Сычев К. В. - Роман Брянский

– С этим, батюшка, княжеским людям нет беспокойств! – усмехнулся Лепко Ильич. – В Брянске побольше красных девиц, чем здесь! Толковые люди открыли там уже десяток только веселых домов! А как же: в город часто приезжают именитые гости, и Брянск – не какое-то захолустье, а, по сути, стольный город! Ну, вот, если нужны красные девицы или многоопытные в делах любви женки, достаточно зайти в любой веселый дом…Там подберут нужному гостю все, чего бы душа не хотела…Однако, что это я все об этих домах? Так вот, батюшка, только с братом Юрием, удельным тарусским князем, не все ладно. Наш великий князь Роман поссорился с ним! Дело едва не дошло до войны! Когда скончался великий черниговский князь Андрей, этот князь Юрий хотел отдать свою Тарусу великому суздальскому князю Ярославу Ярославичу, своему зятю! Но Роман Михалыч не допустил этого безобразия! Он сначала вызвал своего брата в Брянск…Тот очень не хотел подчиниться! И приехал туда с огромным недовольством! Великий князь Роман встретил его со всей строгостью и гневно отчитал! Говорили, что князь Юрий Михалыч пытался даже пугать нашего великого князя войсками Ярослава Суздальского! Но Роман Михалыч не испугался его глупых слов и с гневом сказал: – Если не послушаешь меня, брат, и не станешь возить сюда дань, мы с тобой поссоримся! Это обернется только обузой и бедой великому князю Ярославу! – Ну, вот…Тогда непокорный княжеский брат смирился со своей долей и теперь каждое лето возит в Брянск ордынскую дань…

– Неужели князь Ярослав Суздальский стерпел такое? – воскликнул Илья Всемилович. – Я слышал, что все суздальские князья горды, надменны и своего не упустят! Разве ты не помнишь, как великий князь Александр ходил в Орду против своих братьев? Было и так, что он приводил татар на свои же земли и губил несчетное множество людей! Но не только этот покойный князь, а и прочие суздальцы…Может, они теперь помирились?

– Временно помирились, батюшка, чтобы портить жизнь другим князьям, – покачал головой купец Лепко. – Когда я в это лето приезжал в Орду, Болху-Тучигэн рассказал мне, что тот князь Ярослав, его брат Василий и сыновья этих князей уже не раз пытались оговорить нашего князя Романа перед самим татарским царем! Болху все выпытывал у меня, а не говорил ли Роман Михалыч что-нибудь нелестное о государе Мэнгу-Тимуре или об их вере! Я тогда встрепенулся от таких слов и сказал Болху напрямую: – Объясни мне, дяденька Болху, а зачем тебе это надо знать? Ведь наш князь благочестив, праведен и верен этому славному царю! – Тогда Болху сказал мне по секрету, что у ордынского государя побывали те суздальские князья и говорили много плохого о Романе Михалыче! Поэтому он и решил поговорить со мной, близким человеком нашего князя. Ну, Болху меня выслушал, поверил моим словам и молвил, что он передаст царю всю правду и похвалит нашего князя Романа. Благо, что наш Болху нынче в большой силе! Царь прислушивается только к его словам!

– Подумать только! И это – русские люди! – возмутился Илья Всемилович. – И еще смеют после этого ругать татар! Называют их погаными! Да татары добрее и правдивее их в сто раз! Я уже не говорю о родстве! Я думаю, что татарский царь не обидит вашего князя Романа. Если ни Бату-хан, ни премудрый Берке ничего ему не сделали…Да еще тот злобный Сартак! Вот уж был зверь! Я тогда едва добрался домой живым! Нынешний царь молод и неопытен. Будет во всем слушать старого Болху! Что тогда князю Роману эти оговоры? Говорят, что этот царь добрый, даже ласковый…

– Не спеши с такими суждениями, батюшка! – возразил купец Лепко. – Я только что говорил, что царь Мэнгу-Тимур доверяет лишь одному Болху-Тучигэну. Однако же государь сам себе на уме! И, порой, бывает весьма жесток! Я не хотел тебе рассказывать одну такую историю…О тезке моего князя, Романе Олеговиче Рязанском…Уж больно тяжела для души эта история, обильно политая кровью! Этот ордынский государь не такой уж ласковый!

