Барбара Картленд - Заложница

– В чем дело, мадам?

– Немедленно пришлите сюда всех швей – абсолютно всех!

Мгновение мисс Варден колебалась.

– Они заняты.

– Делайте, что вам приказано, – перебила ее мадам. – И пошевеливайтесь! Все должны быть здесь! Закройщицы, манекенщицы – все, вы поняли?

– Да, мадам, конечно, – ответила мисс Варден, выбегая из комнаты, чтобы выполнить приказание.

Люсинда спускалась по лестнице в огромный зал на Беркли-сквер, когда начали бить часы. Она двигалась очень медленно, стараясь подавить дрожь в ногах. Облизав пересохшие губы, она остановилась в ожидании, когда лакей откроет перед ней дверь в малый салон, где все гости должны были собраться перед обедом.

Прежде чем войти, она взглянула на часы. Надежда, что задуманное удастся, придавала ей силы.

Мистер Грейстоун был несказанно удивлен и озадачен решением Люсинды послать всем гостям уведомление, что обед состоится на четверть часа позже, чем было условленно.

– Ваша светлость может опоздать в оперу, – в голосе мистера Грейстоуна слышалось беспокойство.

– Это не имеет значения, – ответила ему Люсинда.

Услышав, как отворилась дверь и в салон вошел лорд Меридан, Люсинда улыбнулась. Он удивительно красив, подумала Люсинда, а может, это мне только кажется. Но почему же каждый раз при его появлении сердце замирает у нее в груди? Он был в камзоле из темного атласа, сшитом у Уэстона, единственного, как считали все щеголи, кто мог сшить костюм, не испортив его. Его жилет украшали бриллианты-и изумруды, а бриджи сидели как влитые. Он зачесал волосы по последней моде, которую ввел принц. «Интересно, – подумала Люсинда, – неужели весь этот лоск наведен лишь для леди Деверо?»

Лорд Меридан подошел к Люсинде, и она заметила, что у него хорошее настроение. Она удивилась, когда он поднес ее руку к губам, однако сделал это чисто механически. Все его движения были настолько грациозны, что у Люсинды перехватило дыхание.

– Надеюсь, вы хорошо провели день? – спросил он.

– Замечательно, – ответила Люсинда. – Хочется, чтобы сегодняшний вечер прошел успешно.

– А почему бы и нет? Хотя когда я изредка появляюсь в опере, подобное времяпрепровождение кажется мне смертельно скучным.

– Мне трудно что-нибудь ответить на это, – сказала Люсинда, – я ведь ни разу не была в опере.

На лице лорда Меридана отразилось удивление. Потом он улыбнулся:

– В таком случае мы должны сделать все возможное, чтобы вы навсегда запомнили этот вечер. Да, кстати, герцог и герцогиня Мелчестер пригласили нас на ужин после оперы. Поедем?

– С удовольствием, – ответила Люсинда.

Лорд Меридан опять улыбнулся.

– Мне очень приятно, что вы надели рубины, – сказал он. – Это были любимые украшения моей матушки.

Казалось, он не обратил внимания на ее сверкающее, воздушное платье. Но Люсинду это не удивило. Мама учила ее: «Мужчины редко замечают, во что одета женщина». А про себя Люсинда добавила: «… коль скоро она выглядит привлекательной».

– Если вы пожелаете, украшения можно перебрать, только прикажите, – лорд Меридан был на удивление любезен.

– Мне они нравятся именно в таком виде, – ответила Люсинда. – Особенно рубины и изумруды, я еще никогда не видела камней подобной красоты!

– Они вам идут, – сказал лорд Меридан.

У нее создалось впечатление, что его глаза говорили гораздо больше. Люсинда взглянула на него и тут же отвела глаза: будет так унизительно, если он догадается, как она его любит! Звук его голоса действовал на нее странным образом: ей казалось, будто она летает. Она все еще дрожала от его прикосновения к своей руке.

«Я должна быть осторожна, – сказала она себе, – очень осторожна».

– Не хотите ли выпить мадеры? – спросила Люсинда лорда Меридана. – Или вы подождете прихода гостей?

Лорд Меридан посмотрел на часы.

– Гости что-то опаздывают, – сказал он.

Тут дверь распахнулась и дворецкий торжественно произнес:

– Леди Деверо!

Она вошла в комнату с легкой приветливой улыбкой на губах. Люсинда подозревала, что она часами отрабатывала ее перед зеркалом. На леди Деверо было кружевное платье, расшитое голубыми и красными камнями, шею обрамляла синяя лента, которая спускалась к груди. Это было прелестное платье, платье, о котором любая женщина могла только мечтать и посчитала бы его восхитительным, если бы она прежде не увидела платья Люсинды.

Люсинда, искрящаяся в свете люстры, с фамильными рубинами Мериданов в волосах и на шее, стояла посреди комнаты и ждала.

Внезапно на лице леди Деверо отразилось крайнее изумление. Легкая улыбка исчезла с ее губ, а рот приоткрылся от удивления, придав ей глупый вид. Через мгновение рот захлопнулся, и леди Деверо взорвалась.

Она приблизилась к Люсинде и с бешенством прошипела сквозь зубы:

– Вы… вы надели мое платье!

Люсинда широко раскрыла глаза.

– Ваше платье? – повторила она. – Что ваша светлость имеет в виду?

– Именно то, что сказала! – прорычала леди Деверо. – Это мое платье, я его купила! Уже когда вещь прислали из магазина, я почувствовала, что тут что-то не так – вышивка не так красива, оно не такое шикарное, не столь элегантное, как утром! Теперь мне ясно, что произошло – вы украли мое платье и сейчас стоите в нем! Как вы осмелились обмануть меня?!

Как ни трудно было отвести глаза от искаженного лица леди Деверо, Люсинда все же перевела взгляд на лорда Меридана. У него был очень удивленный вид, и в то же время, как и ожидала Люсинда, на лице было написано отвращение. Ей было известно, что лорд Меридан терпеть не может сцен, ненавидит их так же, как все мужчины на свете! Но в большей степени ему отвратительны сцены между женой, которая носит его имя, и его любовницей, занимающей видное положение в обществе.

– Вы сговорились с этой старой ведьмой! – неистовствовала леди Деверо, в ее голосе послышались истерические нотки. – Я купила вот это самое платье и велела прислать его к сегодняшнему вечеру. Я его купила, говорю вам! И я поняла, что что-то не так, как только вынула платье из коробки!

Люсинда смущенно посмотрела на мужа.

– Мне кажется, Себастьян, – мягко произнесла она, – ее светлость нездорова. Я не имею ни малейшего представления, на что она сетует.

– Вы… вы прекрасно понимаете! – взвилась леди Деверо. – А вам, Себастьян, тоже известно, что я говорю правду! Вы видели это платье – я его вам показывала. А теперь его носит она и еще смеет появляться в нем передо мной!

Люсинда слышала, как хлопнула дверь, но взгляда от красного, разгневанного лица леди Деверо не отвела.

– Мне кажется, ваша светлость ошибается, – медленно произнесла Люсинда, – потому что в коробке с платьем был чек, а чек выписан на имя моего мужа! Здесь просто невозможно что-то перепутать.