К. Харрис - Где таятся змеи

– Это точно. Только с чего вдруг он поверит вам? Вы неоднократно грозились его убить, а я служил барону почти четыре года.

– Верой и правдой, – подхватил Девлин, обходя один из заполонивших зал пьедесталов, который венчала устрашающая бронзовая композиция. – Такой примечательный способ убийства – одним резким движением свернуть шею. Где вы ему научились?

Улыбка Эпсона-Смита застыла.

– В Судане.

Через стеклянную крышу можно было видеть, как в послеобеденном небе сгущаются тучи, собираясь в нахмуренные черные клубы. В зале явственно потемнело.

– Что же вы не поделили с Персивалем? – поинтересовался виконт.

Губы бывшего гусара сжались в тонкую линию.

– Из-за некомпетентности его правительства мой полк в Аргентине прошел через ад. Нам была обещана компенсация, но премьер-министр посчитал такие расходы чрезмерными и нецелесообразными и отменил выплату. Из-за его вмешательства, будь оно проклято, надежды немногих выживших рухнули, а вдовы погибших остались без гроша.

– И вы убьете его за это?

Полковник, обернувшись, глянул на группку женщин и детей, собравшихся теперь в дальнем конце зала.

– Не я, – хладнокровно заметил он. – Персиваль нажил много врагов. Человека, одержимого некоей идеей, можно подстрекнуть к действиям, не сулящим ничего хорошего ему самому. Тем более, если этот человек немного не в себе.

– Беллингем, – выдохнул Себастьян, припоминая полусумасшедшего ливерпульца, встреченного возле «Олмакса».

– Знаете его? Тем более досадно, что вы разминулись. Видите ли, мистер Беллингем пришел сюда с нами, но ему потребовалось уйти раньше. Кажется, он обмолвился, что спешит по срочному делу. В Палату общин.

Виконт рванулся к лестнице, но Эпсон-Смит остановил его, вцепившись в предплечье неожиданно крепкой хваткой.

– Вы опоздали.

Девлин резко подался вперед, пытаясь высвободиться, но бывший гусар совершенно неожиданным маневром развернул противника к себе спиной. Захватив виконта левой рукой поперек груди, Эпсон-Смит сжал его в своих смертоносных объятьях.

– Убейте меня здесь и сейчас, и вам уже не откреститься, – бросил Себастьян.

Второй рукой полковник крепко держал подбородок Девлина, словно в тисках.

– Раз Джарвису известно, что я покушался на его дочь, я и так мертвец.

Одно быстрое движение – и шея будет сломана. Сопротивляясь, Себастьян со всей силы ударил затылком в лицо Эпсона-Смита, слыша хруст носовых хрящей. Застонав, гусар ослабил хватку достаточно для того, чтобы Девлин вцепился в сжимавшую его поперек груди руку и с разворота впечатал кулак в окровавленную физиономию противника. Приободрившийся виконт принялся выкручивать руку врага, вынуждая того немного повернуться, а затем ударил его каблуком сапога под колено. Эпсон-Смит рухнул на пол, его левая рука по-прежнему оставалась в захвате, и виконт слишком поздно заметил лезвие, блеснувшее в правой ладони противника. Сделав выпад, тот располосовал незащищенное предплечье Девлина до кости.

Себастьян попятился, поскальзываясь на собственной крови, и натолкнулся на один из пьедесталов. Крутнувшись, он схватил бронзовую фигурку сатира и швырнул ее в полковника. Противник, пригнувшись, отскочил в сторону, а виконт тем временем выхватил из сапога собственный нож и ринулся вперед. Отбив поднятым предплечьем руку врага в сторону, Девлин всадил клинок в грудь Брюса Эпсона-Смита по самую рукоятку.