– А что там случилось с этим князем Романом?! – воскликнул Илья Всемилович. – Он ведь сын праведного и святого князя Олега Рязанского? Неужели он потерял свою землю? И как?

– Не только землю, батюшка, но и свою буйную головушку!

– Да как же, сынок? В чем же он провинился перед татарским царем?

– Это, батюшка, все происки суздальских князей! – тихо сказал купец Лепко. – Как и против моего князя Романа Михалыча! Вот ты подумал, что их оговоры ничего не значат для татарского царя…Ан нет! Правда, все свалили на какого-то рязанского боярина…Якобы, он оговорил своего князя за какую-то мелкую обиду…Но я узнал настоящую правду! Тот рязанский боярин был на тайной службе у суздальских князей, как их соглядатай в Рязани. Известно, что суздальские князья никогда не ладили с рязанцами. Они хотели присоединить рязанские земли к Суздальскому княжеству!

– Так что же они такого донесли на Романа Олеговича?

– Да не они, батюшка, а тот их рязанский послух. Я же тебе только говорил! Ну, так вот, он, по указанию великого князя Ярослава добрался, как мне сказал по секрету Болху, до того царя Мэнгу-Тимура и донес на Романа Рязанского, что тот ведет себя грубо и непочтительно по отношению к татарскому государю…Якобы князь Роман Олегович говорил при своем дворе в Рязани, что вера у царя Мэнгу бесовская и неправильная, что их книга Алькоран совсем не святая…Словом, так, что этот государь – нечестивый бусурманин и злодей!

– Да, сынок, – покачал головой Илья Всемилович. – Именно так у нас и говорят об этом царе! Я не раз это слышал на Совете господ! Ну, так и что, какое кому до этого дело? Если бы у нас побывали такие послухи, нашим бы людям не поздоровилось! Даже владыке…

– Ну, так вот, как услышал татарский царь этот навет, так сразу же пришел в страшный гнев и вызвал к себе рязанского князя Романа…Пришлось этому князю стать таким же мучеником, как святой князь Михаил Всеволодович, батюшка моего великого князя! – Он быстро перекрестился. Перекрестился и Илья Всемилович.

– Разве князь Роман Олегович не сумел оправдаться? – воскликнул старый купец. – Уж если не захотел врать, так хоть бы покаялся и попросил прощения у царя за свои нелепые слова!

– Куда там! Князь Роман не захотел каяться! Когда он вошел в царский дворец, то даже не встал на колени, а лишь поясно поклонился! Ну, и царь его спросил, говорил ли он о нем непотребные слова? Надо сказать, что рязанский князь сразу же сильно обидел этого царя своей грубостью и неумеренной гордостью! Однако Мэнгу-Тимур стерпел это и ждал от русского князя покаянного ответа. Но не дождался! – Да, татарский царь, – молвил этот князь Роман, – я говорил о тебе правду! Истинная вера – только христианская! Значит, твоя бусурманская вера – ослепление ума! Откажись, государь, от этой глупости и приведи свой народ под крыло истинной церкви – православной! Тогда ты станешь не поганским государем, а праведным! – Тут молодой царь так рассердился, что не описать словами! Сначала весь покраснел, потом почернел…Болху сказал, что он даже испугался, а не хватит его удар! И все царские придворные перепугались! А потом татарский царь хлопнул в ладоши и со страшным гневом приказал своим людям, чтобы они предали князя Романа Олеговича прямо у него на глазах самой лютой казни! Но рязанский князь не испугался и стал непрерывно говорить царю оскорбительные слова, а когда слабел от боли, даже кричал, называя царя поганым бусурманином!