Диана Уайтсайд - Дьявол-южанин

Джессамин содрогнулась. Сгореть от удара молнии?

– К тому же лошади пугаются грома и могут понести, – добавил Грейнджер. – Нам проще, потому что мулы спокойнее, а вот у Джоунса могут возникнуть проблемы.

Морган злорадно усмехнулся:

– Да, не исключено.

К вечеру следующего дня они приблизились к Трем Иглам, черным базальтовым шпилям, уходившим в небеса. Морган и Джессамин, немного обогнав всех остальных, остановились в небольшой рощице. Вдали слышался перезвон колокольчиков, почти перекрываемый гулом вод, – с высоты утесов в долину низвергались многочисленные водопады, разбивавшиеся о камни внизу. В воздухе же разносился густой аромат сосны, смешанный с запахом коры, нагретой солнцем. Над соседней рощей порхали стайки беззаботных птиц. Значит, люди Джоунса не вели оттуда слежки.

Морган внимательно обозревал скалы в поисках подозрительного блеска. Слишком много было в этих скалах укромных мест, где могли притаиться снайперы. Да, его втянули в безумную авантюру – охоту за золотом Ортица, – но это не означало, что он утратил бдительность. Господи, почему же он отправился в эту экспедицию? Он же знал, сколь малы шансы найти золото Ортица…

Морган не замечал ничего подозрительного, однако по-прежнему осматривал скалы.

– Ты уверен, что нам нужно туда подниматься? – спросила Джессамин. Ее спутник молчал, и она добавила: – Мне казалось, ты хотел сначала взглянуть на «испанскую тропу».

– Не раньше, чем появятся Грейнджер и Малыш, – ответил Морган, наставляя бинокль на Восточную Иглу. – А пока я хочу как следует изучить эти шпили, особенно места с водопадами поблизости от нашей тропы.

– Какие они высокие, – пробормотала Джессамин. – И какие красивые…

Гладкие, черные, сверкающие, Три Иглы словно вонзались в небо, причем восточный шпиль, стоявший слева от «испанской тропы», казался самым черным, если не считать одного светлого пятна на нем. «Но что же это за пятно? – спрашивал себя Морган, настраивая окуляры бинокля. – Неужели просто кусок кварца, сверкающий на солнце, словно алмаз?»

Морган заметил его случайно, когда резким порывом ветра сдуло в сторону поток низвергавшейся воды. И он почти сразу же понял: кусок белого кварца не мог естественным образом попасть на базальтовую скалу. Но кто же затащил туда этот кварц? И зачем? Может, это сделал кто-то из старателей, побившись с пьяных глаз об заклад? Или же отчаянный испанец решил таким образом обозначить место, где свернул с пути? Вероятно, он вскарабкался к водопаду, который был в то время – если был – всего лишь тоненькой струйкой воды. Выдолбив нишу в скале, он вставил в нее кусок белого кварца, и только какой-нибудь другой человек мог убрать оттуда этот маяк.

В последний раз взглянув на сверкающий кусок кварца, Морган передал бинокль Джессамин и начал прохаживаться под деревьями, осматривая тропу, по которой им завтра предстояло пройти. Тропа оказалась довольно узкой и крутой, но лошади и мулы должны были без труда пройти по ней. Морган нисколько в этом не сомневался, так как знал, что в экспедицию взяли только тех животных, которые уже не раз путешествовали в горах.

Но кое-что вызывало беспокойство… Очень настораживал тот факт, что Джоунс и его бандиты до сих пор ничего не предпринимали, чтобы помешать им с Джессамин. Моргану было бы гораздо спокойнее, если бы они вели себя как обычно. Действительно, не могли же эти мерзавцы превратиться в джентльменов… Может, с ними что-то случилось? Что ж, очень хорошо, если так. А впрочем, какое ему дело до Чарли? Ему следует побольше думать о Джессамин, а не об этом ублюдке. Он повернулся к своей спутнице:

– Джессамин…

Она опустила бинокль и внимательно посмотрела на него. В темно-серой амазонке и начищенных до блеска сапожках она выглядела совершенной леди.

– Да, Морган.

– До сих пор мы отрабатывали меткость, а теперь пришел черед стрелять на скорость.

Ее зеленые глаза расширились. В самом ли деле она ухмыльнулась, или это ему только показалось? Скорее всего, показалось. Какая женщина способна состязаться в скорости с мужчиной, если приходится стрелять из карабина Шарпса?

– Что ты задумал? – спросила она, глядя на него с подозрением.

– Ничего особенного. Я ведь уже сказал: пора стрелять на скорость. Видишь тот сухой сук, что напротив птичьего гнезда? Сделай по нему десять выстрелов подряд. Готова?

Прежде чем ответить, Джессамин изучила мишень.

– Можно я сама назову награду, которую хочу полупить в случае успеха? – спросила она неожиданно.

Он взглянул на нее, прищурившись. Интересно, что она теперь замышляет?

– Неужели ты уверена, что действительно добьешься успеха?

Она тут же кивнула:

– Абсолютно уверена. Только скажи, как я должна стрелять. Из положения лежа или стоя?

– Лежа, конечно.

Она легла, заняв позицию за упавшей сосной, и высыпала патроны на песок рядом с собой. Позади них мирно паслись Чако и Звездочка. Морган сел на траву поодаль от нее с биноклем наготове. Затем вынул карманные часы, чтобы начать отсчет времени. Взглянув на Джессамин, он в удивлении присвистнул.

Она вставляла патроны между пальцев левой руки. Это был старый, проверенный прием кавалеристов – с патронами между пальцев оружие можно перезарядить почти мгновенно. Но научиться этому мог лишь тот, кому не раз доводилось участвовать в сражении. Скорее всего, ее обучал человек, обладавший подобным опытом. Уж не Сайрус ли? И чем он, Морган, рискует, если она выиграет?

– Джессамин, так что же ты хочешь получить в качестве награды?

– Удовлетворить тебя губами, – ответила она, поднимая карабин.

Морган лишился дара речи. О Господи! Неужели он не ослышался? Стараясь взять себя в руки, он спросил:

– Что ты сказала?

– Я хочу удовлетворить тебя губами, – последовал ответ.

Прижавшись щекой к ружейному ложу, Джессамин стала прицеливаться, и все ее движения были грациозными и уверенными.

У Моргана же вдруг перехватило дыхание, и соски отвердели. Он с трудом удерживался от стона. А когда он вновь заговорил, то не узнал собственного голоса.

– Тебе не нужно завоевывать это право, Джессамин.

Она вставила первый патрон в патронник и тут же передернула тугой затвор, причем делала все удивительно быстро и ловко. Морган же, глядя на нее, вдруг вспомнил о том, как ее пальчики скользили по его возбужденной плоти.

При этом воспоминании у него перехватило дыхание и затвердело в штанах.

– Я бы хотела сделать это по-своему, – проговорила Джессамин с более заметной, чем обычно, мягкой напевностью уроженки Теннесси. Ее палец тотчас же лег на курок, и она спросила: – Начинаем?

Морган взглянул на карманные часы.

– Да, начинаем. – Не сводя с Джессамин глаз, он нажал на часах кнопку отсчета.