Хелен Диксон - Предательство

— Нет. А должен?

— Меня это не удивляет. Чтобы испытывать вину, надо иметь совесть, — заметила она, стаскивая свой сюртук, чтобы осмотреть прореху на спине.

— Если бы я был виновен в краже вещи, которая мне не принадлежит, то, возможно, я бы и согласился с вашими рассуждениями о вине и совести. Это другое дело.

— Что вы сказали?

— Бриллианты принадлежат мне — моей семье. Я просто вернул их.

Белла уставилась на него, изумленная его откровениями и, очевидно, сильно шокированная.

— Вам? Но… это же бриллианты Эйнсли… моя бабушка…

— Сказала вам, что они принадлежат вашей семье, понимаю. Возможно, спустя столько лет она и сама поверила в это. Графиня слегла в постель из-за пропажи бриллиантов?

— Нет. Она действительно плохо почувствовала себя на балу в Карлтон-Хаус и осталась в доме леди Чэннинг. Ей по-прежнему нехорошо, так что я решила подождать, пока она окончательно не поправится, и не говорить ей о краже бриллиантов.

— Человек не может украсть то, что принадлежит ему по праву.

— Но к чему все эти сложности? Зачем вам понадобилась игра в разбойников? — требовательно поинтересовалась Белла.

В этот момент Ланс предпочел не думать о пари, заключенном им с Роландом.

— Потому что я хотел, чтобы вы думали, будто человек, забравший ваши драгоценности, всего лишь обычный грабитель. Вы бы отдали мне ожерелье, если бы я вас об этом попросил?

— Конечно, нет.

— В том-то и дело. Вы сами ответили на свой вопрос. Однако я не могу поверить, что вы придумали все это — решились прийти сюда одетой таким образом… — проговорил лорд Бингхэм, рассматривая ее наряд и думая о том, что в этой белой шелковой рубахе, светло-коричневых бриджах, подчеркивающих ее длинные, изящные ноги, она действительно выглядела обворожительно. — Как вы могли настолько потерять рассудок, что проникли в мой дом, надеясь вернуть эти бриллианты?

Внезапно Изабелла почувствовала, как начинает задыхаться от его близости. Девушка заметила, куда был направлен его взгляд, и, посмотрев вниз, обнаружила, что твердые кончики ее сосков напряглись и проступили под тонким шелком рубашки мужского покроя. Щеки ее покраснели от смущения, и она сложила руки на груди, сердито уставившись на беззастенчивого зрителя.

— Я бы никогда так не поступила, если бы не ярость, которая меня охватила, — могу вам в этом честно признаться. У меня взрывной характер — и с этим ничего не поделаешь. Мне редко удается подавить вспышки темперамента.

— Я это уже понял, — проворчал Ланс.

Похоже, своими действиями он разбудил спящего дракона.

— Тогда вы, вероятно, дважды подумаете в следующий раз, прежде чем меня провоцировать.

Его глаза опасно сощурились.

— У меня, знаете ли, тоже темперамент, Белла. И вам следует это хорошенько запомнить.

Стиснув зубы, он некоторое время не сводил с нее сердитого взгляда, а потом неспешно подошел к камину и облокотился на него.

— Если бы я была мужчиной, я бы вызвала вас на дуэль за то, что вы сделали со мной прошлой ночью.

— Не очень мудро с вашей стороны, Белла.

— Вы так полагаете? После того как вы угрожали моей жизни и жизни моих людей, ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем всадить вам пулю промеж глаз.

— Что? Вы умеете обращаться с пистолетом?

— Конечно, умею — и я очень хороший стрелок, если уж об этом зашла речь. Там, откуда я приехала, умение стрелять не столь уж необычно для женщины. Я же способна поразить цель лучше многих из них. — Изабелла сухо усмехнулась. — Пожалуй, вы можете заключить, будто во мне говорит тщеславие.

— Нет, я впечатлен. Ни одна леди из моего окружения и понятия не имела, каким концом стреляет пистолет.

— Значит, вам следует с большей разборчивостью подходить к своему окружению.

— Я так не думаю. Быть близко знакомым с дамой, чье умение обращаться с оружием превосходит ваше собственное, может оказаться весьма опасным.

— Следовательно, я совсем не в вашем вкусе, — небрежно заключила Белла.

— Это почему же?

— Прошлой ночью вы дали мне понять, что без ума от меня только для того, чтобы прибрать к рукам бабушкины бриллианты. Вы знаете, как уязвить женскую гордость.

Ланс хотел было сказать Изабелле, что она пришла к неверным выводам, что он в равной степени без ума и от того и от другого — леди и ее бриллиантов. Правда заключалась в том, что она настолько прекрасна и чувственна, что мужчине невозможно взглянуть на нее без того, чтобы не попасть под ее чары. Однако его совсем не вдохновляла перспектива раздувать ее тщеславие, с чем уже и так успешно справлялась целая толпа обожателей, волочащихся за ее юбками.

— Я уверен, ваша гордость не очень пострадала и скоро оправится от потрясения.

Белла была уязвлена тем, что совсем не привлекала его, однако постаралась не показывать своего разочарования. И зачем только она завела об этом речь? Это так унизительно. Вероятно, он решил, что ею движет кокетство и она нарочно напрашивается на комплименты. Изабелла прекрасно понимала, что ее слова не способны пробить стену его безразличия. Но, черт возьми, зачем же ему это подчеркивать?

Впервые с тех пор, как ей удалось вернуть бриллианты, Белла почувствовала сомнения в правильности своих действий. Держа в руках сюртук, она повернулась к лорду Бингхэму, не зная, что предпринять.

— Итак, Белла. Что нам делать? Бриллианты у вас. Вы вернете их мне?

— Думаю, мне следует подождать, что скажет по этому поводу моя бабушка.

— Белла, они действительно мои по праву. Если вы не отдадите их мне добровольно, мне придется их у вас отобрать. Вы этого хотите?

— Что? — воскликнула она, ее глаза сверкнули презрением. — Вы угрожаете выстрелить в меня из пистолета? Что вы за человек, лорд Бингхэм? Что заставляет вас играть в такие немыслимые игры? Почему я должна верить тому, что вы мне сказали?

— Потому что я очень честный человек. Доверьтесь мне. Нечто произошло между нашими семьями много лет назад, когда ваша бабушка была еще очень молодой, и в этом оказались замешаны эти бриллианты. Моя бабушка вела дневник. В нем содержатся исчерпывающие объяснения того, что тогда случилось, а также подтверждение права нашей семьи на бриллианты. Если хотите, я покажу вам эти записи, но сейчас не время. Я должен вернуться к гостям.

Белла повернулась к двери:

— Думаю, мне следует вас покинуть. Я сказала кучеру ждать меня на углу улицы.

— Белла!

Она посмотрела на него. В его глазах застыло непреклонное выражение.

— Бриллианты.

Он медленно подошел к ней, протягивая руку.

Изабелла поняла, что он не выпустит ее из комнаты, пока она не отдаст ему ожерелье. Девушка неохотно сунула руку в карман своего сюртука, достала мешочек и протянула его лорду Бингхэму.