Аманда Скотт - Счастье под угрозой

Роберт с улыбкой смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась за дверью дома. А потом, обернувшись к своему подопечному, произнес:

– Полезай на своего пони, приятель. Впереди долгая дорога, и я не желаю больше слышать твои дерзости.

– Это я уже понял, – пробурчал мальчишка. – Просто не хочу, чтобы вы велели мне присматривать за тем дикарем, что сидит в корзинке. Вот тогда мы поладим.

– Мы поладим, если ты прикусишь наконец свой несносный язык, – сказал Роберт.

– Хорошо, господин, – согласился Гибби, вскарабкиваясь на лошадь.

Спустя четверть часа отряд пересек мост Деворгилла и направился в сторону Галлоуэя. Река под мостом, полноводная после дождя, бурлила, угрожая затопить стоящие на ее берегах домики.

– Видишь, какой высокой может быть вода в реке, – обратился Роберт к своему юному подопечному, который предпочел ехать рядом с новообретенным господином. – Такие волны могут быть опасны, поэтому мы и построили мост.

– Понятно, – отозвался мальчишка. – Эй-эй, осторожнее, господин! Этот дьявол вновь пытается сбежать.

Бросив взгляд на корзину, привязанную к седлу, Роберт заметил две крошечные белые лапки, выглядывавшие из-под крышки. Пленник определенно пытался выбраться на свободу.

Улыбнувшись, Роберт вытащил из петли колышек, удерживавший крышку, и проворно схватил котенка, прежде чем тот успел улизнуть.

– Берегите пальцы, господин, – предупредил мальчишка. – Он ужасно злобный!

– Он не станет меня кусать, – с уверенностью произнес Роб в тот самый момент, когда острые точно иголки зубы вонзились в нежную кожу между его большим и указательным пальцами.

Еле слышно вскрикнув, Роберт потер укушенное место, ласково прошептал что-то на ухо котенку и сунул его за пазуху. На мгновение котенок затих, оказавшись в тепле.

Заметив на лице Гибби широкую улыбку, Роберт предостерегающе произнес:

– Только попробуй сказать что-нибудь.

Мальчик промолчал, хотя улыбка на его лице стала еще шире.

Они ехали в полном молчании, и Роберт поймал себя на том, что вновь мысленно возвращается в Дамфрис к Алексу. Была ли бабка права? Неужели он виноват в их с Алексом непростых отношениях не меньше брата и его долг перед кланом важнее всего остального?

Неужели он действительно стал думать о себе как о жителе Галлоуэя, а не представителе клана Максвеллов из Дамфриса? И прав ли он, считая, что Алекс продолжает видеть в нем ребенка, заслуживающего постоянного осуждения? Стоит ли ему еще раз попытаться помочь Алексу установить власть шерифа по всему Дамфрисширу или лучше просто отойти в сторону ради собственного блага и блага брата?

Что будет, если он, Роберт, останется в стороне?

Что будет, если и остальные землевладельцы последуют примеру Данвити и перестанут подчиняться власти шерифа?

Роберт был уверен, что совсем скоро Алекс предпримет еще одну попытку подчинить себе мятежную долину, и попытка эта будет стоить жизни не только жителям Аннандейла, но и Максвеллам тоже. Есть ли способ остановить кровопролитие? – вопрошал себя Роберт.

Что беспокоило Данвити больше, чем угроза установления власти шерифа в Аннандейле? Говорят, больше всего на свете он заботился о сохранении мира. И гордился своими предками. Исполненный сознания долга, Роберт попытался сосредоточиться на возможном решении проблемы, но вместо этого его непокорные мысли принялись вращаться вокруг леди Майри Данвити.

Судя по словам Джардина, ее милость прямая наследница лорда Данвити. И не только наследница, но и настоящее сокровище. Наверняка Данвити-старший понимал, как повезло ему иметь красивую, спокойную и благоразумную дочь.

Да и могло ли быть иначе?

Путешествие продолжалось без приключений, если не считать настойчивых попыток котенка выбраться на свободу. Отряд прибыл в Керкудбрайт при свете факелов, когда тучи окончательно заволокли небо. Когда же путники остановились, чтобы перекусить, котенок дал понять, что и ему нужно справить нужду, но едва Роберт опустил его на землю, котенок стремглав бросился в кусты.

Приказав своим людям оцепить территорию и припугнув, что леди Келсо ужасно разозлит пропажа котенка, Роберт угрюмо ждал возвращения беглеца. Когда же котенок выскочил из кустов и принялся яростно карабкаться вверх по штанине своего нового хозяина, Роберт испытал удивительное и совершенно неожиданное удовольствие. Порция рубленого мяса настроила котенка на еще более благожелательный лад.

Громко мурлыча, малыш спал подле Роберта всю ночь. Он разбудил его на рассвете, мягко ударив по носу пушистой лапкой, а потом забрался за пазуху и не вылезал оттуда весь остаток пути до Трейлингхейла.

– Почему мы должны уезжать из Данвити-Холла? – никак не могла взять в толк Фиона. – И почему собрались в путь столь поспешно?

– Замолчи, Фи, – осадила сестру Майри. – Твоей маме опять нездоровится.

– Раз так, то нам и вовсе не стоит седлать коней и спешить в Аннан-Хаус. Кроме того, я не хочу возвращаться домой.

Услышав слова дочери, Фейлин строго произнесла:

– Ваш отец принял решение уехать после угроз, высказанных этим ужасным человеком Максвеллом. Ясно ведь, что до тех пор, пока Максвеллы не вняли голосу разума, нам будет безопаснее в Аннан-Хаусе. И ты будешь подчиняться без дальнейших возражений, Фиона, если не хочешь окончательно рассердить меня.

– Хорошо, мадам, – со вздохом ответила девушка.

Майри знала, что решение покинуть Данвити-Холл принял отец, но подтолкнула его к этому Фейлин. Так случалось очень часто. Фейлин всегда предпочитала Аннан-Хаус, потому что считала тамошние места менее дикими. Майри также знала, что вынужденное молчание Фионы закончится, едва только они тронутся в путь. И в самом деле, едва только стены замка исчезли из виду, Фиона прошипела:

– Готова поклясться, тебе тоже не хочется возвращаться домой.

– Я знаю, чем вызвано твое нежелание возвращаться, Фи, – произнесла Майри. – Только не думай, что мной руководят те же причины.

Фиона повела плечом:

– Никому нет дела до того, чего хочу я. Дома отец совсем не обращает на нас внимания, особенно когда собирается посетить других землевладельцев и предупредить об угрозе шерифа. Чем мы будем заниматься в Аннан-Хаусе? Только шить да исполнять обязанности по дому. Вчера начался пост, завтра воскресенье. Значит, все завтрашнее утро мы проведем в церкви и не будем есть мяса до тех пор, пока мама не устанет от жертвоприношений!

– Зато теперь мы гораздо больше знаем об управлении поместьями, – сказала Майри. – В наше отсутствие в Аннан-Хаусе наверняка засеяли поля – стало быть, нам есть чему поучиться.

– Знаешь, мне нет никакого дела до всего этого. Все, что мне нужно, – это встречаться с приличными молодыми людьми, Майри. Ты наверняка тоже этого хочешь, иначе тебе будет не о ком думать, кроме Роберта Максвелла. И что тогда будешь делать?