Кэтрин Харт - Летняя гроза

— Я присоединяюсь к тебе, мой брат, — сказал Охотник, сверкнув золотистыми глазами. — И многие из нашего и других племен пойдут за тобой.

— Это ничего не решит, — озабоченно вставил Джереми. — Вы только создадите трудности и призовете на свои головы правительственные войска. Вы погибнете из-за своей горячности, если станете нападать на поселенцев.

— Значит, мы умрем как подобает гордым воинам-шайеннам, а не слабовольным старухам! — мстительно провозгласил Ветер. — Я не желаю умереть беззубым стариком в своей постели. Пасть в битве с врагом — это не бесчестье. Напротив, это приносит почет и славу имени воина и его семье. Когда я умру, пусть это произойдет на поле боя, я буду с оружием в руках, и мой боевой клич эхом разнесется по всей земле.

— А как же твои жена и сын? — спросил Джереми. — Что они будут делать, пока ты будешь воевать?

Не успел Джереми закончить свой вопрос, как Гроза ответила:

— Мы будем рядом с ним, конечно.

Вольный Ветер бросил на нее взгляд, исполненный гордости, а Джереми воскликнул:

— Гроза, ты не можешь! Боже мой, девочка! Кавалерия накинется на них, как рой разъяренных пчел! Ты каждую минуту будешь рисковать своей жизнью!

— По-твоему, я должна отсиживаться в кустах, как трус, Джереми? — спросила Гроза, и на ее красивом лице отразилось презрение. — Я воин-шайенн, как и моя мать. Это не просто почетный титул, я его заслужила. И ты думаешь, что при первой же возможности доказать это я не стану защищать то, во что верю, что я не должна сражаться за правое дело?

— Ты подвергаешь своего сына опасности, — пытался урезонить ее Джереми.

— За свою короткую жизнь он уже видел много опасностей, и еще много увидит, пока станет взрослым, — твердо сказал Ветер. — Такова здешняя жизнь.

— Мы должны делать то, что считаем верным, Джереми, — сказала Гроза.

Ветер кивнул.

— Настало время защитить то, во что веришь, с гордостью и не на коленях, а встав перед врагом во весь рост. Время пришло!

— Он прав. Слишком долго воины жили, связанные по рукам и ногам ограничениями, не зная гордости. Пришел срок показать себя на деле и нанести ответный удар. Нарушено слишком много договоров, мы устали от того, что с нами обращаются, как с собаками! — поддержал своего шурина Охотник.

Джереми согласился.

— Я знаю, что вы разозлены, я признаю, что действия правительства несправедливы. Когда вы поехали в Сент-Луис, вы от всего сердца хотели договориться мирно.

— А белые снова нанесли нам удар в спину. Они показывают нам одно лицо, когда ведут переговоры, и другое — когда мы поворачиваемся к Ним спиной.

— Но разве это лучший способ разрешить проблему? — настаивал Джереми.

— А у тебя есть предложения получше? — просто спросил Ветер.

— Нет, нету, — беспомощно признал Джереми. — Мне просто невыносимо видеть, как вы подвергаете себя опасности, бросаясь в бой против превосходящих вас сил.

— Мы не приобретем ничего, кроме нашей гордости, но разве этого мало?

Вечером Охотник нашел сестру и обратился к ней с совершенно невинным выражением лица.

— Я совсем забыл рассказать тебе последние новости из дома, — извиняющимся тоном сказал он.

— Я понимаю, Охотник. В тот момент самой важной новостью было переселение. Как все? Как Утренняя Заря?

— Все чувствуют себя хорошо. Заря согласилась отложить пострижение в монахини. Стрелок скоро приедет на каникулы. Марла шлет тебе приветы.

Последние слова заставили Грозу оторваться от шитья.

— Ты все еще ухаживаешь за ней?

Гроза никогда не видела, чтобы ее старший брат краснел, и поэтому с изумлением смотрела, как румянец заливает его лицо.

— Я… э… мы с Марлой поженились в прошлом месяце. Кажется, я забыл сообщить тебе и об этом! — признался он в полном смущении.

Опомнившись от неожиданности, Гроза рассмеялась. Охотник смотрел на нее с недоумением, а она хохотала все сильнее, пока у нее не заболели бока и из глаз не покатились слезы. Наконец она выдохнула:

— Так ты, попался на пироги и скот, милый братец?

— О чем ты говоришь? Ерунду какую-то несешь!

Уже отсмеявшаяся Гроза сказала:

— Для тебя — возможно, но Марла прекрасно поняла бы. Поздравляю, Охотник, ты получил в жены прекрасную женщину, даже если тебе потребуется некоторое время, чтобы понять это.

— Я знаю. — Охотник удивленно покачал головой. — Кто бы мог подумать, что прелестная малышка Марла Деннинг так интересуется скотоводством? Она же всю жизнь прожила в городе.

Гроза едва сдержала новый приступ смеха. Охотник нахмурился, ничего не понимая.

— Что в этом смешного? — фыркнул он.

— Ничего, — выдавила Гроза, — ровным счетом ничего.

Намерение Вольного Ветра нападать на белых поселенцев поддержали многие молодые воины. Они устали жить под давлением белых, постоянно испытывая унижения. Ради чести и славы они были готовы пожертвовать в бою своими жизнями. Ветра они выбрали своим предводителем.

По решению совета племени Ветру было присвоено звание вождя. Во время особой церемонии у Грозы навернулись на глаза слезы гордости. Со времени ухода из племени Пумы военный вождь не требовался. Вождь Зимний Медведь вел от имени племени переговоры, принимал решения, разрешал споры между жителями деревни — он был правителем в мирное время. Вождь Крадущийся Как Пума был военным вождем, вел племя в бой, планировал походы и первым шел в атаку вместе с воинами. Теперь его место занял Вольный Ветер. То, что молодой человек был зятем Пумы и сыном Зимнего Медведя, подходило как нельзя лучше. Теперь он должен был продолжить легендарную славу Пумы.

Кое-кто из старших воинов отказался присоединиться к отряду, хотя они с уважением отнеслись к намерениям Ветра отомстить за последнее унижение.

— Мы завоевали свою славу, наши битвы остались позади, — сказал один. — Идите и совершайте то, что должны. Покройте славой себя и племя шайеннов. Пусть белые узнают, как жалят наши стрелы. А мы будем с гордостью следить за вами.

Гроза подумала, что за этими словами стоит и кое-что другое, но придержала язык. Она подозревала, что некоторые из старших воинов считают, что поход будет напрасным, что кавалерия быстро покончит с индейцами и белые поселенцы, так или иначе, получат землю. Возможно, они и правы, но она и в битве последует за мужем — она пойдет за ним на край света, если понадобится.

Состоялась еще одна особая и очень редкая церемония, на которой ни Гроза, ни любая другая женщина присутствовать не могла. Это была священная церемония очищения и обновления священных магических стрел. На четыре дня воины уединились в церемониальном вигваме. За это время четыре священных магических стрелы с каменными наконечниками, которые охраняли воинов в бою, были аккуратно обвязаны новыми сухожилиями, старые перья заменены на новые. Возносились молитвы и песнопения за благополучное возвращение молодых воинов, пусть добрые духи направят и защитят их в бою.