Барбара Картленд - Незабываемый вальс

Вчера, когда они вернулись домой и граф прощался с нею, она поддалась необъяснимому порыву и поцеловала его руку. В этом поцелуе выразилась вся ее признательность, вся благодарность, но было в нем и какое-то другое, новое чувство. Теперь Батиста знала, имя этому странному чувству — любовь.

Она смотрела на книжные полки, но не видела книг. В ее глазах стоял образ графа: его серые глаза, устремленные на нее, изгиб его губ, горделивая осанка, его элегантная, подчеркнуто мужественная внешность.

Для Батисты граф Ирвин Хоксхед был самым красивым мужчиной на свете. Он воплощал в себе все те черты романтических героев, о которых ей довелось прочитать. Думая об этом, она покраснела от смущения. Но что могла предложить, что могла дать она ему взамен? Юная девушка, ничего не понимавшая в жизни, глупенькая и неопытная? Девушка, которая буквально навязала ему себя и чье общество уже было ему в тягость?

Батиста закрыла лицо руками. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной и такой — она не побоялась этого слова — униженной, как сейчас.

«Если он не найдет маму… Я должна… сама оставить его, он и так сделал для меня очень много», — решила Батиста.

Ей стало совсем тоскливо при мысли, что она останется одна, без него в этом красивом, веселом, но совершенно чужом городе. Как страшно знать, что он где-то совсем рядом, но не видеть его; бояться, что он уже никогда не придет на помощь!

— Что мне делать? Господи… что… мне делать?!

Этот крик вырвался из глубины ее сердца, и Батиста с отчаянием подумала, что на этот вопрос нет ответа, а если и есть, то ей не найти его.

«Я стала ему в тягость! Он устал от меня. Он хочет наслаждаться жизнью в Париже, а я мешаю ему!»

И ее сердце снова заныло. Тут Батиста вспомнила, что у нее нет ни гроша, что графу она обязана даже одеждой, которую носит, и что ей вряд ли когда-либо удастся отблагодарить его за все доброе, что он сделал для нее.

Девушка услышала звук открывающейся двери и быстро обернулась. Неужели граф так скоро вернулся? «Хотя, — подумала она, — со времени его отъезда прошло уже больше часа».

В библиотеку вошел виконт.

— Я не ожидал застать вас здесь одну! — воскликнул он.

— Мой дядя уехал на важную встречу, — пояснила она.

Виконт вспомнил, куда уехал его друг. Ему было известно и то, что он решил не брать с собой Батисту.

— Ах, да, конечно, — сказал он поспешно. — Мне следовало бы развлекать вас в его отсутствие, мадемуазель Батиста.

— Это еще не поздно сделать, — улыбнулась Батиста. — Для начала посоветуйте мне, какой из новых романов стоит прочесть. Какой, на ваш взгляд, мне понравится больше?

— Все они чересчур фривольны для вас, — ответил виконт.

— Можно подумать, что я совсем ребенок и должна довольствоваться только детскими сказками, — обиделась Батиста. Я уже вполне взрослая и хочу прочитать все те книги, которые мои сверстницы прочитали уже давным-давно.

— Можно подумать, вас ограничивали в выборе книг, — сказал виконт. — Его милость не такой уж зануда, когда речь заходит об образовании его племянниц. Даже таких прелестных племянниц, как вы.

Батиста вдруг поняла, что допустила оплошность. Она говорила о себе, забыв, что играет роль племянницы графа.

— Мое образование ограничивал не дядя Ирвин, — быстро поправилась она, — а мои гувернантки.

— И, наверное, ваши родители, — подхватил виконт.

Батиста кивнула.

Эта беседа немного смущала ее, и потому она с удвоенным интересом принялась разглядывать книги.

— Может, мне прочитать «Мадам Бовари»? — спросила она. — Я, помнится, читала отзывы об этой книге в газетах.

— Она считается весьма непристойной, — заметил виконт, — хотя, не скрою, это настоящий шедевр.

— Непристойная или нет, но я непременно прочитаю ее.

— Боюсь, вам еще рано. Вы слишком молоды.

С этими словами хозяин дома приблизился к Батисте и как-то странно посмотрел на нее.

— Вы так восхитительно молоды, так чисты и непорочны, — говорил виконт будто самому себе.

Она удивленно взглянула на него, и он спросил:

— Вы когда-нибудь целовались с мужчиной?

— Н-нет, — созналась Батиста, — но я представляла… на что это… должно быть похоже.

— И как же вы себе это представляли?

Батиста снова ощутила обжигающий поцелуй графа на своей руке и то странное чувство, которое пробудилось тогда в ней. И Батиста представила, как граф поцелует ее в губы.

Наверное, она почувствует при этом еще более восхитительное чувство! Поцелуй графа должен быть чем-то особенным, прекрасным, а все потому, что она любила его.

Вчера, когда Батиста поцеловала его руку, приятная дрожь охватила ее и эхом отозвалась в сердце. В тот момент она не могла понять, что с ней случилось.

Теперь она решила, что все дело в магнетизме, который исходит от графа. Батиста всегда ощущала его обаяние, но только вчера вечером непосредственно соприкоснулась с этим, целуя графу руку.

— Как вы думаете, что вы почувствуете, мадемуазель Батиста, когда вас поцелует мужчина? — допытывался виконт.

Его вопрос прервал ход ее мыслей, но она ответила, все еще думая о графе:

— Уверена, это будет прекрасно… прекраснее… замечательней всего… что раньше случалось со мной. В то же время мне будет немного… боязно.

— Боязно? — удивленно переспросил виконт.

— Что мужчина, целующий меня… будет разочарован. Я ведь так… неопытна.

— Я думаю, этому не бывать. Любой мужчина почтет за честь для себя в первый раз поцеловать такую красавицу, как вы.

Голос виконта звучал глухо.

Он подошел ближе и обнял Батисту.

— Позвольте открыть вам всю прелесть поцелуя, — сказал он мягко. — Обещаю, вы не разочаруетесь.

Батиста никак не могла ожидать подобного поступка от приятеля графа и потому была застигнута врасплох. Девушка не успела еще ничего понять, как он уже прижал ее к себе, взял рукой за подбородок и слегка поднял ее голову. Его губы были уже совсем рядом.

Батиста вдруг поняла, что он вот-вот поцелует ее, и попыталась вырваться из его объятий.

— Не надо… нет! — вскрикнула она.

Но виконт крепко держал ее, не собираясь отступать от своих намерений. Тогда Батиста закричала, надеясь привлечь этим внимание слуг.

Тут из-за двери донесся разъяренный голос:

— Что, черт побери, происходит?

Виконт оглянулся, его руки разжались, и Батиста наконец освободилась от его объятий.

Она бросилась к графу и обеими руками схватила его за сюртук. Он почувствовал, что она вся дрожит.

Ирвин Хоксхед посмотрел поверх головы Батисты и встретился взглядом с виконтом. На какое-то время все замерли, не зная, что делать в этой неловкой ситуации. Не сказав ни слова, виконт направился к двери и вышел из библиотеки, громко захлопнув ее.