Мэган Стентон - Когда цветут орхидеи

– О Боже! Аманда! – Ханну была глубоко потрясена услышанным.

– Наш отец был чудовищем, по-настоящему плохим человеком. И нам всем теперь придется искупать его грехи. А тебя он тоже трогал?

– Нет. Меня он не трогал. В этом смысле.

Ни разу герцог не проявил к ней подобного интереса, но девушка помнила с каким лицом он бил ее. Он получал удовольствие, видя ее страдания и боль.

С Оливией дружить было очень легко. Она была юна, беззаботна и очень любила развлечения. Рядом с ней заряжался весельем и безмятежностью. Она была способна говорить без устали на любую тему, даже если в ней совершенно не разбиралась. И эта ее словоохотливость, как любила повторять герцогиня, отпугнет всех женихов, когда придет время выдавать ее замуж.

– Если мужчине будет что-то во мне не нравиться, значит, он меня просто недостоин. Зачем мне такой муж?!

Еще одним членом их семьи стал Ральф, когда его отмыли, подстригли и вычесали, он оказался щенком кавказской овчарки. Пес рос с небывалой скоростью, и ел столько, что кухарка, по совместительству жена дворецкого, не успевала для него готовить. Не смотря на свой грозный вид и пугающие габариты, он был очень добродушным, и максимум его агрессивности состоял в том, что он со счастливым лаем носился за голубями в парке. Ханна, как и обещала, заботилась о нем, и с помощью опытного собаковода пыталась его дрессировать. Но, несмотря на все ее попытки, пес раз и навсегда избрал своим хозяином Калеба. Он грустил, когда того не было дома, и начинал бешено носиться по первому этажу, благодаря чему убрали все вазы, хрупкие предметы и дорогие украшения, когда Калеб приходил домой. Пока хозяин сидел в библиотеке, пес мирно дремал у камина, а когда тот шел спать, гордо топал впереди, провожая его до самой спальни, после чего шел спать в комнату Ханны. Вся семья быстро привязалась к новому жильцу и только мисс Мак-Грегор грозилась отрезать ему уши, если он к ней подойдет. И это только больше раззадоривало животное, он тут же начинал прыгать, лизать ее в лицо, после чего зубами выхватывал тросточку и уносился прочь.

Кевин так и не приехал, точнее он вернулся из Америки, но сразу же поехал в Эдинбург по делам компании, так что с ним Ханна была все еще не знакома.

По мере того, как в Лондон стал возвращаться бомонд, в доме Грейфсонов прибавлялось гостей и визитеров. Луиза вела очень активную социальную жизнь и в ее окружение входили очень разные и неизменно интересные люди, как из высшего света, так и из мира искусства.

Среди них Ханна выделила тех, кто нравился ей больше всех. Посол Виктор Чамбер, был, несомненно, человеком с самым большим кругозором из тех, кого она знала. В каких странах он только не бывал, чего только не видел. Его рассказы всегда были наполнены действием и красочным описанием. При всем этом он обладал довольно приятной внешностью, а ранняя седина в темных волосах ничуть его не портила.

Во-вторых, барон Александр Эйрих. Он был довольно молод, высокий, широкий в плечах, с золотистыми волосами и неизменной очаровательной улыбкой на лице, которой и покорял всех дам в своем окружении. Он всегда знал, когда нужно отвесить галантный комплимент, и оживить беседу искрометной шуткой.

В-третьих, это был французский поэт и писатель Эмилио Асари. Хоть он и казался на первый взгляд замкнутым и немногословным, при более близком знакомстве оказался невероятно интересным собеседником. Его очень заинтересовало прошлое Ханны, и он рвался написать роман, где главная героиня тоже потеряла память, но благодаря этому нашла свою любовь. Как истинный француз он всегда был очень темпераментным в выражении своих мыслей, и Ханна не раз ловила его жадные взгляды на своей груди.

Все Грейфсоны единогласно пришли к выводу, что для обычного дебюта Ханна уже старовата, да и к началу сезона они бы не успели ее подготовить, так что было решено устроить прием в середине сезона, где ее и представят широкому обществу официально. Оливия, дебют которой намечался только на следующий год, ходила немного надутая, ведь она пропускала все веселье

Дом украсили множеством цветов и свечей, столы ломились от изысканных угощений, по этому случаю Ральф временно переехал жить на конюшню, что дико нервировало тамошних обитателей и старшего конюха.

Вот-вот должны были приехать первые гости, и Ханна нервно посмотрела на себя в зеркало. Новое платье, цвета синего ночного неба изысканно сидело на фигуре, подчеркивая ее стройность и гибкость. Со своего приезда в Лондон девушка немного набрала вес, и теперь ее привычная угловатая худоба, сменилась женственными формами, что, несомненно, ее красило. Герцогиня не позволила ей заколоть волосы, чтобы не скрывать их красоту, так что Лиззи лишь завила их в крупные локоны и подколола с одной стороны веточкой с белыми цветами. Глубокий вырез на груди украшало маленькое золотое сердечко на тонкой цепочке, единственное украшение которое у нее было, сколько она себя помнила.

– Вы просто очаровательны, мисс! – глаза Лиззи восхищенно блестели.

– Я боюсь.

– Не стоит. Семья его светлости не даст вас в обиду, и вряд ли кто-то решит оскорбить такую красавицу.

– Насколько я успела запомнить, английская знать, похожа на серпентарий. Стоит сделать одну ошибку и считай, что ты пропал навсегда.

Проглотив нервный комок в горле, она вышла за дверь. Аманда и вдовствующая герцогиня уже были внизу. Обе одобрительно оглядели ее наряд.

– Мы будем встречать гостей здесь, а Калеб будет их развлекать в бальном зале. И ради бога, милая, расслабьтесь, – Луиза жестом подозвала к себе официанта и сняла с его подноса два бокала с шампанским, протянув один ей. – Аманде я пить не разрешаю, а вы уже довольно взрослая. Пейте, вам станет легче.

Шампанское Ханна пила впервые. И его вкус ей не понравился, кисло-сладкое, пузыриться. Хотя… Ей не понравился только первый бокал. Второй оказался гораздо лучше. С ним действительно ушло нервное напряжение, и гости казались более дружелюбными. Слух о ее невероятном возвращении уже давно ходил в обществе, и ко времени приема многие свыклись с возможным скандалом и даже жалели девушку, к тому же ей покровительствовал сам герцог Амбертон, это значило не мало.

Приглашенных было так много, что запомнить хоть чьи-нибудь имена или титулы не представлялось возможным, ее танцевальная карточка очень быстро заполнилась и теперь в ожидании танцев она вместе с Амандой переходила от одной группки гостей к другой, болтая ни о чем и улыбаясь милым комплиментам.

– А что если я забуду все движения танца? – шепнула она в ухо подруге.

– Не забудешь! Вот выпей, и не говори маме, что я тоже пью.

Третий бокал шампанского слегка поднял ей настроение и страх понемногу стал отступать.