Константин Костин - Подрядчик

Утопив педаль тормоза, поставив японца, проскользившему по мокрому асфальту с добрый десяток метров, поперек дороги, я остановил автомобиль. Уже после маневра я увидел в зеркале силуэт желтого «сорок первого» с пипкой мигалки на крыше, стоящий на обочине. Мнда, весело будет попасться здесь, где населения раз-два и обчелся, проскочив места, где людей, а вместе с ними и ментов — как пчел в улье. Конечно, «скайлику» детище Автомобильного Завода имени Ленинского Комсомола не конкурент, но в баке осталось литров десять на две сотни километров пути, а последняя заправка — как раз после поворота у указателя.

Главное — без паники. Тихо, спокойно трогаюсь с места… не переборщить бы со спокойствием, ведь абсолютно все правила дорожного движения соблюдают только нетрезвые водители, что и вызывает подозрения, ведь у нас это не принято, и считается едва ли не дурным тоном. Плавно отпустив сцепление, я тронулся с места. Ментовоз продолжал стоять, даже тень патрульного не пошевелилась. Кажется, пронесло.

АИ-95 на заправке не оказалось (да и откуда бы?), пришлось вставить в бак пистолет девяносто второго. Дежурный АЗС долго не хотел просыпаться — я все кулаки об окно сколотил.

— Все ездют, туды-сюды снуют, поспать человеку не дадут, — проворчал дедок с пышными драгунскими усами. — Чего тебе?

— Второго из второй, сколько влезет, — по привычке ответил я.

— Дык, ёлы-палы! — возмутился дед. — Я тебе что, на кофейной гуще, али на картах гадать буду, сколько в твою прорву его влезет? Литров тебе сколько?

— Ну… давай сорок, — прикинул в уме я.

— Шестнадцать рублёв, — ответил заправщик.

— Сколько-сколько? — переспросил я.

— Ох, молодежь пошла! — вздохнул он. — Мне уж седьмой десяток идет, а я и то на слух не жалуюсь. Шестнадцать рублёв. Нуль-нуль копеек.

Признаться, ни одна другая цена в этом восемьдесят восьмом меня так не шокировала… это сколько же получается? Сорок копеек за литр? Хотя, все правильно — пачка сигарет, одна десятая бутылка водки. Соотношение цен, несмотря на различные крамольные слухи, и двадцать лет спустя такое же. Расплатившись, я вернулся к Ниссану и нажал курок пистолета. Стрелка на циферблате медленно поползла по кругу.

Со стороны трассы донесся приближающийся шум двигателя, приглушенный туманом. Нормальному человеку в субботу в половине седьмого утра в десятках километров от ближайшего населенного пункта здесь делать абсолютно нечего, значит — это по мою душу.

— Давай же, — обратился я к бензоколонке. — Давай, быстрее.

Но аппарат продолжал невозмутимо отсчитывать литры с той же скоростью. Шесть литров, семь… интересно, какого же объема бак у этой прорвы, и сколько он, вообще, жрет? Из тумана вынырнули Волговские фары, принадлежащие, однако, не ГАЗу, а Москвичу. Да, да, к АЗС подъехал тот самый патрульный автомобиль, с которым я разминулся несколько минут назад. Желтый «сорок первый», сделав круг по заправке, встал точно перед носом японца, перегородив выезд. Из машины вышел молодой лейтенант с выбритыми до синевы щеками и твердым шагом направился ко мне. Что-то в его внешности говорило, что, ежели чего, червонцем отделаться не получится, это до последнего будет играть в «я не такая». Ну да, вскакивать в субботу с утра пораньше, да еще и бриться — нормальному человеку такое в голову не взбредет. Может, и в самом деле он не такой.

— Старший инспектор ГАИ, лейтенант Козлов, — представился он. — Ваши документы.

Да, сейчас заколебет. С такой-то фамилией… еще и не побоялся произнести ее разборчиво. Доставая из кармана документы, я заметил, что клапан кобуры с табельным девятимиллиметровым Макаром открыт. Какой предусмотрительный легавый! Лейтенант долго, придирчиво, несколько раз сверив фотографию с оригиналом, изучал права, после переключился на техпаспорт, благоразумно реквизированный мною у Бекаса. Стрелка циферблата колонки успела пробежать еще тридцать делений, и встала напротив отметки «40». Медленно, с ленцой, подчеркивая, что спешить мне некуда, я выдернул пистолет из бака и повесил его на место.

— Михаил Федорович, — прорезал звенящую тишину голос инспектора. — А доверенность на управление данным транспортным средством у вас имеется?

Опачки! А этот документ я как-то упустил… теперь, если мента не удастся купить, придется замочить.

— Доверенность? — растерянно произнес я. — А там, разве, нету?

— Здесь — нету, — отрезал офицер.

— Товарищ лейтенант! — крикнул высунувшийся из Москвича его напарник. — Вас «первый»!

— Подождите здесь, пожалуйста. Я скоро, — пообещал мент, убирая документы в карман.

Таким же чеканным шагом Козлов вернулся к служебному пепелацу, и сел в автомобиль. Мне этого времени хватило, чтобы переложить «арме-пистоле» из-за пояса в карман куртки, чтобы был под рукой. Наконец, шмальнуть можно, и не вынимая петарду из кармана. Большим пальцем я нащупал флажок предохранителя.

— Ну, Михаил Федорович, — пытаясь изобразить на лице что-то вроде улыбки, произнес, вернувшись, лейтенант. — Все в порядке. Можно поинтересоваться, куда направляетесь? — спросил инспектор, отдавая документы.

— К теще еду, — честно ответил я. — Жену забрать пообещал.

— Счастливого пути, — козырнул гаишник.

— Вам того же, — улыбнулся я, садясь за руль.

Что-то здесь не чисто. То доверенность подавай, то «счастливого пути». И смена настроения мента произошла как раз после разговора с таинственным «первым». Надо валить. Отъехав, ради приличия, на некоторое расстояние, я утопил гашетку в пол, разгоняя японца до максимума. Ускорение вдавило меня в спинку сидения, «скай», прижавшись к асфальту, отщелкивал километры со скоростью пулемета.

Ниссан, прорезая носом море тумана, нес меня на юг. Стрела асфальта насквозь пронзила степь — голое поле, насколько хватало глаз, с редкими островками деревьев и частоколом столбов по сторонам дороги. Да, это мне повезло, что солнце успело подняться над горизонтом — ночью свет фар в этих местах виден на несколько километров, и, если бы кто-то захотел, вычислил бы меня в два счета. Пролетая мимо элеваторов Варны, я выбросил пустую пачку — сигареты кончились. Но и осталось меньше полусотни километров до цели, на такой скорости — меньше полчаса.

Скорее всего, я опять где-то промахнулся и свернул не туда. Тем более, что этого соснового леса, густеющего с каждой секундой, я не помнил. Вернее, я помнил его, но всегда объезжал с внешней стороны, оставляя по левому борту, а эта дорога, похоже, вела к…

— Твою ж мать! — выругался я.

Эта дорога вела к другим Карталам, тем самым, которых не было на карте, тем самым, где базировались ядерные ракеты, тем самым, про которые в начале XXI века мои липовые соотечественники сняли фильм с Александром Балуевым в роли главного негодяя! Это в девяностые годы ракетную базу демилитаризовали по договору Горбачева с Рейганом о сокращении ядерных вооружений… как раз восемьдесят восьмого года! Хотя, отсутствие боеголовок никак не помешало нам с Наталкой собирать в этих лесах клубнику, величиной с кулак и сыроежки со шляпками, диаметром с диск Кайена.