Алиса Уэллес - Цветок Дракона

А какую роль можно было бы отвести ему? Ведь он так непредсказуем! Он мог быть мягок и весел, а в следующий момент задумчив или сердит. Если его разозлить, как уже не раз бывало, его голос зловеще гремел, словно раскаты грома, а движения становились быстры, как летние молнии. А потом так же внезапно тучи рассеивались, лицо прояснялось, и он опять лучился улыбкой. Сарина снова мельком взглянула на Дженсона и нахмурилась. Он невыносим, решила она, и не заслуживает никакой роли в ее жизни.

В пригороде на многих улицах высились недавно поставленные газовые фонари, но дороги были такими же разбитыми, как в деревнях. Непроходимые в сезон дождей, сейчас они высохли и скрежетали под колесами гранитным щебнем и обломками кирпичей, вросшими в затвердевшую грязь. Дженсон правил упряжкой без усилий, аккуратно лавируя между другими экипажами, рикшами и портшезами, направляющимися в распахнутые городские ворота.

Город поражал мешаниной звуков и красок. Разбитые, в рытвинах дороги постепенно уступали место булыжным мостовым. Тротуаров не было, а дома лепились друг к другу так тесно, что, казалось, улицы лишены воздуха. Коляска проехала мимо мужчин с большими плетеными корзинами риса в руках. Навстречу им шли два молодых человека с деревянными ведрами, наполненными водой, выкрикивая: «Хей хо! Хей хо!» На плечах пожилого продавца фонариков балансировал длинный шест, на котором раскачивался его медный товар. Старик улыбнулся и кивнул, предлагая что-нибудь купить. Сарина улыбнулась в ответ и виновато покачала головой.

Где позволяло место, перед магазинчиками стояли шаткие столики. За одним сидел бродячий медник, за другим – лекарь, рядом устроились менялы с медными весами. Прежде чем коляска свернула, Сарина заметила человека, продающего очки, парикмахера, пекаря и предсказателя судьбы.

Затем ее внимание привлекли четверо слепых нищих, которые, держа друг друга за оборванную одежду и шаркая ногами, шли гуськом по дороге. У Сарины комок подступил к горлу, когда она увидела, как они, что-то бормоча, с протянутой рукой бредут от магазина к магазину. В этой части улицы магазинов было немного, но зато все они были большими. В основном двухэтажные, с украшенными орнаментом крышами и нависающими черепичными карнизами; на подоконниках стояли горшки с цветущими азалиями, гвоздиками и розами.

Дорога стала шире, домов меньше, и вскоре гул улицы смолк окончательно. Дженсон толкнул Сарину локтем, указывая на гавань, где сотни мачт устремились в чистое голубое небо. Слева тянулся ряд величественных кирпичных домов с ухоженными лужайками, искусно подрезанными деревьями и затейливыми каменными горками в садах.

– Это набережная, – пояснил Дженсон, когда они поехали по широкой тенистой дороге. – Не так давно здесь был огромный ров, заполненный мусором, вдоль которого теснились лачуги.

Сарина с любопытством оглядывалась по сторонам. Китайцы попадались нечасто – только рикши и носильщики портшезов, а те, кто разъезжал в колясках или прогуливался пешком, были исключительно американцами или европейцами. На всех была модная, дорогая одежда. Некоторые мужчины были в форме британских морских офицеров, другие – в безупречно белых костюмах, а все женщины – в платьях пастельных тонов и с шелковыми зонтиками с кружевной отделкой в руках.

– На тебя слишком многие оборачиваются, моя дорогая, – заметил Дженсон голосом сурового опекуна, который она так ненавидела.

Вместо ответа она лишь улыбнулась и с некоторым удовольствием отметила, что он нахмурился. Однако она быстро поняла, что он сердится совсем не на нее. Повернув голову, Сарина увидела рядом с ними коляску, в которой сидел лысеющий блондин средних лет с торчащими щеткой усами и откровенно и бесстыдно разглядывал ее. Нетерпеливым движением Дженсон погнал лошадей быстрее, обгоняя коляску наглеца. К удовольствию Сарины, мужчина весело подмигнул ей и махнул на прощание рукой.

Сарина решила больше не злить Дженсона и избегать в дальнейшем подобных неприятностей. Она поспешно взяла его за рукав и показала на здание, мимо которого они проезжали.

– Что это? – спросила она.

– Таможня.

– А рядом?

– Не знаю.

Она уселась поудобнее и решила дать ему возможность позлиться в тишине, но его настроение снова внезапно изменилось.

– Видишь тот маленький кирпичный дом рядом с высоким серым зданием? – спросил он. Сарина кивнула. – Это шанхайская контора «Торговой компании Карлайлов».

– Мне кажется, я слышу горделивые нотки в вашем голосе, мистер Карлайл? – Она думала, что подтрунивает над ним, но его вполне серьезный ответ ее обескуражил.

– Он стал слишком мал для меня. Сейчас я ищу здание побольше и еще несколько зданий под склады. А если дело будет и дальше расширяться, то, прежде чем отплыть в следующем году домой, мне придется подыскать что-нибудь еще более вместительное.

Сарина попыталась сдержать улыбку. В следующем году… Может, за это время ей удастся убедить его, что она не ребенок, а женщина и не нуждается в опекуне?..

Она не позволила своим мыслям течь дальше. Она действительно женщина. Даже зеркало подтверждает это. Ее груди с недавнего времени стали полнее, кожа – более гладкой. Она чувствовала себя более зрелой и странно спокойной.

– Ты не хочешь поделиться со мной своим секретом? – спросил Дженсон.

– Каким секретом?

– Тем, который так радует тебя, что ты не можешь сдержать улыбки.

– Но если я расскажу его вам, он больше не будет секретом, так ведь? – ответила она и улыбнулась еще шире.

– Пожалуй, ты права. – Он пожал плечами и натянул поводья.

Ее улыбка увяла, а губы недовольно надулись. Дженсон никогда не играл в ее игры подолгу. Он всегда с легкостью бросал их, словно они ему быстро надоедали и мысли его уплывали далеко-далеко. Он напоминал ей колибри, осужденную жить в вечном полете или умереть. Редкие моменты, когда он позволял себе расслабиться, длились недолго, после чего на него, словно по сигналу, который слышал только он, вновь нападала неутомимая жажда деятельности.

– Тебе действительно хорошо?

Сарина вздрогнула и виновато улыбнулась.

– Что?

– Я просто спросил: ты будешь по мне скучать? Ее рука крепче сжала деревянную ручку зонтика.

– Скучать?..

– Когда я уеду в Гонконг.

– А я подумала, что вы собираетесь остаться здесь еще на год.

Он покачал головой.

– Вероятно, я еще раз или два приеду в Шанхай, но большую часть времени проведу в Гонконге.

Сарина быстро отвернулась, в первый раз пожалев, что она не похожа на женщин Востока. Тогда бы ей легче удалось скрыть свои чувства.

– Во время моего последнего приезда в Гонконг я временно открыл там офис и снял несколько складов, – пояснил Дженсон. – Теперь мне предстоит найти помещение для постоянного офиса, нанять персонал, арендовать новые склады, познакомиться с местными торговцами и фермерами, получить место на причале для моего корабля и так далее. На все это нужно время, Сарина, так что у меня нет выбора. Я единственный человек, которой может всем этим заниматься.