Лоретта Чейз - Вчерашний скандал

В это же самое время, в роще, в нескольких ярдах от разрушенной церкви Джок уныло взирал на краденую лошадь.

— Сундук в надёжном месте, — говорил Рой. — Нам только надо дождаться, пока утихнет шумиха.

— Но мы могли бы уехать в Эдинбург, — отвечал Джок. — Один из нас верхом, другой в повозке с сундуком.

— В тот самый день, когда сына лэрда огрели камнем по голове, а его лошадь, повозку и сундук украли? Когда все будут разыскивать эту лошадь, повозку и сундук? И кто в Эдинбурге захочет купить добро, украденное вчера и находящееся в розыске?

— Если Мэри сознается, они узнают, что это мы.

— Есть ещё одна причина, — пояснил Рой. — Если мы уедем в Эдинбург, она почувствует себя в безопасности и начнёт болтать. Но когда она увидит нас сегодня вечером в «Кривом Посохе», сидящими с Глаудом, как обычно, то станет держать язык за зубами.

— А что если она расскажет всё до того? Этот ублюдочный Хэррик…

— Родня кровь не водица, — успокаивал его Рой. — Ты знаешь, как она любит своего братца. Она не допустит, чтобы ему причинили вред. Покуда мы здесь, она будет молчать. Затем мы дождёмся, когда всё успокоится, потихоньку найдём себе доброго коня, телегу, сложим свои пожитки, и сундук среди прочего, и тронемся в Эдинбург. Или, может, в Глазго.

Он задумался.

— Я кое с кем там знаком. Они не будут знать о том, что здесь случилось.

Он похлопал брата по плечу.

— Вот и ответ, Джок. Глазго. Вот куда мы уедем.

— Прямо сейчас? — с надеждой спросил Джок.

Рой оглянулся на лошадь, которая мирно паслась на лужайке.

— Слишком рискованно, — произнёс он. — Но скоро. Как только добудем другую лошадь и телегу. Пусть эта лошадь добредёт домой, когда сама того пожелает.

Дверь в «Кривой посох» отворилась, и вошли четверо.

Джок замер, не донеся кружку до рта.

— Рой, — тихо произнёс он.

— Я вижу, — отозвался брат.

Сын лэрда, та самая рыжая, которая коленом врезала Джоку по яйцам, тощий слуга Николс и этот напыщенный ублюдок Хэррик.

— Чего им здесь нужно? — проговорил Джок.

— А ты как думаешь?

— Нам лучше уйти.

— Они заходят, а мы сбегаем? Как это будет выглядеть?

— Не знаю, — ответил Джок.

— Мы будем выглядеть виноватыми, вот как, — пояснил Рой. — Сиди на месте и веди себя как обычно.

— А если Мэри донесла на нас? — продолжал спрашивать Джок.

Рой глянул на брата Мэри, Глауда, который упал на стол, положив голову на руки.

— А что она может рассказать? — сказал Рой. — Мы только спросили её, какие новости в замке. Всякий может спросить.

Сын лэрда и рыжая подошли к бару и что-то сказали Маллкрэйку. Он налил две кружки.

Хэррик с ними не пошёл. Он остался стоять в дверях, скрестив руки на груди. Тэм МакЭвой поднялся и пошёл к двери. Хэррик поднял руку. Тэм остановился на месте.

Сын лэрда повернулся и поднял кружку вверх.

— Налейте всем присутствующим, мистер Маллкрэйк, — велел он.

Это вызвало гул одобрения. Тэм вернулся к столу и сел. Кто-то выкрикнул:

— Спасибо, ваше лордство.

Его поддержали остальные.

Лэрд и рыжеволосая женщина только улыбнулись.

— Вот, видишь? — прошептал Рой. — Они пришли расспросить всех, что им известно. Никто ничего не знает. И мы ничего не знаем. И его лордство купил нам выпивку, как и всем остальным.

После того, как всем налили, кто-то предложил тост за лэрда. Когда с подхалимством было покончено, его лордство произнёс негромко, но достаточно ясно, чтобы все услышали:

— Я полагаю, что большая часть из вас меня уже знает. И вам известно, что я не пришёл бы сюда потчевать вас выпивкой, если бы мне не было что-то нужно.

Несколько человек засмеялись.

Он продолжил:

— Этим утром, как все вы, я уверен, знаете, на меня с мисс Карсингтон напали, украв лошадь, повозку, старое шерстяное одеяло в дырах и ещё более старый сундук. Позже лошадь вернулась, вместе с повозкой. Одеяло пропало. Как и сундук. Нас особенно интересует сундук, но известия об одеяле могли бы тоже помочь. Видите ли, мы пришли сюда…

Он обернулся и поглядел на рыжую:

— Мы пришли сюда за подсказкой.

— Это они, — сказала Оливия. — Парочка в углу.

— Ранкины, — проговорил Хэррик, не глядя в их сторону.

Братья возглавляли список подозреваемых Хэррика.

— Внезапно они подружились с Глаудом и Мэри Миллар, — размышлял Лайл.

— А Мэри одна из наших горничных, — заметил Хэррик. — Вчера она работала допоздна. Я говорил с ней раньше, но она только сказала, что пошла прямо домой. Очень жаль, сэр. Такая хорошая девушка. Но у неё есть только Глауд, а он, кажется, стал их заложником.

— Чёрт подери, но у нас нет доказательств, — сказал Лайл. — Это всё слухи и спекуляции. Их подозревают во многом, но…

Он покачал головой. Его отец несёт ответственность за это. Преступники бесконтрольно разгуливают по деревне. Деревенские жители, чьи усилия постоянно сводятся на нет. Священник, которому лорд Атертон предоставил жильё в Эдинбурге и который не утруждает себя поездками длиной в десять миль, чтобы присмотреть за своей паствой.

— У нас нет доказательств, и они это знают, — сказала Оливия. — Им всего лишь нужно держать язык за зубами.

Лайл посмотрел на неё:

— Я бы мог выбить у них признание.

— Как это грубо, — заметила она. — Неартистично.

Он за вечер выслушал немало такого, что могло привести в уныние, но она его рассмешила.

— Хорошо, — сказал он. — Ты первая.

Братья сидели рядом, их головы были склонены над кружками, и они тихо переговаривались. Глауд Миллер спал, положив голову на руки, сбоку, возле Джока. Напротив Джока стоял пустой стул, но Лайл сказал им, что там сквозняк, и они должны потесниться, чтобы леди могла сесть. Мужчинам пришлось подвинуться, освободив место для Лайла на одной стороне, между Джоком, который забился в угол, и Роем, а Оливия уселась на другой стороне стола, между Джоком и Глодом.

Она повернулась к Глауду.

— Глауд Миллар? — окликнула она. — Глод, мы бы хотели поговорить с тобой.

Глауд продолжал слегка похрапывать.

— Бесполезно, мисс, — сказал Джок. — Его не разбудить никому, кроме его сестрицы.

— Ах, да, у него выдался трудный день, — проговорил Лайл. — Вначале он спал на дороге среди бела дня. Потом его отнесли домой. И вот он снова здесь.

— А они сообразительные ребята, признай, — сказала ему Оливия. — У них было чрезвычайно мало времени, а им удалось разработать такой искусный план.

— Искусный? Они притащили на дорогу мертвецки пьяного человека и оставили его там, чтобы люди об него спотыкались.

— Это была блестящая тактика отвлечения внимания, — настаивала Оливия. — Если бы рабочие не занялись мистером Милларом, они могли бы схватить грабителей, когда те напали на нас. Нет, это прекрасная работа.