Кэтрин Харт - Летняя гроза

На следующий день после «дня переселения» едва порозовел восток, воины и их семьи выехали из деревни. Пройдет много дней, прежде чем они вернутся, потому что отряд встанет лагерем в другом месте, не желая навлекать злобу солдат на тех, кто оставался в деревне.

Гроза распрощалась с Зимнем Медведем и Пугливой Оленихой., поцеловала Звонкого Жаворонка и в последний раз подержала на руках малыша Кричащего Орла. Потом села на свою серую кобылу, проверила, надежно ли прикреплена к луке ее седла колыбель Идущего Облака, и присоединилась к отряду.

Женщины и дети находились в середине группы, со всех сторон охраняемые воинами. Женщины вели лошадей, нагруженных разобранными вигвамами и припасами. Отряд найдет подходящий участок и встанет лагерем. Оттуда они будут совершать набеги, а потом перейдут на новое место.

В бою Гроза будет рядом с мужем, пока она едет с Идущим Облаком и Белоснежным Цветком, которая уже значительно округлилась, нося своего первого малыша, но была полна решимости следовать за мужем. И обе они думали о том, что ждет их впереди, что готовит им новый день. С легким вздохом Гроза устремила взгляд вперед и, улыбнувшись золотистыми глазами, нашла своего мужа во главе группы. Новый вождь Вольный Ветер вел свой отряд непокорных воинов сражаться за славу шайеннов.

Итак, в постоянно меняющейся жизни Летней Грозы началась новая полоса. К этому времени их маленький отряд начал совершать свои первые набеги на жителей, недавно поселившихся на Индейских территориях. Несмотря на предупреждения об опасности, эти жадные до земли фермеры были плохо защищены. Они выбегали из своих фургонов, наскоро установленных палаток и убогих приютов, пытаясь хоть где-нибудь найти спасение. Но им было некуда бежать, негде скрыться. Многие из них сгорали заживо, поскольку воины-индейцы поджигали их хлипкие дома и парусиновые фургоны.

Маленький отряд редко брал пленников, так как от них было мало проку. Набеги были молниеносны и точны. Они нападали неожиданно, жгли, убивали, разоряли и исчезали так же быстро, как и появлялись. Те переселенцы, которым удавалось выжить, рассказывали о размалеванных дьяволах, устремлявшихся на них с адской яростью, причем их дикие боевые вопли были не менее страшны, чем их пылающие стрелы. Множество свежих скальпов болтались на поясах индейцев-шайеннов, и множество лошадей, захваченных в качестве трофея, следовали за ними в день удачного набега.

Вскоре молва о возобновившихся набегах и о новом дерзком предводителе индейцев распространилась по всей территории. Слухи об этих молниеносных и неожиданных нападениях передавались как белыми, так и индейцами. После нескольких лет относительного затишья в действие вновь была приведена кавалерия, но, несмотря на все усилия, участников предательских нападений так и не удалось обнаружить. Казалось, они всегда нападали в самый неожиданный момент, а затем бесследно исчезали. В различные поселения были посланы войска, но никто из жителей не знал, откуда взялся этот отряд мстителей, не знал или просто не хотел сказать.

Ходили слухи, что среди нападавших видели сына вождя шайеннов Зимнего Медведя. Но когда к нему с целью расследования были посланы кавалерийские войска, тот с негодованием предъявил им своего новорожденного сына, чем привел их в полное замешательство.

— Я искренне сомневаюсь, что мой сын способен на такие подвиги, — насмешливо сказал он. — Но если это правда, я бы с удовольствием на это посмотрел, и моя гордость была бы безгранична.

— Так, значит, вам ничего неизвестно об их предводителе по кличке «Вольный Ветер»? — смущенно спросил лейтенант.

— Я слышал о нем, так же как и вы, но в нашем лагере нет такого человека, — уклончиво ответил Зимний Медведь.

Тем временем набеги продолжались, причем не на оживленные места, а на маленькие уединенные фермы. Индейцы нападали и исчезали, как назойливые москиты, оставляя за собой вереницу пылающих ферм и убитых или насмерть перепуганных переселенцев.

В каждом последующем донесении говорилось о неуклонном росте численности воинов и все более значительных разрушениях. Зная, насколько преувеличены могут быть слухи, кавалерия пыталась делать на это скидку.

На самом же деле отряд Вольного Ветра действительно разрастался. Наслушавшись рассказов об этих дерзких набегах, молодые воины из других племен примыкали к основному отряду. Однако Вольный Ветер тщательно отбирал вновь прибывших, с самого начала давая им понять, что не потерпит ни малейшего вызова своей власти, так что пожелавшие остаться вынуждены были признавать его лидерство.

С каждым новым набегом слава Вольного Ветра росла, впрочем, как и слава Летней Грозы. Единственная в отряде женщина-воин, она привлекала особое внимание. Припоминая рассказы о другой воительнице с золотыми глазами, многие думали, что это одно и то же лицо. Другие же отрицали на том основании, что у первой женщины были черные как смоль волосы, в то время как другая была белокура. К тому же та, другая, сражалась около двадцати лет назад, а, по всем сообщениям, эта женщина была молодая.

Начали распространяться слухи, что обеих женщин видели скачущими вместе с отрядом мстителей, и солдаты в недоумении качали головами. Нелегко было пытаться поймать этих неуловимых воинов, не оставлявших после своих дерзких нападений никаких следов. После каждого набега они, казалось, испарялись в воздухе, не оставляя ни малейшего указания на то, куда они исчезли и откуда могли появиться в следующий раз. В довершение ко всему поползли слухи, что к отряду присоединился известный индейский вождь Крадущийся Как Пума и что якобы его видели скачущим бок о бок с Вольным Ветром во главе отряда. Но все это было слишком запутанно и таинственно, чтобы быть правдой. В последний раз о вожде Пуме слышали около двенадцати лет назад. Вне всякого сомнения, он уже давно убит и похоронен в каком-нибудь тайном месте.

Этот слух основывался на факте, неведомом сбитой с толку кавалерии. К лету Таня и Адам тоже примкнули к отряду Вольного Ветра, за ними последовал и Охотник. Даже Стрелок время от времени присоединялся к ним. Заря осталась в шайеннской деревне и жила там с Зимним Медведем и его семьей, но новая жена Охотника Марла повсюду бесстрашно сопровождала мужа.

Хотя ей почти ничего не было известно об образе жизни шайеннов, она с упорством старалась его перенять.

— Если ты смогла это сделать, Гроза, то смогу и я, — говорила она своей подруге. — Я не хочу, чтобы Охотник оставлял меня у своих шайеннских родственников.

— Да, но я провела среди шайеннов первые семь лет своей жизни, — напомнила ей Летняя Гроза. — С детских лет я знаю их язык и обычаи. К тому же сейчас шайеннская деревня сильно изменилась. А здесь тебя постоянно подстерегает опасность. Мы должны все время передвигаться, чтобы не попасть в руки кавалерии.