Дебора Чаллинор - Китти

Китти заметила, что преподобный Уильямс, переводящий речи выступающих вот уже на протяжении двух часов, заметно устал. Он то и дело снимал очки и потирал переносицу.

Наконец поднялся Хоне Хеке. Шепот, беспокойные возгласы и покашливание тотчас же стихли. Все присутствующие с нетерпением ждали, что скажет вождь.

Великий вождь медленно расхаживал перед столом. Опустив голову, он погрузился в раздумья. Затем он внезапно остановился перед Хобсоном и, театрально воздев руки к небесам, заговорил. Он выступал в поддержку губернатора, миссионеров и белых людей в целом.

Хоне Хеке продолжал говорить, и на лицах Басби и Хобсона отразилось облегчение. После Хеке слово взяли вождь Хакитара и легендарный Тамати Вака Нене. Китти удивили мягкие и добрые черты его лица. Китти ожидала, что столь влиятельный и могущественный человек будет выглядеть по меньшей мере устрашающе. Его речь была яркой и убедительной. Он считал, что его народу поздно противиться присутствию и влиянию европейцев. По его словам, губернатора нужно воспринимать как защитника, чье присутствие обеспечит мир, а договор — как гарантию свободы от рабства.

Саймон еле заметно толкнул Китти локтем и удовлетворенно улыбнулся: точка зрения Тамати Вака Нене перекликалась с его собственной.

Брат вождя Патуоне высказался примерно так же, и когда он сел, Китти увидела, как Тупеху еле заметно кивнул, а на его уродливом лице появилось задумчивое выражение. Передумает ли он относительно подписания договора?

Хобсон провозгласил, что уже четыре часа пополудни, а стало быть, заседание будет перенесено на пятницу, седьмое февраля, и состоится в одиннадцать часов. Таким образом у вождей будет время подумать. Кто-то выкрикнул троекратное «ура» Хобсону, и люди начали покидать шатер.

Выйдя на улицу, Китти зажмурилась от яркого солнца.

— И куда теперь? — спросил Саймон, снимая шляпу и вытирая покрытый потом лоб.

— Думаю, домой, — ответила Китти. — Мне нужно найти Ами и Ваи. Тетя Сара велела им приготовить ужин. А вы останетесь до пятницы?

Саймон кивнул:

— Да, с Уильямсами. Думаю, преподобный останется здесь до ночи, а я испрошу позволения миссис Уильямс проводить ее.

Помахав издали рукой, к молодым людям подошел капитан Фаррел.

— Ну и что вы обо всем этом думаете? — спросил Саймон.

Райан пожал плечами. Его игривое настроение куда-то улетучилось, а глаза словно затуманились. Но Китти подумала, что у каждого, кто провел четыре часа в душном шатре, глаза выглядели примерно так же. Теперь, когда она стояла так близко, Китти могла ощутить исходящий от него аромат — некую смесь пота, соленого морского воздуха и еще чего-то мужского, соблазнительного, чему она не могла подобрать определения.

— Мне показалось, предложение Хобсона не вызвало у Те Кемары и его товарищей большого энтузиазма, — произнес он. — О Тупеху я вообще не говорю.

— А мне показалось, будто он готов изменить свое мнение, — возразила Китти.

— Я бы не был в этом так уверен. Люди обычно к нему прислушиваются, но Хоне Хеке и Тамати Вака Нене говорили очень убедительно, а они тоже очень влиятельные вожди.

— И чем, по-вашему, все это закончится? — спросил Саймон.

Райан вздохнул:

— Думаю, большинство вождей подпишут договор. К сожалению.

Китти удивило, что Райан Фаррел признал это.

— Надеюсь, в пятницу мы все узнаем, — сказала Китти.

— Только не я, — сказал Райан. — Сегодня мы отплываем. Уже совсем скоро.

Внезапно Китти ощутила, что ее охватило разочарование.

— И куда отправляетесь на это раз? — поинтересовался Саймон.

— В Сидней.

— Опять повезете древесину?

Райан кивнул:

— Позавчера в Хокианге мы взяли на борт груз. В любом случае, я не уверен, что в пятницу заседание состоится.

— Но почему? — нахмурилась Китти.

Райан указал на ямы, из которых дюжина мужчин поднимали дымящиеся корзины с едой и ставили на льняные коврики.

— До пятницы не хватит еды, — пояснил Фаррел. — Хобсон не хочет, чтобы вожди уехали отсюда, поэтому он может собрать совет раньше. Или же это сделают маори, если решат подписать договор.

— Вы действительно так думаете? — спросил Саймон, на которого произвела впечатление проницательность капитана.

— Это весьма вероятно.

Китти с неохотой помахала тетке, пересекавшей лужайку. Ее маленькая фигурка то и дело скрывалась за массивными спинами маори, направлявшихся к корзинам с едой. В этот самый момент возле бочонка с табаком, привезенным Хобсоном из Сиднея в качестве подарка вождям, возникла потасовка.

— Добрый день, мистер Баллок, — произнесла Сара. — Китти, ты не видела Ами и Ваи? Пора отправляться домой готовить ужин. Думаю, преподобный Келлегер скоро захочет есть.

Китти не составило труда отыскать Ами, сидевшую на траве вместе с маори из селения Пукера. Завидев Китти, та помахала трубкой.

— Где Ваи? — спросила у девушки Китти.

Но Ами лишь пожала плечами:

— Может, ушла домой? Кажется, ей нездоровилось.

Китти сдвинула брови:

— Когда это было?

Ами вновь пожала плечами:

— Кажется, в полдень. Не помню точно.

— Почему ты мне ничего не сказала? — сердито спросила Китти. — Может быть, ей требовалась помощь. У нее болел живот?

— Нет. Сердце, — ответила Ами. — Она была очень печальна.

Китти ощутила вспышку гнева. В течение нескольких недель Ваи пребывала в подавленном состоянии. Казалось, ее не привлекало больше ничего, кроме сна. Она день за днем молча бродила по дому, напоминая маленькую печальную мышку. Китти несколько раз пыталась выяснить у Ваи причину хандры, но та лишь отрицательно мотала головой, а иногда давала волю слезами.

— Нужно готовить ужин, — сказала Китти.

Ами вновь помахала трубкой. На этот раз жест был адресован ее друзьям из деревеньки Пукера.

— Я скоро. Когда Тупеху вернется в деревню. Он здесь сегодня не останется. Тогда я приду.

Китти знала, что Ами бесполезно говорить, что она должна пойти с ней сейчас. Обернувшись, Китти поискала глазами Сару, но та уже ушла. Саймона и капитана Фаррела тоже не было видно. Значит, ей придется искать Ваи самостоятельно.

Китти упросила перевезти ее на противоположный берег реки Вайтанги, воды в которой прибыло из-за прилива, а потом пошла вдоль берега, снедаемая тревогой. Чтобы Ваи пропустила такое знаменательное событие… Это на нее не похоже.

Ваи была дома, в своей комнате, и плакала. Китти слышала ее рыдания через дверь. Бросив перчатки, шляпку и шаль на скамейку в саду, Китти настойчиво постучалась в комнату девушки.

— Ваи? Это я, Китти. Мне можно войти?

Наступила тишина, но спустя несколько мгновений дверь слегка приоткрылась. Сквозь узкую щель Китти увидела покрытое красными пятнами лицо Ваи. Ее чудесные карие глаза покраснели от слез. Должно быть, она плакала несколько часов кряду.