Кэролайн Линден - Твой сладкий поцелуй

— Нет, — резко сказал отец. — Оставайся в своей комнате, Мария. Запри дверь. С тобой я поговорю отдельно. Вы, — обратился он к Гарри, — идите вперед и не опускайте руки.

Ни слова не говоря, Гарри повернулся и пошел через холл в указанном направлении, чемодан по-прежнему был в его руке. Как только проход освободился, Мария выбежала из комнаты и бросилась к отцу:

— Папа, опусти пистолет, позволь мне все объяснить. Отец освободился от ее цепких рук и посмотрел на Гарри, который казался абсолютно спокойным. Мария вдруг вспомнила, как он голыми руками справился с лордом Декстером и сколько у него спрятано оружия. У нее появилось подозрение, что Гарри подчинился только лишь потому, что хотел этого, а не потому, что его вынудили.

— Папа, — попыталась она вновь обратиться к отцу, — пожалуйста…

— Что здесь происходит, Чарлз? — послышался за их спинами голос матери. — Чарлз!

— Возвращайся в свою спальню, Кассандра, — мрачно ответил отец. — И Марию с собой забери.

Мать побледнела и потянулась к Марии, но та увернулась и бросилась к Гарри. С тайными планами покончено, пора поставить родителей перед свершившимся фактом. — Нет! Я иду с ним!

Мать вскрикнула, у отца побелели губы.

— Мария, немедленно подойди сюда…

— Опусти пистолет, папа. — Мария встала рядом с Гарри и обняла его.

— Глупая девчонка, — пробормотал Гарри, — что ты делаешь?

— Я спасаю тебя от своего отца. — Мария посмотрела Гарри в лицо. — Чтобы ты мог жениться на мне, как приличный джентльмен, а не лазить в окно, опасаясь сломать шею или быть застреленным.

— А, тогда продолжай в том же духе, — предложил Гарри, пытаясь ободрить ее. Мария улыбнулась ему и повернулась к отцу.

— Мама, пожалуйста, не дай отцу застрелить меня. — Графиня ринулась вперед, хватая графа за руку. Выругавшись, отец поставил курок на предохранитель и опустил руку.

— Что здесь происходит? — Испуганная и сбитая с толку, графиня заплакала.

— Мама, я убегаю, чтобы выйти замуж. — Мария улыбнулась, хотя от этих слов мать побледнела и пошатнулась. — Хочу представить вам мистера Генри Синклера.

— Больше ни слова, Мария, — раздраженно бросил отец. — Ты никуда не идешь, тем более с этим негодяем.

— Но я люблю его, папа, и если вы отречетесь от меня, значит, так тому и быть. — Графиня застонала и закрыла лицо руками. Мария, мгновенно просчитав, кто из родителей уязвимее, печально добавила: — Я буду ужасно скучать по тебе, мама, если вы намерены отречься от меня, но решения своего не изменю.

Ее расчет оказался верным. Графиня опустила руки, выпрямилась и потуже затянула пояс халата.

— В таком случае, — несчастным голосом заявила она, — до свидания, Чарлз.

— Кассандра! — Отец в изумлении повернулся к ней. — Что ты хочешь этим сказать?

— Я не стану лишать себя единственного ребенка и отправляюсь с ними. — Она махнула служанке, которая в ужасе застыла в холле: — Принеси мой плащ, Фрэнсис.

— Кассандра, — в замешательстве повторил отец.

— Она такая же, как ты, Чарлз, такая же упрямая и решительная. Я уже давно поняла, что никогда не смогу удержать тебя, если ты что-то решил. — Графиня повернулась к Гарри: — А вы, молодой человек, как ваше имя? Где ваш экипаж?

Мария мельком взглянула на Гарри. Он смотрел на ее мать со странной смесью восхищения и изумления. Но вряд ли его можно было винить за это. Мария и сама не ожидала, что мать скажет такое. Тем не менее, это помогло заставить отца опустить пистолет, а ей дало время, чтобы убедить обоих родителей, что она не шутит.

— Где ваш экипаж? — еще раз спросила графиня, когда служанка появилась в холле с длинным темным плащом. — Моя дочь не может бежать в наемном экипаже.

Гарри, наконец, удалось отвести от нее глаза, и он быстро посмотрел на Марию. Бежать с графиней Донкастер, вовсе не входило в его планы.

— Я говорила тебе, что они не отрекутся от меня, — улыбнулась Мария, словно предвидела такое развитие событий.

— Но и благословением это не назовешь, — пробормотал Гарри. — Прошу прощения, миледи, у меня нет экипажа.

— Фрэнсис, сходи на конюшню и разбуди Джона, кучера. Он должен немедленно подготовить экипаж.

— Кассандра, прекрати эти глупости. — Граф нервно провел рукой по волосам. Гарри показалось, что сейчас он выстрелит в него, только лишь потому, что не может выстрелить в свою жену или дочь.

— Тогда ты тоже прекрати так себя вести, — повернулась к нему графиня. — Размахивание пистолетом здесь не поможет.

Донкастер выругался, потом посмотрел на Гарри и спрятал пистолет в карман своего халата.

— Жду вас в своем кабинете.

Гарри, следуя за графом, подумал, что это самая странная процессия, которую он когда-либо представлял себе. Мария крепко держала его за руку, следом шла графиня с плащом. Служанка, скорее всего, помчалась к себе, чтобы рассказать обо всем, что здесь произошло. Интересно, подумал Гарри, Брандон все еще хочет убить его за это или будет ждать, когда граф разделается с ним?

Кабинет графа являлся воплощением английской элегантности, именно так Гарри всегда и представлял, это помещение, отделанное темным дубом с многочисленными рядами книжных полок и огромной картой Европы на стене. У высоких окон, закрытых сейчас темно-зелеными шторами, стояли глубокие кожаные кресла. Уютная комната, свидетельство благосостояния ее владельца и его высокого положения в обществе. Гарри почувствовал себя скованно в этом великолепии.

Граф поставил лампу, которую взял в холле, и повернулся к Гарри:

— Итак, сэр, кто вы и какого черта делали в спальне моей дочери?

Гарри очень серьезно думал над тем, как он ответит на эти вопросы. Его дела со Стаффордом не имели никакого отношения к его присутствию ни в спальне Марии, ни в Донкастер-Хаусе сегодня ночью, да это и не поможет ему. Он может закончить эту ночь в Ньюгейтской тюрьме, и не найдется никого, кто сможет вытащить его оттуда. Он пришел сюда на свой страх и риск.

— Меня зовут Генри Синклер, — начал он.

— Папа, я люблю его! — выкрикнула Мария.

Донкастер поднял одну руку и осадил ее жестким взглядом.

— И кто этот человек, Мария? Он, видимо, не из тех достойных джентльменов, которые приходили к тебе с визитами, — презрительно скривил губы граф, снова глянув на Гарри, — подобающим образом.

— Нет, — согласился Гарри, устав от лжи. — Нет, я приходил к ней большей частью не так, как подобает.

Графиня от удивления открыла рот. Мария покраснела и натянуто улыбнулась. У Донкастера сверкнули глаза, он сделал шаг навстречу Гарри и ударил его по лицу. Гарри даже не попытался защищаться и молча стерпел удар.

— Папа, остановись!

— Ничтожество! — злобным тоном произнес граф.

Гарри поднял руку, чтобы остановить Марию, которая осторожно коснулась его подбородка. Он заслужил это. Он чувствовал, что этот человек имеет право так поступать с ним, и это — грустный комментарий к его жизни в последнее время.