Мария Берестова - Любовь не с первого взгляда

Наконец, ей удалось перейти к вопросу, который она хотела обсудить:

– Давай больше никогда не будем ссориться? – жалобно спросила она, глядя на него пронзительно.

Канлар был реалистом, поэтому, как ни заманчиво ему было ответить восторженным: «Никогда-никогда» – принялся занудно и педантично перечислять причины, по которым, как ему кажется, им не удастся не ссориться.

Характер, как известно, не лечится, но, возможно, в этом и состоит очарование человеческой личности?

Во всяком случае, королева, как и всегда, очередной приступ рационального занудства восприняла с пониманием и сочувствием. Как ни огорчительны были приведённые им аргументы, она и сама догадывалась, что не ссориться у них не получится.

– Ну тогда, – снизила порог требований она, – хотя бы пообещай мне, что не будешь оставлять меня в ссоре одну?

На три секунды задержав дыхание, он решительно ответил:

– Обещаю, – прекрасно понимая, на что подписывается, и каких усилий ему в будущем будет стоить необходимость держать это слово.

Возможно, именно в этот момент и началась – любовь?

Это и вообще непросто, быть самодержавным правителем, и тем более непросто, если тебя притом угораздило родиться женщиной. Но бывают периоды в жизни, когда выполнять свои королевские обязанности становится совсем уж сложно, если не сказать – невозможно.

Именно перед этим фактом поставил Каю утренний токсикоз, явно не имеющий намерений прекращаться лишь из-за того, что, вообще-то, вот-вот начнётся Малый совет.

Кая с её отменным здоровьем никогда в жизни не сталкивалась с тем, чтобы её организм всерьёз мешал ей справляться с её обязанностями – не считать же лёгкие простуды или головную боль, которые, конечно, были неприятны, но не более!

– Идите без меня! – махала она руками на мужа в промежуток между приступами тошноты. – Я сегодня точно ни на что не гожусь! – с горечью признала она.

Канлар, будучи в глубоком смятении, предложил перенести совет на послеобеденное время, но ей эта идея не пришлась по душе – пришлось бы сдвигать другие планы.

– Идите, идите! – настаивала она. – Ну не съедят же они вас?

От её лукавой улыбки он рассмеялся. Ему было неловко вдвойне: и от её недомогания, и от перспективы возглавить совет в одиночку. Но королева была непреклонна и, вручив ему торжественно ключ от Малого кабинета, таки выпихала его за двери.

Достаточно скорым шагом – время поджимало – направляясь к кабинету, Канлар пытался внутри своей головы припомнить, что делали во главе совета Кая и её отец, и что придётся сейчас сделать ему. Особо размышлять было некогда, но он, тем не менее, пытался что-то прорепетировать внутри своей головы: «Так, поздороваться. Предложить сесть. Или нет, мы же всегда рассаживались сами, не дожидаясь приглашений, значит, это можно опустить? – несколько секунд он напряжённо пытался вспомнить, давали ли король и королева такие отмашки, или атмосфера некоторой свободы от этикета распространялась и на вольную рассадку. – Объявить, что её величества сегодня не будет… а что дальше?» – тут он чуть не впал в панику, но затем припомнил, что можно сразу же вызвать для доклада канцлера, а тот уж точно предложит тему, а дальше будет время собраться с мыслями.

По дороге до кабинета он ещё успел внутри себя прокрутить все важные темы для обсуждения: выбор вице-канцлера, отъезд махийской принцессы, подготовка к принятию ниийских послов… вроде ничего не забыл?

Влетев в гостиную перед кабинетом, он поздоровался с советниками как-то машинально, сосредоточенный на том, чтобы правильно попасть непривычным ключом в замок и успешно открыть дверь. Первым войдя и устроившись на своём месте, он вцепился в собственную папку, что придало ему уверенности, и с облегчением заметил, что советники спокойно рассаживаются, переговариваясь вполголоса и не ожидая от него каких-то дополнительных команд.

Когда все оказались на своих местах, Канлар зачем-то встал, провозгласил:

– Её величества сегодня с нами не будет, – снова сел и только затем задумался, для чего вставал-то.

Досадуя на промах, который, кроме него самого, никто и не заметил, он состроил лицо посуровее и обратил пристальный взгляд на канцлера.

Тот даже сперва подумал, что король-консорт им недоволен, и успел робко кашлянуть с вопросительной интонацией в попытках выяснить причины такого недовольства, но Канлар вдруг вспомнил, что первый вопрос касался выбора вице-канцлера, и что именно он этим вопросом и занимался, и, будь здесь сегодня королева, ему и было бы дано первое слово.

Почувствовав твёрдую почву под ногами, Канлар решительно открыл свою папку и принялся говорить то, что и собирался сказать, и уже через минуту вполне забыл об отсутствии Каи и завёл с советниками такую же дискуссию, какая и бывала здесь обыкновенно.

Надо сказать, что в этом вопросе Канлару пришла на ум весьма хитрая комбинация – вполне в его дипломатическом духе. Его особое внимание привлёк уже пятнадцатилетний несостоявшийся жених королевы – парень, как уже отмечалось, толковый настолько, что его приглядывал и сам покойный король. К тому же, он был выходцем из знатной семьи, прочно лояльной к трону, что говорило в его пользу. Помехой служил только возраст. Как ни крути, а пятнадцать лет – это маловато, чтобы брать на себя широкий спектр обязанностей вице-канцлера. Поэтому Канлар предлагал временно назначить на эту должность опытного отставного камергера, а юношу же пока ввести в совет в качестве секретаря, постепенно приготовляя его к более важной и ответственной должности.

План после некоторого обсуждения был признан советниками отличным. Поскольку Кая ещё после решения вопроса с предательством предыдущего вице-канцлера полностью переложила обязанность подобрать нового на Канлара, то её непосредственное одобрение плана уже и не требовалось, и канцлер предложил незамедлительно составить необходимый декрет. Поскольку помощника у него пока не было, он же сам и продолжал писать бумаги подобного свойства. С особым удовольствием он вывел на листе номер декрета – первый – и даже проворчал что-то одобрительное по поводу: «Ну вот, наконец-то дождались распоряжений от короля-консорта». Тут Канлар, слегка смутившись, ткнул в цифру пальцем и тихо попросил исправить единицу на двойку.

– Ого! – воодушевился сидящий рядом дядюшка. – Это когда же вы успели, сир?

Его любопытство явно разделяли все присутствующие: общее внимание явственно сосредоточилось на смущённом короле-консорте.

– Конфиденциальный декрет для внутреннего пользования, – скороговоркой ответил он. – Не подлежит разглашению.