Дебора Чаллинор - Китти

— Позволь мне войти, Ваи. Что случилось? Прошу тебя, скажи мне.

Ваи с минуту смотрела на Китти, после чего дверь отворилась, и Ваи отошла в сторону, пропуская подругу.

— Что случилось? — повторила Китти. — Почему ты плакала? — Она села на смятую постель. — Ведь утром все было в порядке, не так ли?

— Нет, — ответила Ваи и вновь разразилась слезами.

Китти коснулась руки девушки. Она показалась ей ужасно холодной, и Китти тут же отдернула пальцы.

— Ну же, Ваи, ты можешь мне довериться.

Ваи отерла нос рукавом.

— А ты никому не расскажешь?

— Конечно, нет, раз ты об этом просишь.

— Ты никому не должна говорить, — настаивала Ваи.

— Обещаю.

Ваи испустила тяжелый прерывистый вздох и принялась медленно расстегивать платье. Когда оно соскользнуло с плеч, Ваи встала к Китти боком и, придерживая платье на бедрах, испуганно зажмурила глаза.

При виде налившейся груди Ваи и ее гладкого, заметно округлившегося живота Китти едва не лишилась чувств. Ваи не располнела, как думала Китти. Она была беременна.

Девушки смотрели друг на друга. Глаза Китти расширились от ужаса, а глаза Ваи вновь наполнились слезами. Обе понимали, к каким ужасным последствиям все это может привести.

— О Господи! — выдохнула наконец Китти и прижала руку к губам, отчаянно борясь с приступом паники. — О, Ваи, что случилось?

— Я легла кое с кем в постель, вот что случилось! — огрызнулась Ваи, но потом вспышка гнева сменилась страхом, и она прошептала: — Я совершила ужасную ошибку.

— Что теперь скажет твой отец? — спросила Китти, которую сковал ледяной ужас при одной только мысли о реакции Тупеху. — Ведь это… это был не твой суженый? — Сердце ее отчаянно колотилось, потому что она уже поняла, что отец ребенка вовсе не вождь Таупо. Он не мог им быть, потому что, по собственному признанию Ваи, они встречались в последний раз, когда ей было двенадцать лет.

Ваи покачала головой:

— Нет, это не он.

— Этот мужчина отсюда, из деревни?

— Да.

Китти почувствовала, что ее вновь охватывает паника, и она безуспешно попыталась погасить ее.

— Ради всего святого, Ваи, кто он?

— Я не могу тебе сказать.

— Можешь, Ваи. Тебе придется сказать! Если это человек с хорошим положением, твой отец, возможно, не сильно рассердится.

Ваи начала застегивать платье.

— Ну же, Ваи, — не унималась Китти. — Это человек, наделенный властью?

Ваи вздохнула и еле заметно кивнула.

Китти почувствовала, как напряжение понемногу отпускает ее, но вновь замерла, когда Ваи произнесла:

— Это белый человек. Слуга Господа.

Внезапно Китти все поняла, и ей стало дурно.

— О нет, скажи, что это не дядя Джордж.

Ваи схватила с полки щетку для волос и, развернувшись, швырнула ее через всю комнату. Щетка с громким стуком ударилась о стену.

— Я не хотела! — закричала девушка. — Он сказал, что я спасусь. Что искуплю все грехи. Он сказал, что я отправлюсь в ад, если проговорюсь кому-нибудь! — Гнев Ваи сменился отчаянием, а голос сорвался на фальцет: — Я не хотела в ад, Китти! Я не хотела вечно пылать в огне!

В тот же момент Китти охватила ненависть к жадному, идущему на поводу у своих желаний, безумному дяде. Она закусила губу и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

— А что он сказал, когда ты сообщила ему? Ну, о… — Китти указала на живот Ваи.

— Мне не было нужды ему сообщать. Он сам увидел. Он велел мне держаться от него подальше, потому что я грязная. — Ваи безнадежно взглянула на Китти. — Я не знаю, что делать.

Не знала этого и Китти.

Скрытая длинной полуденной тенью, Ами стояла у окна спальни своей кузины, жадно прислушиваясь к каждому слову. В ее душе поднялась острая горькая ярость, обжигающая горло. Ее руки и ноги дрожали от еле сдерживаемого гнева.

Ваи всегда отдавали предпочтение. Привилегии, уважение и почтительное отношение были лишь для нее одной. Она была красива, любима и обласкана. Все падали перед ней ниц. И вот теперь Ваи носит под сердцем ребенка служителя Господа, в то время как она, Ами, вынуждена иметь дело с мерзкими матросами, касающимися ее тела своими липкими губами, изливающими в нее свое семя. А все для того, чтобы снабдить Тупеху мушкетами. Но в тот момент, когда Ами с трудом сдержала рвущееся с языка проклятие, порожденное ревностью и гневом, она вдруг поняла, что теперь может положить конец всему этому, возможно, даже остановить английскую королеву, не позволить ей отнять все, что принадлежит народу маори. И на этот раз никто даже не посмотрит в сторону глупой, испорченной Ваи.

Ами незаметно отошла от окна, выбралась из сада и, обогнув дом, направилась к берегу. А потом она побежала что было сил. Бежала по песку до тех пор, пока не достигла тропы, ведущей в Пукера. Если она поторопится, ей удастся оказаться в деревне сразу вслед за Тупеху. И вот тогда она расскажет, что натворила его драгоценная доченька.

Пробежав милю, Ами замедлила шаг, чтобы перевести дух. В какой-то момент ей показалось, что она слышит приглушенные шаги, как если бы кто-то шел ей навстречу. Ами замерла. Так и есть. Кто-то действительно идет по тропе. Но у Ами не было времени на пустые разговоры. Она неслышно сошла с тропы и затаилась в кустах. Она почти не дышала, жалея, что не может замереть и не двигаться вовсе.

Она скорее почувствовала, нежели услышала приближающиеся шаги. Теперь человек оказался прямо напротив нее. Ами затаила дыхание.

Кто бы это ни был, он остановился.

Секунды тянулись невероятно медленно, и Ами показалось, что она уже не может больше сдерживать дыхание.

А потом сквозь кусты просунулась громадная рука, схватила ее за волосы и выволокла на тропу.

— Я так и думал, что это ты, — сказал Хануи на родном языке. — Кто еще может прятаться в кустах?

— Пусти, мне больно! — Ами попыталась лягнуть Хануи по ноге, но тот отошел, потянув ее за волосы так, что шея девушки оказалась крайне неудобно вывернута.

— Ну и что ты задумала на этот раз? — спросил великан.

Ами вывернулась так, чтобы посмотреть прямо в уродливое лицо мужчины. Он откровенно забавлялся, и это был дурной знак.

— Ничего! — огрызнулась Ами.

— Амирия, у тебя всегда что-нибудь на уме. Куда ты собралась?

— Отпусти.

Хануи выпустил из рук волосы девушки, чтобы та могла выпрямиться, но тут же сжал своей огромной рукой ее предплечье.

— Куда ты направляешься? — повторил Хануи свой вопрос. На этот раз более резко.

— Поговорить с Тупеху.

Хануи фыркнул:

— Разве ты можешь чем-то заинтересовать моего брата?

Терпение Ами лопнуло:

— Почему ты так со мной обращаешься? Почему ты меня не уважаешь? Мне это надоело!

— Потому что ты обращаешься со всеми именно так, Амирия. Без уважения.

Ами отбросила с лица волосы и торжествующе улыбнулась.