Робин - Проснись, моя любовь

Мысль добавила к разгоряченным от вина щекам дополнительный жар.

Чарльз и мистер Боули после ужина задержались с портвейном. Элейн мрачно возглавляла выводок женщин Боули на пути в серебристо-голубую гостиную. Она решила, что настало время выяснить, что из себя представляет настоящая Морриган.

— Чаю, тетя? — спросила Элейн.

Миссис Боули с возмущением протянула чашку. Она не простила Элейн того унижения, когда Чарльз разжаловал ее с поста главной разливальщицы. Элейн покорно положила четыре кусочка сахара и полную ложку сливок.

— Ну, прям как леди сейчас, — с насмешкой произнесла Пруденс. — Мы видели, как ты вернулась с лордом Арлкоттом сегодня. Как ты смеешь показываться на глаза после того, как разыгрывала перед ним шлюху?

Действительно, разговор начистоту. Как там говорится? Дай ему веревку, и он сам на ней повесится.

— Еще чаю, Пруденс? — тихо спросила она.

— Мне еще, — ответила Мэри.

— Нашла себе другого пастуха! — закричала Пруденс.

— Пруденс! — миссис Боули выглядела шокированной. На самом деле, шокирована была Элейн.

— Это правда! — запротестовала Пруденс. — Ты знаешь, что она из себя представляет! — Младшая дочь указала на Элейн. — Ты знаешь, что она делала. Как мы можем сидеть здесь и позволять ей прислуживать нам, как будто она ни при чем?

Элейн взяла себя в руки, стараясь медленно и отчетливо произносить слова.

— А что я делала, Пруденс?

Пруденс зашлась в истерическом смехе.

— Ты еще спрашиваешь!

— Молчать, Пруденс Энн Боули! Чтоб я не слышала больше от тебя ни слова!

— Это полностью ваша ошибка не говорить начистоту, мама! Посмотри на нее! Она вышла замуж за знатного лорда, в то время как за мной и Мэри ухаживают местные парни! Как ты могла позволить ей выйти замуж? Ее следовало держать под замком! Она убийца!

В венах Элейн застыла кровь. По телу поползли мурашки, как будто пытались убежать от нее. Убийство! Распущенность! Кровосмесительство!

Миссис Боули пристально уставилась на Элейн, ее глаза были холодны и бессердечны.

— Моя дорогая, уверяю, твоя кузина получит все, что заслужила.

Элейн почувствовала, что ее затошнило. От миссис Боули. Она вспомнила яростный взгляд тетки Морриган, когда Чарльз не взял Мэри и Пруденс на прогулку.

Элейн резко поднялась на ноги. Ей показалось, что тело распадается на кусочки. Это правда. Какая грязь! Тело Элейн в двадцатом веке было захвачено сексуальной извращенкой и убийцей. А она, Элейн, сейчас находилась в теле этой девушки.

Элейн поднялась по ступенькам и без помех достигла своей комнаты. Через двери, ведущие на балкон, проникал лунный свет, и она стала любоваться его игрой. Со стороны тахты доносилось мерное похрапывание служанки.

Боули деловито копался в миске орехов.

Чарльз нетерпеливо разглядывал тусклый свет луны, висевшей аккурат над плешивой головой. «Точно тупой», — подумал он. Морриган использовала это слово в ручье. Тотчас же Чарльз вспомнил холодную воду и ее горячее тело. Приготовил ли Фриц лимонный сок так, как он инструктировал его?

— Вижу, вы вполне окрепли, чтобы вынести поездку, — резко выдохнул он.

— Милорд? — коротенькие пальцы перестали шевелиться. Блестящие маленькие глазки-бусинки горели из складок обвисшей кожи. Прямо как у белки, заметил Чарльз, неожиданно развеселившись от такой мысли. Он бросил беглый взгляд на пустую миску из-под орехов. — Так как? У вас превосходный аппетит, — он мысленно прикинул количество еды, поглощенной этим вечером, — хватило бы для дюжины людей. — Улучшился цвет кожи. Неужели это не говорит о состоянии вашего здоровья?

— Мне вредны физические нагрузки.

— Действительно, — Чарльз иронически выгнул одну бровь. — Тогда и в самом деле, вам лучше всего вернуться в Корнуолл, где гораздо меньше искушений.

— Это в точности соответствует моим намерениям, милорд. Моя племянница — хрупкий ребенок…

Левая бровь Чарльза присоединилась к правой. Ненасытную женщину, которая раз за разом принимала его страсть, нельзя было назвать ни «ребенком», ни «хрупкой».

— …и ее следует оградить от мирских утех. Однако полагаю…

— Вы исчерпали мой лимит вежливости, Боули. И у вас может ухудшиться здоровье. Я достаточно долго терпел весь этот разговор. Морриган — моя жена и останется таковой. Конец дискуссии. Завтра я лично проконсультируюсь с лекарем. Мы втроем сможем решить, каким видом транспорта будет безопасней всего воспользоваться, чтобы добраться вам до Корнуолла в добром здравии. А сейчас, с вашего позволения, я должен уделить внимание решению более неотложных дел.

Например, подумать о дальнейшем образовании своей жены.

Миссис Боули с двумя дочерьми находились в гостиной. Все трое непривычно молчали, как будто в рот набрали воды. Он надеялся, что, в конце концов, Морриган устроила им взбучку, которую они заслужили.

— Где моя жена?

— Ваша жена… — миссис Боули подняла на Чарльза полные гнева глаза.

— Неважно, — Чарльз с неприязнью осмотрел женщину, которая с тех самых пор, как заявилась сюда, презрительно и насмешливо обращалась с его женой. Кроме того, ее манера поведения за столом говорила о том, что она, должно быть, воспитывалась в свинарнике. Ему пришлось прервать ужин, чтобы отгородиться от крошек еды, которые, казалось, вылетали всякий раз, стоило ей только открыть рот. Восхищение, которое он испытывал к своей жене, возросло. Морриган, в отличие от Хэтти, была не такой, как эти лицемерные свиньи.

— Вижу, она посчитала самым лучшим решением уйти.

Мягкий храп распространился по всей комнате Морриган. Чарльз улыбнулся, улыбка стала еще шире, когда он понял, что причиной храпа является не леди, а служанка.

Бедная женушка!

Ей просто необходимо перебраться к нему в постель, чтобы поспать в тишине.

Морриган пристально глядела на него из тени на кровати. Шелковый балдахин был распахнут, распущенные черные волосы резко контрастировали с белой подушкой. Руки лежали поверх одеяла, золотое кольцо блестело в темноте.

Чарльз почувствовал себя беззащитным, от этого ему стало не по себе. Сегодня днем она потянулась к нему. Каков же будет ее ответ ночью?

Морриган подняла руки.

Приглушив восклицание, он откинул одеяло и сгреб ее в охапку. В его комнате, освещенной канделябрами, стоящими с каждой стороны кровати, было тепло. Слева на ночном столике стояла маленькая мисочка — воздух спальни был пропитан запахом лимона.

Удовлетворение Чарльза было полным. Фриц следовал инструкциям, изложенным в записке. Он поставил Морриган на ноги и через голову стянул с нее ночнушку. Она молча наблюдала, как он раздевается, бросая свою одежду куда ни попадя. Он до смешного чувствовал себя безоружным, ожившая плоть налилась, как молот на наковальне.