К. Харрис - Где таятся змеи

Из посещения публичного дома виконт вынес три вещи: Роза Джонс действительно занималась своим ремеслом в «Академии на Орчард-стрит»; раньше ее звали Розой Флетчер; обстоятельства поспешного ухода были таковы, что одного упоминания имени беглянки достаточно, чтобы остальные обитательницы заведения явно перепугались.

Лениво помахивая уличной тростью, Девлин спустился по ступенькам на мостовую. Как только он повернул к Портман-сквер, от сумрачной подворотни отделился крупный, коренастый мужчина и направился прямиком к виконту.

– Чего это вы тут вынюхиваете да выспрашиваете? – требовательно навис незнакомец, придвинув раздраженное лицо так близко, что на Себастьяна пахнуло парами неразбавленного джина. – Какое у вас дело к мистеру Кейну?

Перебитый нос и изуродованное ухо выдавали бывшего призового бойца. Лет сорока, уже начавший толстеть, он по-прежнему оставался впечатляющей горой мускулов, на добрых полголовы выше виконта и раза в полтора его тяжелее.

– Хочу передать весточку мистеру Кейну от старого друга, – кротко ответил Себастьян, крепче перехватывая трость.

Губы громилы дернулись, обнажая неровные коричневые зубы.

– Мистер Кейн не водит компаний с клиентами. Чего вам на самом деле надо? Если не берете товар, то и делов никаких у вас тут нету. Моя работа – приглядывать, чтоб в заведении не случалось неприятностей, а от таких, как вы, сплошные беды. И больше не показывайтесь, слышите? – мясистая ручища схватила Себастьяна за отворот. – Нам тут такие деловые без надобности.

– Вы помнете мне сюртук, – тихо заметил виконт.

– Да ну? – улыбка мужчины стала шире. – Может, лучше черепушку вам помять?

Плавным рассчитанным движением Себастьян отвел трость и со всей силы махнул ею вперед. Эбеновая палка звучно врезалась здоровяку промеж ног. Ухнув и выпучив глаза, тот отпустил сюртук виконта и согнулся, прижав ладони к паху. Наклонившись, Девлин сгреб противника за грудки засаленного жилета и отшвырнул так, что тот шмякнулся спиной о кирпичную стену подворотни.

– А может, тебе лучше ответить на парочку вопросов?

Скрежетнув зубами, верзила потянулся к висевшим на боку кожаным ножнам. Трость виконта молниеносно взметнулась к руке злоумышленника, и тот, истошно завопив, выронил нож.

– Это было неразумно, – процедил Себастьян, прижимая противника палкой поперек горла к стене. – К тому же, нехорошо так обращаться с клиентом. Я решительно намерен жаловаться мистеру Кейну. Где мне найти хозяина? – сильнее надавил Девлин на глотку громилы.

– Не могу сказать! – отвесил тот в ужасе челюсть.

Отведя трость от горла противника, виконт резко ударил его по правой ноге. Скрючившись, верзила кучей свалился наземь.

– Не передумал быть таким неразговорчивым?

Мужчина лежал, схватившись одной рукой за колено, а другой прикрывая пах.

– Говорю же вам, не знаю!

– Глупый ответ, – серебряный наконечник легонько постучал по уцелевшему колену поверженного.

Тот облизнул губы:

– В «Черном драконе». Это на Диот-стрит, рядом с пивоварней Мо.

– Как мне его узнать?

– Он парень видный. Медно-рыжие волосы. По вечерам наверху у себя рисует.

– Рисует?

– Ну да. Картинки всякие. Нравится ему голых баб малевать и еще речку, и город.

– Я бы предпочел, чтобы мой визит стал сюрпризом для мистера Кейна, – рассуждал виконт. – Давай договоримся? Ты не предупредишь хозяина, что я зайду, а я не скажу, что это ты выболтал, где его разыскать. Мы поняли друг друга?

Здоровяк отер тыльной стороной ладони отвисшие губы:

– Ты, чертов ублюдок…

Себастьян уперся концом трости в подбородок противника, заставив того неудобно запрокинуть голову.

– Мы поняли друг друга?

– Ладно-ладно, да. Только убери от меня эту чертову палку!

Девлин кончиком трости подцепил лежащий на мостовой нож и резким поворотом кисти отбросил зазвеневшее лезвие в темноту подворотни.

– Еще раз полезешь ко мне, и ты мертвец.

Лорд Девлин шагал по стемневшим улицам, запруженным оборванными нищими и одетыми в блузы работягами, спешащими домой к ужину. В воздухе стоял тяжелый дух тушеной капусты и жареного лука, и виконт поймал себя на мысли, что до сих пор не обедал. Аппетит, равно как и сон, пропал настолько давно, что мужчина механически отмечал течение времени без оглядки на потребность в хлебе насущном.

Себастьян даже несколько растерялся, оказавшись снова вовлеченным в расследование убийства. Последние восемь месяцев удалось пережить, лишь подавив все эмоции: не только любовь и гнев, но и любознательность, и жажду справедливости, даже праздное любопытство. Недавно он обнаружил, что может иногда провести день кряду, не думая о Кэт, не вспоминая исходящий от ее подушки аромат, не желая эту женщину с болью, вызывающей в душе стыд и страх.

В одурманивании себя все эти месяцы алкоголем и бессонницей был смысл. Чувства связаны друг с другом: поддайся одному – и, выйдя из повиновения, потоком нахлынут остальные. Виконт размышлял об удовлетворении, которое вызвала в нем стычка с бывшим боксером, и осознание жестокой радости встревожило его. Насилие способно увлечь. На войне Девлин встречал слишком многих мужчин, поддавшихся опьяняющему угару смерти и разрушения. Себастьян знал, во что ожесточение может превратить человека. Во что чуть было не превратился он сам – и мог превратиться снова, дав себе волю.

А вот и пивоварня – к вездесущим запахам угольного дыма и конского навоза присоединился резкий аромат солода. Диот-стрит лежала к северо-западу от Ковент-Гардена, в части Лондона, называемой Сент-Джайлс [20] Сент-Джайлс – часть Лондона, располагавшаяся к северу от Ковент-Гардена и населенная в основном ирландцами. Хотя некоторые районы Ист-Энда были гораздо хуже, трущобы Сент-Джайлса пугали состоятельных горожан уже тем, что находились в самом сердце Вест-Энда. Эти десять-двенадцать акров (4-5 га), набитых перенаселенными лачугами, служили «подходящим прибежищем для отбросов общества» – описание Чарльза Диккенса. Даже после создания регулярных полицейских сил лишь немногие стражи порядка могли без потерь выбраться из этого лабиринта публичных домов и пивных. .

На углу, прямо напротив «Черного дракона», у разожженного в старом бочонке костерка морщинистая старуха, одетая в траур, бойко торговала печеной картошкой. Себастьян купил картофелину, чтобы иметь предлог остановиться и рассмотреть таверну напротив.

Это было длинное, бестолково выстроенное в прошлом столетии здание, второй этаж которого нависал над первым. Судя по внешнему виду, постоянная клиентура заведения состояла из местных торговцев пополам со сбродом из близлежащих притонов. Какое-то мгновение виконт раздумывал, не вернуться ли на Брук-стрит, чтобы переодеться во что-то менее приметное, но затем решил идти как есть.