Только сейчас Себастьян вдруг услышал женский визг, резкие мужские оклики, топот бегущих ног. Он выдернул нож, проехал по наляпанной на полу луже крови и бросился вниз по крутой винтовой лестнице. Одним броском преодолев вестибюль, виконт выскочил на улицу. Теперь надо докричаться до грума. Только бы Том не отъехал далеко…

– Матерь Божья, хозяин! – мальчишка, округлив глаза, резко остановил гнедых у самого входа в здание. – Да из вас кровища хлещет, как из дырявого ведра!

Девлин взобрался в коляску.

– Погоняй, – велел он, содрал галстук и принялся перетягивать им пульсирующую рану. – К Палате общин! Быстрее!

– Да что же это за напасть? – возмущался Том, с трудом прокладывая путь в скоплении экипажей, портшезов, кабриолетов и наемных карет, запрудивших Парламент-стрит от Уайтхолла до самых строений парламента, Вестминстерского аббатства и даже дальше.

– Сегодня вечером слушание по королевским указам, – объяснил Себастьян, в то время как колокола аббатства начали вызванивать пять часов. Щелкая кнутами, ругались извозчики. Громко кричал чей-то осел. По улице носились лающие собаки, за ними, вопя и улюлюкая, гонялись оборванные уличные мальчишки. – Похоже, туда собралась чертова прорва народу.

– А когда должен появиться премьер-министр?

– В пять.

Впереди послышался треск дерева – изящное ландо зацепилось одним из колес за подводу с углем.

– Проклятье, – ругнулся Себастьян, хватаясь здоровой рукой за сидение. – Останови здесь. Быстрее будет добраться пешком.

Соскочив с двуколки, он бросился бежать. Протолкавшись по Маргарет-стрит, виконт через Олд-Пелес-Ярд [65] Олд-Пелес-Ярд (англ. Old Palace Yard, буквально «двор Старого дворца») – пространство, ныне окружающее статую Ричарда Львиное Сердце (установлена в 1860 г.) и напоминающее о том, что именно здесь когда-то находился дворец Эдуарда Исповедника. На этой площади были казнены сэр Уолтер Рэйли, Гай Фокс и другие участники «Порохового заговора», а также герцог Джеймс Гамильтон, один из главных сторонников короля Карла I. устремился к небольшой бывшей часовне, стоявшей перпендикулярно Вестминстер-холлу и служившей залом заседаний для Палаты общин [66] Вестминстерский дворец был королевской резиденцией вплоть до пожара 1512 г., после которого двор переехал в дворец Уайтхолл, выкупленный королем Генрихом VIII у кардинала Уолси. Освободившиеся королевские покои превратили в залы судебных и парламентских заседаний. Палата общин наконец-то получила место для встреч – бывшую часовню Святого Стефана. С тех пор Вестминстерский дворец, не утративший статуса монаршей резиденции, стали активно использовать в качестве здания парламента. . Ворвавшись сквозь двойные двери, Девлин оказался в темном вестибюле с низким потолком, где множество зрителей терпеливо дожидались в очереди к местам на галереях. С приливом облегчения Себастьян понял, что не опоздал.

Оглянувшись по сторонам, виконт поймал за руку клерка, торопившегося мимо с важным видом.

– Где Персиваль? Он уже прибыл? Отвечайте же!

– Да вы что, сэр! – проблеял служащий. – В сапогах сюда нельзя, – переведя взгляд с голой шеи посетителя на окровавленную, наспех перевязанную руку, он побледнел. – И галстук обязателен. У вас имеется приглашение от члена парламента? Потому что, понимаете, на самом деле вам положено входить через… [67] Для каждой категории входящих в парламент существует отдельный вход. Например, сейчас королева входит в здание парламента через Монарший вход в Башне Виктории (именно на этой башне находятся знаменитые часы «Биг Бен»). Члены Палаты лордов входят с Олд-Пелес-Ярд через так называемый «Пэрский вход». Члены Палаты общин – через вход на южной стороне Нью-Пелес-Ярд. А посетители – через вход Святого Стефана.