Мэган Стентон - Когда цветут орхидеи

– Теперь с тобой я. Ты не одна, и тебе нечего бояться. Запомни, никто и никогда не причинит тебе вреда, пока я рядом. Мы со всем разберемся.

Она поцеловала его первая. Горячие, чуть соленые от слез губы неуверенно коснулись его губ в робком поцелуе, но когда он чуть провел по ним языком, они с готовностью раскрылись ему навстречу. Когда они оторвались друг от друга, экипаж уже стоял напротив адвокатской конторы.

– Прости меня, пожалуйста, прости! Я наговорила столько глупостей, что теперь ты должен меня ненавидеть.

– Дорогая, ты не сказала ничего, что могло меня оскорбить. Я даже рад, что ты выговорилась. А теперь, нам пора выходить, мы уже минут десять тут стоим, и наверняка у местных служащих это вызвало интерес.

– Я выгляжу не слишком заплаканной?

Слезы давно высохли, щеки девушки пылали румянцем, губы припухли, а синие глаза ярко сверкали.

– Я практически уверен, что ни у кого не возникнет подозрений, что ты плакала! – от этих слов и того, как он на нее посмотрел, щеки девушки запылали еще ярче.

В адвокатской конторе их встретил, как всегда бесстрастный мистер Карсон.

– Я понимаю, вы взволнованы такой задержкой с делом о наследстве, но у нас возникли кое-какие затруднения.

– Какого рода?

– В завещании княгини и впрямь все состояние Лопатиных переходит к ее внучке, но в ее документах мы обнаружили утерянное завещание князя, составленное одиннадцать лет назад, буквально перед его смертью и оно совершенно отличается от того, что было составлено ранее.

– Княгиня скрыла его?

– Боюсь, что да. Видите ли, князь Юрий оставил все не жене, как было раньше. А своему внебрачному сыну Андрею Юрьевичу Лопатину.

– Сыну? – глаза Ханны удивлённо расширились.

– Да. Его поисками мы и занимались это время. Действительно в России в Петергофе тридцать один год назад в маленькой церквушке был крещен мальчик Андрей Юрьевич Лопатин. Там же записано имя отца, а вот о матери ни слова. Известно лишь, что она англичанка благородных кровей, а муж ее занимал какой-то важный пост. Мои люди пытаются узнать больше.

– Тот скандал!

– Что? Какой скандал?

– Посол Чамбер как-то рассказывал про моих дедушку и бабушку, он сказал, что они были вынуждены уехать из России из-за романа деда с какой-то знатной дамой. Может это оно и есть? Может от этого романа родился ребенок?

– Нужно встретиться с Виктором! Если он что-то знает, возможно, вспомнит и имя той дамы.

Адвокат удивленно приподнял брови глядя на их просветлевшие лица, но тут же снова углубился в бумаги.

– В любом случае, вам князь оставил десять тысяч, которые положены на депозитный счет в банке на ваше имя. Вы можете распоряжаться ими по своему желанию, что до имущества и прочих средств, если наследник не будет найден, или выяснится, что он уже умер, то вы получите и все остальное.

Тем временем, дождь прекратился и ему на смену пришел мелкий снег. Мокрую землю под ногами начало подмораживать. Когда их карета свернула к Гайд-парку, Ханна попросила остановиться.

– Вы можете ехать, мы дойдем пешком, – отпустив кучера, герцог нагнал девушку, которая устремилась по безлюдной дорожке вглубь парка.

– Как я сразу это не поняла? Точно! Бабушка была в гневе на князя за измену, и после его смерти не пожелала отдавать все мальчику.

– И он решил отомстить ей единственным возможным способом, через тебя. Да, это очень хитрый и безжалостный план. Но как он заставил герцога себе помогать? Ему тогда было лет двадцать, а Патрик редко считался с теми, кто был слабее.

– Может он ему угрожал? Или шантажировал?

– Нужно поговорить с Чамбером. И с Луизой, вдруг она что-то вспомнит.

– Сколько ему лет? Чамберу.

– Не знаю. Около сорока или чуть больше, он вроде ровесник Луизы.

– А если меньше? Что если он и есть Андрей? И специально рассказал мне ту историю, чтобы проверить, как я отреагирую?

– Мне кажется, у тебя началась паранойя.

– Посмотрела бы я на тебя, если б кто-то хотел тебя убить.

Они остановились под тенью деревьев, с которых еще не до конца слетели бурые листья. Мелкие снежинки становились все крупнее, оседая на замерзшей траве белым кружевом.

– Ты ещё не передумал брать меня в жены?

– Для того, чтобы я передумал, нужно что-то посерьезнее неудачных родственников! Кстати, нам пора возвращаться, до семейного ужина еще много нужно сделать. Да и у меня назначена еще одна встреча.

– Точно! Ужин. А я совсем забыла, во всей этой суматохе! Идём скорее!

– Подожди! – Калеб с луковой улыбкой притянул ее к себе и их губы слились в поцелуе.

Так они и стояли посреди пустого парка, две слившиеся фигуры, не замечая ни холода, ни снега, ни того, кто наблюдал за ними из-за ограды парка. Мужчина постоял еще немного, не сводя с них прищуренного взгляда зеленых глаз, а потом развернулся и неспешно побрел в противоположную сторону.

***

Проводив Ханну, домой, Калеб тут же уехал. В особняке царила суматоха. Лакеи расставляли по всем комнатам вазы с цветами, горничные натирали все возможные поверхности до блеска, а Луиза в сопровождение экономки миссис Дикенсон и кухарки миссис Дантри составляла меню. Завидев Ханну, все три женщины загадочно переглянулись, пряча улыбки. Судя по всему, причина сегодняшнего семейного ужина была уже известна.

– Я понимаю, что на то, чтобы приготовить десерт, уже попросту нет времени, так что пусть кто-нибудь из слуг сходит в кондитерскую мадам Малекин. Она наверняка подберет что-нибудь особенное по этому случаю, – закончив переговоры, женщины разошлись, а Луиза подошла к Ханне. – Дитя, что-то вы совсем измотаны. Поднимитесь к себе и поспите пару часов. А потом, вы расскажите мне все, что произошло у вас за сегодняшний день.

– Спасибо, ваша светлость, – сон и впрямь был ей необходим, только сейчас она почувствовала смертельную усталость. Так что, как только ее голова коснулась подушки, Ханна тут же уснула.

Ей удалось поспать без сновидений часа четыре, и к вечеру она чувствовала себя отдохнувшей, ей даже удалось не думать обо всех тех неприятностях, что случились за последнее время.

Лизи приготовила для нее рубиново-красное платье с короткими пышными рукавами, открытыми плечами и очень смелым декольте.

– Я чувствую себя голой, может надеть другое платье? – горничная уже заканчивала закалывать ее волосы шпильками с рубиновыми головками.

– Вовсе вы не голая, мисс. Платье просто роскошное, самое то для такого случая!

– Какого такого? – Ханна удивленно приподняла одну бровь.

Щеки Лиззи залились ярким румянцем, и она смущенно прикусила пухлую нижнюю губу.

– Ох! Да что там, все уже знают, что милорд сделал вам предложение. Жан, то есть мистер Лоран, камердинер его светлости, рассказал об этом на кухне еще утром. Бэлтон, горничная герцогини, только так и выманила миссис из комнаты, ибо та не хотела выходить, боясь встретиться с мистером Милтоном. Видимо в этом доме витают особые флюиды, раз все решают жениться.