Наталия Орбенина - Увядание розы

– Чем обязана? – сухо спросила хозяйка, жестом предложив гостье присесть. – Впрочем, я догадываюсь, что привело вас, госпожа Извекова, в мой дом.

Дамы уселись в креслах, собака прыгнула на колени к Бархатовой. Но на сей раз ей не позволили остаться. Пришлось расположиться у ног хозяйки.

– Тем лучше, тем проще нам будет говорить. – Ольга попыталась улыбнуться. – Матильда Карловна, я пришла к вам говорить о нашем сыне. Вениамин Александрович и я, мы очень обеспокоены его решением связать себя узами брака с вами.

– Но вы не мать Кирилла! Вы не можете принимать за него решения! – резко заметила Бархатова.

От резкого тона моська подняла голову и заворчала.

– Да, я не мать, вернее, не родная мать! Но я имею полное право высказывать свое мнение, и я знаю, что Кира прислушивается к нему! – с жаром воскликнула Ольга Николаевна.

– Полноте, – взмахнула рукой Бархатова. – Отчего я должна унижаться перед вами и просить вашего расположения И согласия на брак с вашим пасынком?

Я знаю, вы" – гордитесь своей добропорядочностью, тем, что никогда не изменяли своему не столь добродетельному, как вы, супругу! И что из того? Вы смотрите на меня с презрением, как на падшую тварь, но в глубине души вы мне завидуете, завидуете моей свободе, моей независимости…

– Вы ошибаетесь! Вы ошибаетесь, потому что у вас жизнь сложилась так, что вам не досталось ни любви, ни семейных добродетелей. Ольга Николаевна старалась говорить спокойно, но голос предательски звенел. Я жалею вас, но вместе с тем я еще более жалею нашего мальчика.

Ведь он еще юн! Куда вы позовете его?

Вы старше и опытней его, он наивен, как ребенок, вы играете им, как кошка с мышонком. Оставьте Кирилла, прошу вас!

Будьте благородны!

– Мне смешны ваши рассуждения!

Вы начитались слезливых книжек вашего супруга! Вы изволили выставить меня в виде жестокого и похотливого животного!

Вы ошибаетесь, сударыня! В моей душе не меньше любви, преданности и жертвенности, чем в вашей! Я люблю Кирилла и не отступлюсь!

Бархатова встала, давая понять, что неприятный разговор закончен. Собака отвратительно громко залаяла. Поднялась и Ольга Николаевна. Что ж, она почти и не рассчитывала на успех своей миссии.

– И все же, я надеюсь, что если вы действительно любите Кирилла, вы оставите его в покое, сударыня! – с достоинством произнесла она и вышла из комнаты.

Матильда метнула вслед ненавидящий взгляд и, упав на диван, разрыдалась.

Моська вскочила на диван и протяжно завыла..

Прошел месяц. Кирилл уповал, что со временем страсти поутихнут, родители смирятся. Однако долгожданный штиль не наступал. Павел, родной брат и близкий друг, и тот высказывал осторожные сомнения в разумности подобного выбора. Но что ожидать от Павла! Он сух, рационален, его никогда не увлечет страсть. Вера тоже не советчик. Когда она познакомилась с Матильдой, то полвечера критиковала ее платье крикливой расцветки, как можно, в ее-то возрасте! Походку, так ходят женщины с панели! И манеры ужасные!

Раздосадованный Кирилл обиделся на сестру и в сердцах сказал, что она завидует живой и неувядающей красоте его избранницы, которая хоть и старше Веры, да ярче во сто крат! А Вера на глазах превращается в классическую старую деву.

После этого брат и сестра перестали разговаривать друг с другом, отчаянно страдая от обиды, непонимания и возникшей неприязни.

Кирилл метался между родней и возлюбленной. Он понимал, что его брак не будет безоблачным, но, полюбив первый раз в жизни, полагал, что это чувство неповторимо. После долгих размышлений он принял решение еще раз собрать семью воедино и попытаться всех примирить. Если он не сможет добиться согласия, то хотя бы умерит недоброжелательность сторон.

Он вел долгие переговоры с отцом, мачехой и братом, повинился перед оскорбленной сестрой и уговаривал гордую Матильду.

И вот идея примирительной встречи осуществилась. Извековы, сцепив зубы, вынуждены были потихоньку привыкать к мысли о женитьбе старшего сына на распутной вдовушке. Кирилл не отступится, это очевидно. Пришлось встретиться с будущей невесткой и поглядеть на нее попристальней. Может, не так страшен черт, как его малюют? Кирилл заказал торжественный обед в ресторане «Медведь» на Большой Конюшенной.

Матильда нервничала, кляня себя за невоздержанный язык. Зачем она тогда наговорила резкостей Извековой? На сей раз она оделась изящно: строгое платье с высоким воротом, кружевная отделка по лифу и рукавам. Гладкая прическа, минимум украшений, неяркая помада. Сидя напротив Ольги Николаевны, Матильда едва могла проглотить кусочек. Кирилл отчаянно страдал, видя, что разговор не клеится и враждебность витает над столом, уставленным дорогими закусками, к которым почти не притронулись. Павел отмалчивался, Вера язвила, Ольга ограничилась вымученными любезностями. Один Вениамин Александрович, как человек светский, проявлял умеренное дружелюбие и пытался поддерживать застольную беседу. Выпив вина, потом еще, Извеков стал словоохотлив, постепенно оттаял и все больше и больше оказывал внимания Бархатовой.

Кирилл воспрял духом. Он ненавидел пьянство отца, но теперь пагубная привычка могла помочь. Если сейчас лед тронется, то все изменится к лучшему, в этом Кирилл не сомневался. Жестом молодой человек подозвал официанта в черном фраке и накрахмаленной манишке. Тот, в штиблетах без каблуков, как положено в ресторанах первого класса, подлетел легко и бесшумно. Кирилл приказал подать еще вина. Упоенный надеждами, он не замечал, что мачеха внимательно следит за взорами, которыми обменялись супруг и Бархатова, что какие-то неуловимые токи присутствуют в разговоре между ними. Беседа оживилась, послышался смех, дело двигалось на лад.

И в этот момент к их столу нетвердой походкой приблизился молодой человек.

Его можно было бы назвать привлекательным, если бы не пьяная гримаса. Одет он был дорого, но обильные возлияния и поглощенный обед уже принудили его развязать галстук и распахнуть пиджак. Он остановился в двух шагах и, глумливо улыбаясь, поклонился:

– Матильда Карловна! Приветствую!

Мое почтение, господа!

– Кто это? – изумился старший Извеков, глядя на Матильду, которая при виде незнакомца закусила губу.

– Позвольте представить, господа, это Юрий Владимирович Бархатов, сын моего покойного мужа, – произнесла она с усилием.

По всему было видно, что явление Юрия не вызывало у нее никакого восторга.

– Что вам угодно, сударь? – холодно поинтересовался Извеков.

– Мне угодно побеседовать с Матильдой Карловной. Должен сказать, господа, что сия несравненная особа в последнее время избегает меня и я лишен прежних возможностей видеть несравненную Матильду! Поэтому и поспешил…