Барбара Эрскин - Дитя Феникса. Часть 2

Карнарфон. Сентябрь 1241

– Ты собираешься в Лондон? – с удивлением спросила Изабелла Даффида. – Зачем?

– Это повеление короля! – сердито ответил Даффид. – Он требует подтверждения договора, заключенного в Раддлене в прошлом году.

– Когда ты позволил ему увести Граффида в Лондон? – Изабелла саркастически подняла брови. – И теперь хочешь попросить, чтобы король освободил его?

– Нет, не хочу! Но все равно, мне не по душе, что Граффид в Лондоне. Так не должно быть. Наши споры – это наше дело, а вовсе не короля Генриха.

– Тогда ты не должен был сдаваться ему и идти на переговоры, верно? – Изабелла не могла удержаться, чтобы не подпустить шпильку, даже видя, как лицо ее мужа покраснело от злости.

– У меня не было выбора! А ты, если помнишь, сама настояла на этом, когда мои союзники отвернулись от меня!

– Потому что ты был с ними слишком мягким! Такого никогда бы не случилось при твоем отце. – Она резко повернулась к окну. – Знаешь, я тоже поеду в Лондон, я уже соскучилась по большому городу!

Лондон. Михайлов день

Жизнь при дворе оказалась именно такой, о какой Изабелла мечтала: шумной, богатой, пестрой, полной веселья, разговоров и слухов. И один из первых слухов, достигших ушей Изабеллы, был слух о странном исчезновении графини Честер.

Об этом она узнала одновременно от леди Винчестер и от родственницы Элейн Изабель Брюс. Обе женщины недавно вернулись на юг из Стирлинга и сделали эту новость достоянием всего двора.

Леди Винчестер всегда любила Элейн и терпеть не могла Роберта де Куинси. Она была искренне встревожена ее судьбой, но тем не менее шепотком передаваемые новости не обошли ее стороной.

– Ты слышала, – украдкой шепнула она Изабелле, – говорят, что Элейн – любовница короля Александра!

– Это было, когда она еще надеялась выйти за него замуж! – возразила Изабелла, моментально поняв, почему старая графиня поделилась этим слухом с ней.

– Милая моя, – леди Винчестер улыбнулась, – разве ты не знаешь, что их связь возобновилась, когда Элейн вернулась в Шотландию? Изабель Брюс рассказывала мне, что Элейн и король просто глаз друг от друга не могли оторвать!

– Ну тогда, похоже, он спрятал ее где-нибудь в горах, в любовном гнездышке. – Сарказм Изабеллы не смог скрыть нотки зависти.

– Я так не думаю, – задумчиво сказала леди Винчестер. – Я слышала, что король всерьез обеспокоен, хотя и не показывает этого. Роберт говорил ему, что Элейн находится в безопасности и живет в Фозерингее, но ее там нет! И потом, если она собиралась туда, почему она не взяла с собой собаку? Она ведь любила этого пса?

Три женщины молча посмотрели друг на друга, и леди Винчестер первой нарушила молчание:

– Ты думаешь, что с ней могло произойти что-то ужасное?

Стирлинг. Октябрь 1241

Александр быстро прочитал письмо и, бросив его на стол, с нетерпением воскликнул:

– Он что, всерьез думает, что я поверю этому?

Доннет, лежавший у его ног, пошевелил ушами, укоризненно глядя ему в глаза. Пес с неохотой, но все же признал, что этот человек по каким-то неведомым причинам стал его новым хозяином, но постоянно тосковал по Элейн.

Королева Мари глянула на письмо:

– Это опять от сэра Роберта?

– Да, из Фозерингея. Он пишет, что с его женой все в порядке, и еще он пишет, что она больше не хочет держать собаку. – Александр обоими кулаками стукнул по столу. – Боже мой, он, наверное, считает меня дураком! А вы, мадам, знаете обо всем этом больше, чем хотите показать. Думаете, я ничего не узнаю? – Он повернулся к Мари, сверля ее взглядом. – Если с ней что-нибудь случилось…

– Я уверена, что ничего не случилось. – Голос Мари был раздраженно-снисходительным. – Не кажется ли вам, дражайший супруг, что вы просто надоели этой женщине? Она – шлюха, и ей захотелось сменить любовника. У нее пропал аппетит, вот она и решила съесть что-нибудь пикантное! – Мари улыбалась, видя, как побелели суставы сжатых кулаков Александра. Она знала о том, что он тайно рассылал гонцов на поиски пропавшей Элейн, о том, что они безрезультатно прочесали вдоль и поперек все королевство. Но главное, что знала Мари, это то, что сама она недосягаема для королевского гнева.

Она поднялась с кресла.

– Пожалуйста, дорогой, вели выбросить эту противную собаку во двор. От нее дурно пахнет! – Мари накинула на плечи расшитую золотом накидку и, надменно подняв голову, вышла из комнаты.

Лондон, Тауэр. Октябрь 1241

Когда Даффид и Изабелла прибыли в Тауэр для прощальной аудиенции, король Генрих только что вышел из домашней часовни, где совершал молитву. Он уселся на свой трон, жестом пригласив гостей садиться подле него.

– Вы уже виделись с вашим братом, сэр Даффид?

– Разумеется, ваша милость, – ответил Даффид. Они побывали там, где Граффид и Сенена находились на положении почетных пленников.

Генрих откинулся на спинку трона, слегка прикрыв глаза.

– Леди Сенена постоянно упрекает меня в невыполнении каких-то договоренностей относительно вашего брата, сэр Даффид. Но я полагаю, что вы скорее предпочтете, чтобы Граффид был моим гостем, а не вашим соперником, не правда ли?

Даффид чуть поклонился и твердо сказал:

– Мне не нравится, когда уэльские рыцари находятся в тюрьмах Англии, сир!

– Разумеется! – Генрих одарил Даффида лучезарной улыбкой. – А уэльские дамы? Думаю, вы были бы рады забрать с собой леди Сенену из Лондона?

Даффид постарался не улыбнуться в ответ.

– Пусть это решит сама леди Сенена, сир! В настоящий момент она полна решимости быть со своим мужем. Мне кажется, она чувствует, что будет полезнее здесь, поскольку надеется убедить вас, сир, освободить ее мужа.

– Понимаю. – Король встал, подошел к окну, постучал пальцем по раме, сохраняя бесстрастное выражение лица. – А разве леди Сенена не хочет поскорее увидеть своих детей?

– Не беспокойтесь, ваша милость, им обеспечен хороший присмотр и уход в Криссете!

Король, все еще глядя в окно, продолжил:

– Я долгое время думал о наследнике. – Даффид и Изабелла молча переглянулись. – Вашем наследнике, сэр Даффид! – Он обернулся и пристально посмотрел на них обоих. – Как я понимаю, у вас до сих пор нет детей, – сказал он.

Краска бросилась в лицо Изабеллы.

– Мы все время молимся Богу о ниспослании нам сына, сир, но…

– Нимало не сомневаюсь! – Генрих сделал вид, что не заметил, как его перебили. – И я уверен, что в скором времени ваши молитвы будут услышаны, а пока что меня совсем не радует – так же как не радует это и вас, сэр Даффид, – мысль о том, что ваш брат или его дети унаследуют владения в Северном Уэльсе.