Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Принцесса, не сердись! – попросил он, дотрагиваясь ладонью до ее плеча. – Прости мою неразумность. Ты девица, и, конечно, тебе нет и не должно быть дела до мужских игр. Мне не следовало вообще заводить с тобой этот разговор. Но я обязан предупредить тебя: лорд Шервуда очень опасен! О, мне хорошо известна сила его обаяния! – Гай зло рассмеялся. – Но если поддаться его очарованию и позволить Шервудскому Волку приблизиться, он спалит тебя, как огонь любопытного мотылька.

Марианна слушала его и не слышала. Сквозь голос Гая в ее памяти оживали слова Робина, тоже сказанные в качестве предупреждения, рассказ о заговоре против вольного селения Локсли, слова ее отца о какой-то особенно мучительной казни, продуманной для лорда Шервуда, вспышка звериной ярости Гая на турнире, когда эта ярость впервые обратилась на нее саму. И сейчас она не умом, как прежде, а всем сердцем почувствовала исходившую от Гая опасность и подумала, что если не увести разговор от лорда Шервуда, то жестокость Гая может проявиться самым неожиданным образом. А Марианна хотела вести себя как можно осторожнее, чтобы ничто не могло помешать их тайным свиданиям с Робином. Как ни противно было лицемерие ее натуре, она заставила себя обернуться к Гаю и улыбнулась ему.

– Да будет тебе! Лучше расскажи о чем-нибудь. Я и впрямь так долго не покидала Фледстан, что давно не слышала никаких новостей.

Ее улыбка и лучистый взгляд бездонных глаз подействовали на Гая волшебным образом. Его лицо оттаяло, глаза заулыбались, он снова поднес руку Марианны к губам.

– Ты ангел, принцесса! Ты уже видела сэра Роджера? Он сейчас здесь, среди гостей.

– Святая Дева! Что с тобой сегодня, Гай?! – возмущенно воскликнула Марианна. – Ты установил собственные правила приятной беседы: говорить только о противных мне вещах?!

Он от души расхохотался и прижал ее вырывающуюся руку к своей груди.

– Нет, Марианна. Я лишь хотел предупредить тебя, чтобы ты не нашла оснований упрекнуть меня в том, что я негодный друг тебе, – отсмеявшись, сказал он и, став совершенно серьезным, понизил голос. – У него опять планы относительно тебя, и они остались прежними.

Марианна побледнела и взглянула на Гая затосковавшими глазами.

– Не беспокойся так! – поспешил утешить ее Гай. – Сам он был не слишком откровенен со мной. Но у меня есть свои люди и в Лондоне, и в челяди Лончема. Первые сообщили, а вторые подтвердили то, что сэр Роджер обращался к принцу Джону с просьбой решить вопрос о браке с тобой.

– О нет! – воскликнула Марианна, прижав к губам похолодевшую ладонь. – Что же ответил ему принц?

– Принц выслушал его благосклонно и обещал содействие, но при условии, что Лончем сначала окажет ему услугу. Какую услугу, тебе знать не обязательно. Сегодня он приехал в Ноттингем, не имея приказа принца относительно тебя, но все равно его переполняет торжество. Поручение, которое он должен исполнить, займет некоторое время, но оно выполнимо для сэра Роджера. Поэтому, я уверен, принц не замедлит подписать приказ, как только сэр Роджер исполнит его волю. Как ты понимаешь, твой отец будет обязан подчиниться.

Взгляд Марианны исполнился чувством, близким к отчаянию, и вся она походила на загнанную охотниками лань. Глядя на нее с искренним сочувствием, Гай в то же время намеренно молчал, предоставив Марианне возможность до конца осознать всю безвыходность ее положения. Когда он решил, что она достаточно удручена, то сказал:

– Я не затем рассказал тебе о Роджере Лончеме, чтобы, огорчив тебя, оставить с ним один на один. Пока приказ принца не объявлен, пока этого приказа вообще нет, ты с легкостью можешь избежать замужества с Лончемом и при этом не навлечь на себя гнев принца Джона.

– Каким образом?! – быстро спросила Марианна.

Гай вздохнул и склонил голову.

– Обвенчавшись со мной.

Взгляд Марианны, вспыхнувший было надеждой, погас. Она опустила глаза и невесело улыбнулась.

– Я думала, что ты действительно нашел какой-то выход! – упрекнула она.

– Принцесса, я предлагаю тебе руку и сердце со всей серьезностью! – с небывалым для него жаром воскликнул Гай. – Ты все равно должна будешь выйти замуж, твое сердце никем не занято, так почему бы тебе не рискнуть, отдав его мне? Я знаю, ты считаешь, что наш брак окажется неудачным, но Марианна! Ты не можешь не знать, что я окружу тебя заботой, что со мной ты будешь в безопасности до конца своих дней. Никто не посмеет даже просто недобрый взгляд бросить в сторону моей супруги, не то что помыслить причинить ей обиду!

– Никто, зная тебя, твою силу и власть, – согласилась Марианна и внимательно посмотрела на него. – Никто, кроме тебя, Гай.

Он даже растерялся от ее прямых слов и такого же прямого взгляда.

– Что ты говоришь?! – с упреком воскликнул Гай. – Я благословляю каждый твой вздох, каждый взгляд, обращенный ко мне! И во мне ты видишь угрозу для себя? Объяснись, Марианна!

Самым простым и правильным ответом было честно признаться, что она любит другого, и так прекратить разговор, в котором она для себя не видела смысла, а для Гая – успеха. Но если она даст такой ответ, он захочет узнать имя, которое она не может назвать. У нее хватит твердости отмолчаться на его расспросы, но тогда, прекрасно понимала Марианна, Гай, как охотничья собака, начнет искать след.

– Прошу тебя, оставим этот разговор! – вздохнула Марианна. – Ради дружбы, в которой ты столько раз меня уверял…

– Дружбы? – перебил ее Гай и с горечью рассмеялся. – Да, я старался быть тебе другом, но с единственной целью: чтобы ты позволила мне находиться рядом с тобой. После того как ты отказала мне, у меня не оставалось иного выхода. Продолжай я настаивать на своих чувствах, которые тогда и сам не очень-то понимал, ты бы стала избегать меня. Иной раз мне самому казалось, что быть твоим другом, помогать тебе, оберегать вполне достаточно для меня. Но я давно уже понял, что люблю тебя. Если ты согласишься, то я верю, что постепенно твое сердце тоже ответит мне взаимностью, оно не сможет устоять перед силой тех чувств, которые я испытываю к тебе!

– А как быть с душой? – грустно усмехнулась Марианна.

Лучше бы она не упоминала про дружбу! Теперь, когда Гай с такой решимостью признался в любви, объясняться придется до конца.

– Именно твою душу я люблю в тебе больше всего на свете, – тихо ответил он.

Она увидела грусть и ожидание в его темных глазах, и душный комок заполнил ей горло, мешая дышать.

– Гай, ты возненавидишь меня вскоре же после венчания! – со слезами в голосе воскликнула она, страдая, что вынуждена причинять ему боль. – Ты же сам прекрасно понимаешь, что восхищаешься тем, что тебе абсолютно чуждо! Как ты сможешь жить со мной, позволяя мне то, что для тебя неприемлемо? Рассуди здраво!