Нина Бомонт - Карнавал в Венеции

Но Кьяра сама его обняла. Он прижался лицом к ее груди, а она, откинувшись на подушки, стала гладить его светлые волосы. Любовь переполняла ее сердце.

Почему так случается, думала она, что пути судьбы приводят тебя именно в то место, где тебе предначертано быть? Именно поэтому она вышла тогда из укрытия в ту ночь, когда убежала из своей комнаты. Она вспомнила, какое сильное чувство удержало ее тогда от побега.

Вдруг ее сердце сжалось. Какое зло исходило от человека в маске, который был в гондоле с Лукой! Он излучал то же зло, что и человек с лицом Луки, напавший на нее.

Если он жив, значит, это тот же человек, который втянул Луку в тайный заговор, грозящий ему опасностью.

Но поверит ли ей Лука? Он ведь еще сомневается в том, что его брат жив. Как он отнесется к тому, что она ему скажет?

Лука почувствовал, как дрогнуло сердце Кьяры, и поднял на нее взгляд. Но не успел задать ей вопроса, потому что в этот момент лодка причалила к берегу.

Лакеи встречали их с факелами у пристани.

Рука об руку Лука и Кьяра подошли к чугунным воротам, за которыми была видна небольшая вилла.

— Я давно купил этот дом, потому что хотел, чтобы хоть что-нибудь принадлежало мне одному, а не всем Дзани, — пояснил Лука. — Наверно, глупость и тщеславие, но…

— Мы не ждали, что вы так скоро вернетесь, дон Лука, — сказал дворецкий с глубоким поклоном.

Бедный старый Паоло стал забывчив, улыбнулся про себя Лука. Надо заменить его кем-нибудь помоложе.

— Желаете пообедать, дон Лука?

— Принеси чего-нибудь ко мне в комнату, Паоло. Как твое здоровье? Ты все еще разводишь рыб в пруду?

— Я думал, вы позабыли, дон Лука. В прошлый раз вы о них не спрашивали.

Лука похлопал старика по плечу и повел Кьяру в свои апартаменты. Старик засеменил впереди со свечой и с поклонами распахнул перед ними высокую, с позолоченными лепными украшениями дверь.

Кьяра переступила порог и шарахнулась назад: в нос ей ударило уже знакомое зловоние!

— Нет. Не могу.

— В чем дело, Кьяра? — спросил Лука, озабоченный ее внезапной бледностью. — Что-то не так?

— Уведи меня отсюда.

Слишком уж много сегодня произошло, подумал он и поднял Кьяру на руки, ужаснувшись тому, что ее бьет дрожь.

— Посвети мне, Паоло. Мы пойдем в комнату для гостей.

Лука сидел в кресле у зажженного камина. Кьяра все еще полулежала у него на коленях. Она перестала дрожать, и Лука подумал, что она уснула.

Но она не спала, а думала о том, как объяснить ему свое поведение. Она и так о многом ему сегодня поведала и просила ей поверить. Поверит ли он в то, что ему еще предстоит услышать?

— Лука?

— Я думал, ты уснула. Можешь рассказать мне, что случилось?

— В тот день, когда я упала с лестницы, я видела его — человека с твоим лицом.

— Где?

— В твоих апартаментах. Он вошел и говорил со мной. И… — голос Кьяры снизился до шепота, — потом неожиданно исчез. А когда я увидела тебя на лестнице, то решила, что это он вернулся. Поэтому так сопротивлялась.

— Я пытаюсь понять, поверить, но…

— Теперь я знаю, что существуют два человека с одинаковыми лицами. — Она достала из кошелька кольцо. — Я украла его из твоей комнаты, чтобы прочесть заклинание и освободиться от тебя. У того человека было такое же кольцо, но я лишь потом поняла, что два кольца могут принадлежать двум разным людям. И зловоние, которое я чувствовала в тот день, такое же, какое сейчас в твоей комнате. Он был здесь. Ты понимаешь это, Лука? И он затаил против тебя злобу. Ты мне веришь?

Лука долго молчал. Неожиданно он понял, что имел в виду Паоло, удивившийся появлению Луки. Похоже, Кьяра говорит правду.

— Верю! И вижу, что Маттео снова сыграл со мной злую шутку.

— Это еще не все.

— Нет, на сегодня хватит.

— Но это важно.

— Прошу тебя, Кьяра!

Лука встал с кресла и осторожно опустил Кьяру на широкую кровать с пологом.

— Мне надо поспать. А утром, при дневном свете, может, все прояснится. Спокойной ночи.

Кьяра стала раздеваться, прислушиваясь к каждому движению Луки. Но тот не обращал на нее внимания, и она подумала, что он, возможно, презирает ее за нелепые, как ему кажется, выдумки.

Она долго не могла уснуть.

Кьяра проснулась на рассвете и сразу вспомнила вчерашнее. На мгновение ее охватил испуг, но он прошел, как только она почувствовала у себя за спиной размеренное дыхание спящего Луки.

Значит, он все же лег рядом, улыбнулась она. Может быть, она всего-навсего его любовница, но все равно она ему нужна, раз он провел ночь в ее постели. Завтра — будь что будет, а пока у нее еще есть время. Подвинувшись, она прижалась к Луке.

Лука просыпался медленно, но, как только почувствовал ее близость, тут же очнулся.

— Доброе утро. — Он уткнулся носом ей в шею, а потом языком проложил путь к ее уху.

Эти прикосновения вызвали в Кьяре чувственную дрожь. Он, почувствовав это, застонал и прикусил ей мочку уха.

— Лука! — шепнула она.

— Да, любовь моя? В чем дело? — спросил он и стал гладить ей грудь. Кьяра непроизвольно раздвинула бедра, и его твердая плоть скользнула между ними.

Оба замерли. Лука оттого, что боялся напугать Кьяру, а она — потому, что вожделение пронзило ее словно молния.

— Кьяра, — прошептал Лука, — скажи, чего ты так боишься?

— Тебе кажется, что я испугалась?

Она прильнула к Луке всем телом, и он рассмеялся.

— Просто прошлой ночью… Расскажу об этом как-нибудь потом. — Сейчас ему не хотелось отвлекаться, он стянул с нее нижнюю рубашку.

Кьяра хотела повернуться к нему лицом, но Лука обнял ее обеими руками. Он не хотел уходить из теплого гнездышка, образовавшегося у нее между бедрами.

А Кьяра приходила в еще большее возбуждение. Он снова прижался ртом к ее шее и прошептал:

— Покажи мне.

— Что показать?

— Покажи, где ты хочешь, чтобы я тебя ласкал.

Ее сжигала страсть, и она поддалась искушению.

Она положила его руки себе на грудь, и он стал ее гладить.

— Так? Или так? — И он стал пальцем водить по соскам.

— Да. — Голова ее была уже как в тумане.

— А потом?

Она заколебалась, но сжигавшая ее страсть сделала ее смелой. Она опустила его руки себе на живот.

От его первых дразнящих движений она сначала замерла, но лишь на мгновение, а потом начала двигаться все быстрее и настойчивее.

В своем желании получить еще больше, она протянула руку и непроизвольно дотронулась до его плоти. Лука застонал, но когда она отдернула руку, то вернул ее обратно.

— Еще. Пожалуйста.

Она повиновалась, удивившись, что доставляет наслаждение не только ему, но и себе.

Чувствуя, что приближается к вершине, Лука откинулся на спину и опрокинул Кьяру на себя. Потом просунул руки ей под колени и усадил верхом. При этом Лука еле удержался от того, чтобы не войти в нее. Но он лишь обхватил ее бедра и опустил их по обе стороны своего тела.