Бронвин Скотт - Как удачно согрешить

— Как давно вам об этом известно?

Наверняка дольше, чем она находится в этом доме. Драма разыгралась еще до ее появления здесь. Теперь до нее доходил весь ужас ситуации, в которой он оказался. Скоропалительная кончина брата, борьба за детей. И ситуация имела подводные камни. Речь не просто о передаче детей новым опекунам, а о чем-то, о чем Мора пока не догадывалась, даже вообразить не могла, и Риордан взвалил все на свои плечи.

— Со дня похорон. Едва ли это имеет значение. Важно лишь то, что леди Вейл положила глаз на трастовый фонд детей. — Риордан понизил голос. — Когда их отец умер, дети остались сиротами без средств. Эллиот позаботился о них, оставил деньги и имение Уильяму и солидное приданое Сесилии, учредил трастовый фонд для оплаты обучения Уильяма и дебюта в высшем свете Сесилии. Так дети стали богатыми.

— Но Эллиот в своем завещании назвал вас их опекуном. — Мора пыталась собрать воедино кусочки головоломки. Она понимала, что разлука с детьми станет для Риордана тяжелым ударом.

— Вейлы намерены опротестовать последнюю волю брата, если потребуется. Они хотят обвинить его в психической нестабильности, заявить, что он не понимал, что творит, когда завещал детей мне. — Риордан вытянул руки над столом. — Как видите, я неподходящий опекун. Лишь сумасшедший мог рассудить по-иному.

— А женитьба? Чем она может помочь в этой ситуации?

— При наличии жены я смогу показать, что у детей есть мать, а я остепенился и начал новую жизнь. — Риордан жестко рассмеялся. — Как видите, мужчина считается достойным только в том случае, если у него имеется супруга.

Море очень хотелось бы стереть с его лица отпечаток боли.

— Те встречи, на которые вы ходили, касались детей?

— Да, детей и завещания. Мы пытаемся понять, чего нам следует опасаться, если завещание Эллиота будет опротестовано. — Он покачал головой. — Мы обнаружили в гроссбухах кое-какие записи, возможно проливающие свет на причины самоубийства брата. Возможно, причина сама по себе является источником беспокойства. Мы не хотим, чтобы она была использована против нас.

Его лицо приобрело новое выражение, которого Мора не видела прежде. Страх. Это потрясло ее еще больше, чем его боль. Ей и в голову не приходило, что граф Чатем, Риордан Баррет, может чего-то бояться. Теперь она видела, что он страшится потерять детей, страшится, что память брата может быть запятнанной, его наследство окажется не в тех руках, а он сам не сможет защитить все это. Следовательно, получится, что его отец был прав много лет назад.

— Я понимаю, это не самое элегантное предложение, Мора. Но вы мне небезразличны, это правда, и я могу обеспечить вам хорошую жизнь. — Он снова взял ее руку в свою и стал поглаживать, вновь пытаясь соблазнить. — Я могу дать вам…

Но Мора не могла позволить, чтобы Риордан начал упрашивать ее.

— Остановитесь. — Это слово было произнесено столь твердо, что он поднял глаза. — Не смейте торговать собой.

«Интересно, сколько раз ему приходилось проделывать это в прошлом?» — подумала она. Обещать то единственное, что он мог дать, в обмен на что? На несколько мгновений, за которые он сумеет отогнать призраков и боль прошлого? И как она только раньше не догадалась? Как не разглядела в нем уязвимость, которую он мастерски научился прятать?

— Если вы не верите в мою способность любить вас, поверьте хотя бы в способность дарить наслаждение. Вы же знаете, мои обещания не голословны. — Он сильнее сжал ее руку, так что ощущение стало почти болезненным. — Я готов душу дьяволу продать за этих детей, но больше мне нечего предложить. Вейлов интересуют только их деньги. Уильяма и Сесилию они тут же отошлют в школы-интернаты, и кто знает, что случится с трастовым фондом. У Вейла в карманах большие бреши, он не кредитоспособен, хотя и пытается это скрыть. Прошу вас, помогите мне. Помогите Уильяму и Сесилии.

Ей на глаза навернулись слезы. Риордан просит ее о том, чего она дать ему не в силах.

— Я не могу выйти за вас замуж, — едва слышно прошептала она.

Она не смогла бы обеспечить благопристойность, в которой он так нуждался. Брак с ней лишь упрочил бы его порочную репутацию, ведь он бы женился на женщине, обещанной другому мужчине. Подобное деяние находится в одном крошечном шаге от двубрачия, а у ее дяди имеются в доказательство соответствующие бумаги.

На лице Риордана застыла маска стоицизма, ее отказ был ему непонятен. Он решил, что она отвергает его как недостойного кандидата себе в мужья, хотя в действительности недостойной являлась она. Он опустил руку в карман сюртука.

— Тогда, возможно, вас заинтересует вот это. Это записка от барона Хесперли, в которой он заявляет о своих намерениях. Он хотел бы нанести вам визит, из чего вы можете смело заключить, что его внимание приведет к определенному результату.

Пораженная этим, Мора прижала руку ко рту, но не забрала у него записку.

— Дело не в том, что я не могу выйти замуж за вас. Я вообще не могу связать себя узами брака.

Она вскочила из-за стола, размышляя о том, как все запуталось. Ей нужно как можно скорее убраться отсюда, подальше от Риордана, пока ее секрет не раскрыли. Она была права, что ни о чем ему не рассказывала, иначе он взвалил бы на свои плечи еще и ее бремя.

Она оказалась недостаточно проворной. Риордан схватил ее за руку и крепко сжал. Его глаза метали молнии, когда он прорычал одно-единственное слово:

— Почему?

— Это мое дело.

Мора попыталась высвободить руку, но Риордан держал крепко. Она была его последним шансом, последним и самым лучшим. Поэтому он не намеревался сдаваться.

— Вы ответили отказом на мое предложение, и я имею право знать, на каких основаниях. — Он пронзил ее проницательным взглядом. — К тому же я уверен, что в вашей жизни других подобных предложений не будет. — Последняя фраза была произнесена умышленно. Он надеялся разозлить ее и заставить ответить, чтобы сломить вызывающее неповиновение. — А вот в чем я совершенно не уверен, так это в том, что мы не зачали ребенка. Вы о подобном исходе не думали? — Эти слова возымели определенное воздействие. От подобной перспективы она слегка побледнела. — Природе все равно, первый это раз или сотый. Ребенок может стать следующим графом Чатемом. Вам всего-то и нужно сказать «да».

Это был запрещенный прием. Риордан понимал, что Мора поставит интересы ребенка превыше своих собственных. Но таким образом он получал преимущество над ней в этой игре. Ему отчаянно нужно было победить. У него двое воспитанников, о которых нужно заботиться. Знали они это или нет, но их будущее зависело от того, удастся ли ему сломить сопротивление Моры. Он приблизил губы к самому ее уху.