Виктория Хольт - Король замка

— Добрый день, — поздоровалась я.

Он подошел ближе, и у меня появилась возможность приглядеться к нему. Он оказался моложе, чем я думала: старше меня не больше, чем на год… возможно, мой ровесник.

— Будьте любезны, объясните, в чем дело.

— Да, конечно. Я приехала реставрировать картины.

— Мы ждали господина Лосона.

— Теперь он не может приехать.

— Значит ли это, что он прибудет позднее?

— Он умер несколько месяцев назад. Я его дочь. Выполняю оставшиеся после него заказы.

Он выглядел несколько обеспокоенным.

— Но это очень ценные картины…

— В противном случае их не стоило бы реставрировать.

— Мы доверим их только специалисту, — заявил он.

— Я специалист. Вам рекомендовали отца, а я работала с ним. По правде говоря, его коньком были дома, а моим — картины.

Конец, подумала я. Из-за меня он попал в глупое положение и ни за что не разрешит мне остаться. Я сделала последнее усилие:

— Вы слышали об отце, а значит, и обо мне. Мы работали вместе.

— Вы не объяснили…

— Я думала, дело срочное, и решила не откладывать поездку. Когда отец принял ваше предложение, я должна была ехать с ним. Мы всегда работали вместе.

— Прошу садиться! — пригласил он.

Я примостилась на краешке стула с резной деревянной спинкой, а он уселся на диван, удобно вытянув ноги.

— А вы не подумали, мадемуазель Лосон, — сказал он неторопливо, — что, своевременно узнав о смерти вашего отца, мы могли бы отказаться от ваших услуг?

— Я считала, что главное — реставрация картин. Вот уж не думала, что пол реставратора имеет для вас решающее значение.

Если я выразилась резко, то это от волнения. Сейчас он попросит меня уехать, а мне необходима возможность показать, на что я способна.

Он нахмурил брови и задумался. Затем украдкой взглянул на меня, довольно безрадостно усмехнулся и сказал:

— Странно, что вы не написали и не предупредили нас…

Оставаться дольше было бы слишком унизительно. Я поднялась, он тоже. Никогда я не чувствовала себя такой несчастной, как в те минуты, гордой походкой направляясь к двери.

— Минуту, мадемуазель.

Маленькая победа. Он заговорил первым. Не поворачиваясь, я посмотрела на него через плечо.

— Станция у нас небольшая. Здесь останавливается только один поезд, в девять часов утра, а до парижской ветки несколько десятков километров.

— В самом деле?

На моем лице, вероятно, отразилось разочарование.

— Теперь вы понимаете, — продолжил он, — что поставили себя в неловкое положение.

— Откуда мне было знать, что на мои рекомендательные письма даже не посмотрят? Раньше я никогда не работала во Франции и, разумеется, не ожидала такого приема.

Кажется, я попала в точку. Он поддался на мою провокацию:

— Поверьте, мадемуазель, во Франции люди не менее учтивы, чем в любой другой стране.

Я пожала плечами и спросила:

— Полагаю, здесь есть постоялый двор… или гостиница, где я могла бы переночевать?

— Нет, нет, ни в коем случае. Останьтесь у нас.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказала я холодно, — но в данных обстоятельствах…

— Вы говорили что-то о бумагах?

— У меня есть рекомендации от людей, которые остались довольны моей работой… у нас. В английских замках мне поручали шедевры. Но вас это не интересует.

— Вы ошибаетесь, мадемуазель. Меня это очень интересует, как и все, связанное с замком.

При этих словах он преобразился. Его лицо озарилось благоговейной страстью — любовью к этому старому дому. Я почувствовала в нем родственную душу. Если бы такое чудесное место было моим домом, я испытывала бы те же самые чувства.

Он торопливо добавил:

— Согласитесь, мое удивление оправдано. Я ожидал увидеть авторитетного мужчину, а сталкиваюсь с молодой леди.

— Признаюсь, я уже не молода.

Он был слишком занят своими собственными мыслями и чувствами, чтобы спорить. Его обуревали сомнения — не опасно ли подпускать к своим драгоценным картинам девушку, в мастерстве которой он неуверен?

— Может быть, вы покажете мне рекомендательные письма?

Я вернулась к столу, достала из внутреннего кармана плаща пачку конвертов и протянула ему. Он знаком предложил мне сесть, сел сам и принялся читать. Я стиснула руки на коленях. Еще минуту назад я думала, что проиграла. Теперь у меня появилась надежда.

Притворившись, что разглядываю комнату, я потихоньку наблюдала за ним. Он явно пребывал в замешательстве. Это удивило меня. Мне представлялось, что граф должен быть человеком властным, скорым на решения, из тех, что никогда и ни в чем не сомневаются, потому что и мысли не допускают, что могут быть неправы.

— Да, впечатляет, — заметил он, возвращая мне письма.

Несколько секунд он пристально смотрел на меня, затем довольно нерешительно добавил:

— Не хотели бы вы взглянуть на картины?

— Какой в этом смысл, если я не буду их реставрировать?

— Кто знает, мадемуазель Лосон…

— Вы хотите сказать?..

— Я хочу сказать, что вам надо остаться здесь — по крайней мере, на ночь. Вы проделали долгий путь и, конечно, устали. Как специалисту…

Он бросил взгляд на письма у меня в руке и пояснил:

— О вас лестно отзываются самые высокопоставленные особы… так вот, как специалисту вам, разумеется, любопытно хотя бы посмотреть на картины. В замке превосходная коллекция. Ее собирали веками. Будьте уверены, она достойна вашего внимания.

— Не сомневаюсь. И все же, мне лучше поселиться в гостинице.

— Не советую.

— Почему?

— Там тесно и плохо кормят. В замке вы устроитесь с большим комфортом.

— Не хотелось бы причинять вам беспокойство.

— Никакого беспокойства. Я продолжаю настаивать, чтобы вы остались, и если вы не против, позову горничную. Она проводит вас в вашу комнату. Ее приготовили заранее, хотя, конечно, не знали, что в ней будет жить леди. Впрочем, это неважно. Вам принесут что-нибудь поесть. Потом отдохните немного, но позже непременно взгляните на картины.

— Значит ли это, что я все-таки буду выполнять заказ?

— Для начала вы могли бы просто дать кое-какие консультации. Почему бы и нет?

Я почувствовала такое облегчение, что неприязнь, которую я испытывала к нему минуту назад, сменилась симпатией.

— Ваша Светлость, я сделаю все, что в моих силах.

— Вы заблуждаетесь, мадемуазель. Я не граф де ла Таль.

Мне не удалось скрыть изумление.

— А кто же…

— Филипп де ла Таль, кузен графа. Как видите, вам надо понравиться ему, а не мне. Только он будет решать, доверить вам реставрацию картин или нет. Если бы это зависело от меня, вы немедленно приступили бы к работе.

— Когда я могу увидеть графа?

— Сейчас его в замке нет и не будет еще несколько дней. Послушайте моего совета, дождитесь его возвращения. За это время вы сможете осмотреть картины и приблизительно оценить объем работ.