Вирджиния Хенли - Тайный брак

Он крепко схватил ее, и они оба покатились на стог сена, опрокинув его и разбросав все сено вокруг себя.

Он навалился на нее, и когда он посмотрел на нее сверху вниз, его смех исчез, а лицо стало серьезным.

– Брианна, думаю, ты знаешь, что я чувствую к тебе.

Она рассмеялась:

– Не совсем. Почему бы тебе не сказать мне?

– Я лучше покажу тебе. – Линкольн наклонил голову и жадно поцеловал ее в губы.

Поцелуй привел ее в явно игривое настроение.

– Я сдаюсь, – задыхаясь, произнесла она. – Ты представил мне неопровержимое доказательство, что ты петух, [2]а я курица.

– Брианна де Бошан, вы говорите возмутительные вещи.

– Может быть, тут виновато влечение. – Он тут же нахмурился, и она спросила: – Я ведь не шокирую тебя?

– Иногда, – признался он.

– И все же вы не считаете, что неприлично валять меня в сене, Линкольн Роберт де Варенн?

Он посмотрел ей в глаза.

– Ты шокирована?

– Пока нет, но солнце еще высоко. – Она улыбнулась ему с озорным блеском в глазах, быстро выскользнула из-под него и побежала к своей лошади. К тому времени, когда он поднялся на ноги, она уже сидела в седле. – Возможно, когда мы доберемся до леса, ты можешь попытаться снова. – Она пришпорила Венеру, и они умчались, оставив ее серебристый смех звенеть в воздухе.

Для обеда Линкольн выбрал тенистое место, где река огибала край леса. Брианна села на траву, украшенную кружевом белой камнеломки и пурпурных астр. Она сразу же сняла сапоги и чулки, чтобы побродить по воде.

– Тебе придется добавить к моим недостаткам еще и импульсивность.

– Я добавлю ее к тем качествам, которые делают тебя неотразимой, – галантно ответил он.

Она вошла в воду.

– О, как красиво… рыбы проносятся вокруг как серебряные кинжалы.

– Мы купили реку из-за рыбы и лес из-за дичи. Они помогают обеспечивать Хедингем едой.

– Как практично и прозаично. Не порти мои иллюзии. Я воображала, что их приобрели для создания романтической атмосферы.

– Давай поедим, я умираю с голоду. По воде можно походить потом. – Линкольн вытащил из седельных сумок еду, завернутую в льняную ткань.

Брианна присоединилась к нему на траве.

– Что тут за соблазнительные деликатесы, шотландец? У тебя под килтом спрятан хаггис? [3]

Линкольн успокаивающе взглянул на нее, разворачивая свежевыпеченный хлеб и мягкий сыр.

– У меня есть еще пирог с олениной и пирожки с айвой, и я привез бутыль вина.

– А, вот это дело. Матушка предпочитает эль, но я недавно попробовала вина, и оно мне очень понравилось. – Брианна откусила кусочек сыра и с удовольствием поела пирога, в то время как Линкольн уничтожил все остальное. У него был аппетит здорового мужчины, и ей очень нравилось смотреть, как он ест. Каждый раз, когда она допивала свое вино, она протягивала ему бокал, чтобы снова наполнить.

После третьего бокала она откинулась на луговые цветы, насытившаяся и счастливая. Когда Линкольн Роберт во весь свой огромный рост растянулся рядом с ней, вино наполнило ее воображение смелыми мыслями. Он приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз.

Уголки рта Брианны приподнялись в тайной улыбке. «Ты хочешь чего-то. Смею ли я надеяться, что ты позовешь меня переплыть нагишом реку?»

Линкольн запустил руку во взъерошенные волосы и коснулся губами ее ярко-алых губ.

– Я люблю тебя, Брианна. Ты выйдешь за меня замуж?

– Линкольн Роберт, ты знаешь, что выйду. – Она посмотрела в его зеленые глаза, в которых затаилась неуверенность. – Ведь ты же не сомневаешься в моем ответе? Я всегда знала, что ты будешь моим мужем.

Его неуверенность мгновенно исчезла и сменилась счастливым облегчением.

– Мне нужно было услышать, как ты говоришь это. Все-таки ты дочь графа Уорика, а я недавно понял, что опасно считать это само собой разумеющимся. Ты – приз, который соблазнит любого дворянина в королевстве.

– Из-за имени и богатства моего отца?

– Совершенно верно.

– Как это лестно, – поддразнила она. – Ты, конечно же, исключение. Ты любишь меня ради меня самой.

Он вгляделся в ее лицо.

– Ты знаешь, что это так. Но я мужчина, Брианна, и я должен быть практичным. На мне лежит ответственность обеспечить наше будущее. К свадьбе отец пообещал мне любой замок по моему выбору. Я разрываюсь между Уигтоном, который недалеко от шотландской границы и который очень нравится мне, и замком Фарнем в Суррее, который отец унаследовал от дяди Джона де Варенна.

– Но прежде чем мы поженимся, пройдет как минимум год. Его брови сошлись вместе.

– Что значит – год?

– Матушка всегда настаивала, что мне должно исполниться восемнадцать, прежде чем я выйду замуж.

– Но это же смешно! Я только что попросил тебя выйти за меня замуж, и ты согласилась.

– Линкольн, я думала, ты говорил о будущем. Мы так молоды… У нас еще вся жизнь впереди.

– Мне девятнадцать. Я хочу жену – я хочу сыновей.

– Это одна из причин, почему матушка настаивает, что я должна подождать до восемнадцати. Она считает, что семнадцать – это слишком рано, чтобы иметь ребенка.

Он нетерпеливо запустил руку в волосы.

– Мы пойдем и поговорим с ней – мы убедим ее изменить мнение.

– Но так уж случилось, что я согласна с ней. – Брианна протянула руку и коснулась его щеки. – Линкольн, разве меня не стоит подождать?

Он застонал.

– Конечно, милая. Но за год столько всего может случиться. – Он привлек ее ближе. – Что, если кто-то попытается украсть тебя у меня?

– Невозможно, – прошептала она. – Я отдала свое сердце тебе на хранение, Линкольн. Я отдала тебе в залог мою любовь.

Ее слова немного подняли его настроение.

– Я не сдамся, – поклялся он. – Я честно предупреждаю тебя, что намереваюсь преодолеть твое сопротивление.

Брианна нашла свою мать и Джейн на солнечной террасе Хедингема. Когда она увидела, что они одни, ее охватило неуемное желание поделиться своими волнующими новостями.

– Линкольн Роберт попросил меня стать его женой, и я согласилась!

Джейн вскочила на ноги и с любовью обняла племянницу.

– Это чудесно, хотя, должна признаться, неудивительно. Мой сын постоянно говорит о тебе. Я так счастлива, Брианна. Я так тебя люблю… Ты для меня дочь, которую мне всегда хотелось иметь.

– Когда я сказала ему, что придется подождать год, пока мне не исполнится восемнадцать, он ужасно расстроился.

– Ну, я думаю, это мудрое решение. Мне было восемнадцать, когда нас поженили с Линксом, и я сразу же забеременела. Думаю, семнадцать – это слишком рано для материнства, хотя многие благородные дамы выходят замуж в четырнадцать-пятнадцать лет.

– Я уверена, Линкольна Роберта можно убедить подождать тебя год. Вот твой отец ждал меня больше пяти лет, а терпение никогда не числилось среди добродетелей Уорика, – заявила Джори. Она посмотрела на Джейн: – Перед женитьбой Брианна хотела бы провести год при дворе королевы. Хедингем достаточно близко, чтобы они с Линкольном Робертом могли посещать друг друга в течение года.