Об этом она не думает, лишь бы ей было хорошо!

– Девочка моя! Напротив, она думает о тебе и не хочет, чтобы ты была одной из многих, имен которых Брегг даже не помнит. Он не способен сейчас на серьезное чувство – девушка, которую он любил, считал своей невестой, вышла замуж за другого. Вряд ли он быстро забудет ее, а юные лица лишь усиливают горечь неудавшейся любви. Мистер Уилкс нуждается сейчас в участии такой женщины, как твоя мама. Она не занимает места в его сердце, которое, как тебе кажется, могло бы принадлежать тебе.

– Зато очень хочет занять место в его постели, не считаясь со своим мужем. Она может себе позволить быть одной из многих, которые там побывали?

– Прогулки, это еще не измена. Ничего неподобающего в ее поведении нет, мистеру Роальду пока не о чем беспокоиться. Насколько я знаю, ему всегда были приятны знаки внимания, оказываемые его супруге.

– Что же мне остается делать?

– Взрослеть вместе со своим другом Рене.

– Да он сам ничего не умеет! – возмутилась Лаура.

– Если хочешь, я отпущу его на праздник в деревню, там девушки его всему научат, – лукаво предложила Скарлетт. – Они уже просили Адриену привести синеглазенького, у них там свадьба намечается, а потом танцы.

– Ну уж нет! – встрепенулась мадемуазель Бертье.

– Пойди сама с ними, на деревенских свадьбах всегда весело!

– Я там никого не знаю.

– Ничего, познакомишься. Адриена будет с вами. Свадьба – праздник для всей деревни.

Свадебный поезд двигался под приветственные крики, пальбу ружей, гром хлопушек по дороге, украшенной ветвями хвойных деревьев, цветами и лентами. Впереди шли музыканты: скрипачи, флейтисты, барабанщики. Невеста в платье темно-вишневого цвета, красивой наплечной косынке, шла под руку с отцом, за ними главные дружки, братья сестры жениха и невесты, родственники и друзья. Никто не обратил внимания на присоединившихся к ним Лауру и Рене. Деревенская молодежь несла брачные «атрибуты» – майское дерево, курицу-несушку на шесте…

Лаура сначала стеснялась, а потом вместе со всеми выпрашивала выкуп за невесту на шуточных заставах, осыпала молодых зерном, когда они вышли из церкви после венчания, раздавала детям конфеты, засахаренные фрукты и танцевала вслед за новобрачными, когда они исполняли первый свадебный танец. Перед входом в местный кабачок, где ожидал обед, невеста должна была поцеловать поздравлявших мужчин, жених – женщин.

Рене не стоял в очереди на поцелуй, но удостоился его в числе первых, и Лауру неприятно поразило, что этот обычай, кажется, пришелся ему по душе. Когда же еще несколько девушек вместо жениха направились к нему, она постаралась опередить их.

– Что это ты разулыбался тут?

– Нет, буду злиться, как ты, и портить всем настроение!

Лаура обиделась, но от него не отошла, напротив взяла под руку. Однако это не помешало Рене перетанцевать все танцы со всеми девушками.

Пир продолжался часов пять. Дружка пролез под стол и ухитрился снять подвязку с чулка невесты. Его наградили аплодисментами. Наконец вынесли свадебный пирог, а жениху «вино чести» – горячее вино в супнице.

На другой день Лаура решила, что не пойдет в деревню, хотя предстояло много гуляний молодежи. Адриена уже доложила графине, что «синеглазенький» пользовался успехом, а мадемуазель это кажется не понравилось. Скарлетт с утра направилась к ней с подарками для молодоженов. Девушки обычно, сложившись, покупали сервиз кофейный или ликерный, салфетки, ножи, отрез ткани… Односельчане собирали продукты.

– Это будет твоя доля в общем подарке, – предложила миссис Батлер, – сегодня вы увидите еще один ритуал – сжигание белой туфельки новобрачной, что символизирует потерю ею невинности.

– Дикие обычаи какие-то, – пробурчала недовольная Лаура. – Кто знает, когда она ее потеряла?

– Тебе не понравилась свадьба? – спросила Скарлетт.

Девушка ничего не ответила, но пошла с Адриеной, не взглянув ни разу на Рене. Вечером вокруг костра водили хороводы и пели веселые песни. Сегодня молодой Робийяр не отходил от мадемуазель Бертье. Он был в пиджаке и словно жених с живыми цветами в бутоньерке.

– Не хочешь приготовить для меня сорочку жениха? – спросил он, пытаясь поцеловать ее.

– А что другие отказались?

– Я не спрашивал.

– Если ты все обычаи изучил, то, наверное, знаешь, какой жених будет хорошим мужем?

– Тот, кто перенесет невесту через порог.

– Вот когда сможешь меня перенести через порог, тогда и рубашку приготовлю.

Рене подхватил Лауру на руки и долго не выпустил ее из своих объятий.

В эту ночь Адель с Уилксом бродили под созвездиями, пока не забрезжила заря, а в первую же ее поездку в город он встретил ее на вокзале, и они не заметили, как оказались в уютном итальянском квартале, полюбившемся ему еще со студенческих лет, где каждый уважающий себя ресторанчик располагал «верхними комнатами».

Пьеса Брегга Уилкса имела оглушительный успех. Лес, словно живой, вздыхал, стонал, передавал щемящую тоску, подспудно накапливаемый трагизм, все перипетии трагической любви старого сказочника к юной деве. Молодежь очень остро сочувствовала влюбленным, Лаура убедилась, что на разницу в возрасте никто не обращал внимания. В простых, подчас сентиментальных мелодиях, с неподдельной грустью звучали ностальгические воспоминания о детстве, остро переживаемые на закате жизни. Иногда скользил меж ветвей туманный облик прекрасной феи, высвечивалось необыкновенной прелести лицо. Экзотика декораций и музыки сотворила чудо. Нежные вокализы сопрано и красивый драматический баритон доносились из гущи леса, на сцене царила прекрасная юная балетная пара, олицетворяя души главных героев. Танцы были исполнены блестяще, захватывающе темпераментно. В постоянной смене настроений Бо нашел ту неуловимую нить, благодаря которой череда танцев сложилась в одну праздничную, сверкающую картину. В финале, под незабываемое заключительное ариозо, вместившее отчаяние и боль сожаления, когда души влюбленных устремились ввысь, зал дружно ахнул и разразился несмолкающей овацией.

Вряд ли кто помнил первую постановку пьесы. Пресса писала, что «режиссеру удалось слить эпизоды жизни и сказок в единое полотно, проявить творческую смелость в обилии разножанрового материала, желание преодолеть инерцию и слушателей, и исполнителей».

Вслед за радостью успеха произошло печальное событие: 28 ноября 1895 года ушел из жизни кумир молодого режиссера – Александр Дюма-сын.

В апреле драматург похоронил рядом со своей матерью свою русскую жену и менее, чем через три месяца, женился на молодой красавице Анриетте Эскалье, которую любил пылко и мучительно уже восемь лет. Она переживет его почти на сорок лет и упокоится рядом с супругом под каменным сводом монумента на кладбище Монмартр.