Барбара Смит - Грех и любовь

Леди Розалинда перевела взгляд с сына на Джейн, и на губах ее заиграла легкая улыбка, которая Итану не понравилась. Мать явно что-то замышляла, он мог бы дать голову на, отсечение.

— И этот выход в том, чтобы Джейн оставалась здесь, в Уэссексе, где ей самое место, — заявил он.

— Не упрямься, Итан, — с упреком сказала леди Розалинда. — В конце концов, Джейн — моя крестница, и я слишком давно пренебрегала своими обязанностями по отношению к ней. — Она бросила взгляд на Джейн, и улыбка ее стала еще шире. — И поэтому я приглашаю ее с собой на лондонский сезон.

Прилипнув носом к окну, Джейн с благоговением взирала на городской пейзаж, пока карета медленно продвигалась по запруженной повозками и экипажами улице. Никогда в жизни ей не доводилось видеть столько домов, собранных в одном месте. По настоянию леди Розалинды Джанетта с Марианной ехали в багажной карете, а Итан скакал впереди на великолепном гнедом жеребце — высокий, видный мужчина. С момента их ссоры он и словом не обмолвился с Джейн. Лишь внимательно рассмотрел оставленную в пеленках Марианны карточку и равнодушно заметил, что не узнает почерка.

Джейн чувствовала: он злится из-за того, что она влезла не в свое дело. От этого легкомысленного повесы она такого не ожидала. Что ж, пусть злится. Она будет держаться от него подальше. По крайней мере пока.

Но сейчас ей было не до Итана. Она была поглощена созерцанием незнакомого города, куда попала впервые в жизни.

Надо сказать, что Джейн втайне ожидала увидеть роскошные дворцы, из распахнутых окон которых высовываются полуголые женщины. Но ничего подобного она не заметила. Южная окраина Лондона представляла собой вереницу узких аллей и пыльных двориков с вывешенным на просушку бельем По дорожкам носились грязные босоногие ребятишки, а их матери взирали на них с порогов убогих домишек. В воздухе стоял удушливый запах дыма.

Однако после того, как карета прогрохотала по высокому мосту, перекинутому через широкую серебристо-серую реку, невзрачные строения уступили место более живописным. Но здесь, как и на окраине, на неискушенный взгляд Джейн, было на редкость много народу, причем самого разнообразного: от уличных торговцев до неспешно прогуливающихся дам, от всякого сброда типа уличных попрошаек до изысканных лордов.

Наконец-то появились красивые дома, широкие булыжные мостовые и элегантные магазины, в витринах которых были выставлены разнообразные товары.

— Лондон такой убогий по сравнению с Римом, — со вздохом заметила леди Розалинда. На ней была премиленькая шляпка изумрудно-зеленого цвета, выгодно оттенявшая ее золотистые кудри, а маленькими, затянутыми в перчатки руками она придерживала полы дорожного плаща. — Но никакой другой город в мире не сравнится с Лондоном по великолепию балов.

Поймав себя на том, что озирается вокруг, как какая-то деревенщина, Джейн откинулась на бархатные малинового цвета подушки.

— А правда, что там танцуют до рассвета? По-моему, глупо ночью не спать.

Леди Розалинда расхохоталась:

— Подожди, вот закружишься в вихре вальса в объятиях красавца мужчины, тогда и поговорим.

И Джейн, до сих пор отличавшаяся здравым смыслом, вдруг представила себе, как она кружится по залу в сильных и теплых объятиях Итана, вдыхая исходящий от него пьянящий мужской аромат. Он небрежно усмехнется, и она растает, словно влюбленная дурочка…

— Джейн никогда не училась танцевать, — вмешалась тетя Вилли, поправляя капор в оборочках. — И не понимаю, почему она должна учиться сейчас. Ей ведь уже двадцать шесть.

Далеко не девочка.

— Вот как? — задумчиво улыбнулась леди Розалинда. — Ну-ну…

Джейн взглянула на себя глазами леди Розалинды: высокая, как каланча, перезрелая девица в черном плаще, застегнутом до самого подбородка, и старомодной шляпке, обрамляющей невзрачное лицо. Да ее к великосветскому обществу и близко подпускать нельзя!

— Вы же не собираетесь вывозить меня в свет, — сказала она. — Вы просто так сказали, что приглашаете меня на лондонский сезон, потому что понимали, как мне хочется быть с Марианной.

— Признаться, я просто в восторге оттого, что ты обожаешь мою внучку. — Голубые глаза леди Розалинды задорно блеснули. — Но вечерами ты будешь свободна и сможешь посещать всевозможные балы и вечера. Ни одна юная леди от этого не откажется.

— Джейн слишком разумна, чтобы заниматься всякими глупостями, — снова вмешалась в разговор тетя Вилли. — Только поэтому я согласилась остановиться в одном доме с его светлостью. Но репутация Джейн не должна страдать лишь потому, что она до сих пор не вышла замуж. Она не какая-то глупенькая девчонка, а умная молодая девушка.

Джейн так и подмывало сказать, что она устала от своей целомудренной и невероятно скучной жизни. Что ждет ее в Лондоне? Итан хотел поселить Джейн и Марианну отдельно от матери и Джанетты, однако леди Розалинда отказалась расстаться со своей горничной, а Джанетте было бы неудобно бегать к Марианне, чтобы покормить ее, а потом стремглав нестись обратно. Ведь она могла понадобиться своей госпоже в любой момент: подшить платье, сделать прическу.

— Если бы не любезное приглашение ее светлости, мы вообще могли бы не приехать в Лондон, — напомнила она тете.

— Гм… — Поднеся серебряную фляжку с успокоительным ко рту, тетя Вилли шумно глотнула. — Не понимаю, почему мы вообще должны туда ехать вот так, с бухты-барахты. У меня уже вся грудь болит. Надышалась этим ядовитым воздухом.

— А вы не дышите, — весело предложила леди Розалинда. — Ну, вот мы уже и дома. Наконец-то!

Карета остановилась, и лакей, подскочив, откинул ступеньки. Спустившись на булыжную подъездную дорожку, Джейн с изумлением воззрилась на раскинувшийся перед ней дом… даже не дом, а дворец, а еще точнее — замок. Это грандиозное сооружение было построено из портлендского камня и занимало одну из четырех сторон площади. По обеим сторонам дома возвышались башенки, и Джейн даже показалось, что по зубчатым стенам прогуливаются рыцари и дамы. Джейн редко доводилось чувствовать себя ничтожной, однако при виде высокого портика с колоннами и украшенного росписью фронтона у нее возникло чувство, словно она маленькая мышка, подбирающаяся к тронному залу короля. Она знала, что Итан богат, однако не представляла, что до такой степени.

— Заходи, — пригласила леди Розалинда. Джейн хотела остаться и подождать карету, где ехали Джанетта с Марианной, однако графиня, взяв ее за руку, подвела к широким мраморным ступеням, провела мимо облаченного в голубую ливрею дворецкого, почтительно распахнувшего широкую входную дверь. — Джанетта сама принесет ребенка, — продолжала она. — Ну, и оде же мой несносный сын?