Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 2

– Мог бы просто сказать спасибо и не тратить на благодарность столько слов! – не удержался Вилл.

– Ты куда-то собираешься? – спросила Марианна Робина, накрывая братьям завтрак.

– Да, есть одно дело, – ответил Робин, принимаясь за кашу.

– Ты же знаешь, что я владею левой рукой так же, как и правой! – принялся вновь настаивать Вилл, но Робин лишь рукой махнул в знак того, что не намерен пререкаться с ним и дальше – тем более менять принятое решение оставить Вилла дома.

Снаружи послышался приближающийся стук копыт, потом сердитый девичий возглас, урезонивавший упрямую лошадь.

– А вот и наша возлюбленная сестра! – сказал Робин, узнав голос, и посмотрел на Марианну. – Когда она успела уехать из лагеря? Пока я спал?

– Не знаю, милый, – ответила Марианна, не выдавая подругу, которую в последний раз видела накануне вечером – в тот момент, когда Клэренс седлала коня.

Робин обменялся взглядом с Виллом и обернулся в сторону дверей. Клэренс быстро вошла в трапезную, на ходу расстегивая замок плаща. Увидев обоих братьев, она опешила от неожиданности, встретилась взглядом с Робином и вспыхнула густым румянцем.

– Где ты была? – осведомился Робин, пристально глядя на сестру.

– Рано проснулась и решила проехаться верхом, – сказала Клэренс, справившись со смущением, и посмотрела на Робина ясным беспечным взглядом. – Погода чудесная!

Упоминание о погоде было явно необдуманным. Сухой и морозный день сменился холодной и мокрой ночью, до самого утра шел дождь вперемешку со снегом и прекратился от силы час назад. Догадавшись о мыслях Робина, которые так ясно отразились в его насмешливых глазах, Клэренс снова покраснела и поспешила отвести глаза в сторону, тут же столкнувшись взглядом с Виллом. Старший брат молчал и смотрел на сестру не менее пристально, чем младший.

– Мне надо переодеться! – заявила Клэренс и, пока ее никто не успел задержать вопросом, почти бегом покинула трапезную.

Проводив ее задумчивым взглядом, Робин запрокинул голову и посмотрел на Марианну:

– Милая, разбуди Джона и остальных, кто в лагере.

Догадавшись, что Робину и Виллу надо поговорить, Марианна рассмеялась и ушла вместе с Дэнисом, который повис у нее на руке, получив вслед сердитый окрик Вилла. Оставшись одни, Робин и Вилл переглянулись.

– Когда мы вернулись, лошади Клэр в конюшне не было, дождь еще шел, а плащ у сестрички сухой, как и подол ее платья! – уверенно сказал Вилл. – Статли принимал участие в доставке серебра в порт?

Робин с усмешкой покачал головой:

– Нет, он оставался в Шервуде.

– Ну, вот тебе и ответ на все вопросы! – рассмеялся Вилл и посмотрел на брата: – Тебе не кажется, что ты должен поговорить с Клэр?

– Почему я? – хмыкнул Робин, пожав плечами. – Ты ведь старший брат.

– А ты глава семьи, – немедленно нашелся Вилл, – да и не станет она меня слушать.

– Хорошо, – согласился Робин, – тогда хотя бы посоветуй, что ей сказать.

Они долго смотрели друг на друга, потом рассмеялись, и Вилл честно признался:

– Не знаю. Может, лучше поговорить со Статли? – предложил он.

– Точнее, намять ему бока за честное имя сестры, – насмешливо уточнил Робин.

В трапезную вышел заспанный, взлохмаченный Джон, за ним спешила Кэтрин с гребнем в руках.

– Отстань, жена! – рявкнул Джон. – Подай-ка завтрак мне и остальным!

Вслед за Джоном с Кэтрин трапезную заполнили стрелки. Джон в ожидании завтрака взял кубок Вилла и с удовольствием осушил его.

– Между прочим, это был мой кубок, – проворчал Вилл. – Обнаглел, медведь, стоило мне получить стрелу!

– А ты не получай больше стрел, и я стану смирным как овечка, – ухмыльнулся Джон.

– Вилли, налей и нам вина, раз ты сегодня за кравчего! – посмеиваясь, поддел Вилла Вульфгар.

– Слетелись как воронье! – огрызнулся Вилл. – Вот я припомню потом ваши шутки!

Робин, рассмеявшись, ушел к себе одеться к выезду из лагеря и взять колчан. Марианна сидела у очага и шила. Увидев Робина, она отложила шитье и подала Робину меховую куртку, сушившуюся у огня.

– Воин устал, – сказал Робин, – хочу его поберечь.

– А ты не устал? – улыбнулась Марианна. – Ты же спал от силы два часа.

– Но я же не бегал под седлом и всадником! – рассмеялся Робин. – Я возьму твоего иноходца?

– Конечно, бери, – ответила Марианна и вздохнула: – Хоть разомнешь его, а то он застоялся.

Услышав ее вздох, Робин обернулся и внимательно посмотрел на Марианну:

– Что с тобой, милая?

– Не знаю.

Скользнув ладонями по его плечам, она уронила как-то вдруг ослабевшие руки, медленно прошлась по комнате и прислонилась спиной к стене, не сводя с Робина глаз, полных беспокойства.

– Мне что-то тревожно. Может быть, тебе остаться дома? Не ездить? Пожалуйста!

Он подошел к ней и, взяв ее руки в свои ладони, поднес их к губам.

– Предчувствия? Или новые страхи беременной женщины? – с улыбкой спросил Робин, вглядываясь в ее лицо, но его глаза были внимательными и неулыбчивыми.

– Наверное, и то и другое, – рассмеялась Марианна, но улыбка вновь исчезла с ее лица, и она тихо повторила: – Не знаю. Останься!

– Перестань! – улыбнулся он уже не только губами, но и глазами и хотел отпустить ее руки.

Она вдруг насторожилась и прислушалась к себе, удержав его руку.

– Наш сын! – и Марианна приложила ладонь Робина к своему животу. – Ты почувствовал? Вот снова! Напоминает о себе.

Робин ощутил довольно сильный толчок, потом еще один и улыбнулся. Ребенок ворочался под сердцем матери, устраиваясь удобнее. Глядя в глаза Марианны, засиявшие нежным светом, он не смог удержаться от вопроса:

– Кого из нас двоих ты любишь больше?

И тут же пожалел о неосторожном любопытстве: она даже замерла после его слов. Пристально посмотрев Робину в глаза, Марианна отпустила его руку и усмехнулась:

– Ты, оказывается, тоже ревнив, мой лорд и супруг! Но ревновать к собственному сыну?

Она хотела отойти от него, но Робин перехватил ее за руку, заставил обернуться и накрепко прижал Марианну к своей груди.

– Прости! Я задал глупый вопрос. Прости, моя ласточка!

– Я не сержусь, – ответила Марианна и ласково провела ладонью по щеке Робина. Посмотрев в его полные раскаяния глаза, она не удержалась и поддразнила его: – Я еще не решила. Но обещаю, что скажу тебе, когда пойму сама.

Чтобы развеять ее печаль и сгладить впечатление от своего необдуманного вопроса, Робин решительно сказал:

– Вот что, милая, устроим послезавтра праздник. Займись уже сегодня приготовлениями к нему и перестань грустить!

– Праздник? – она удивленно взглянула на Робина. – В честь чего?

– В честь тебя, – улыбнулся он. – Послезавтра – первый день февраля, и он же день твоего рождения, с которым все в Шервуде будут рады поздравить свою госпожу.