Сычев К. В. - Роман Брянский

– Господи, Боже! – снова перекрестился Илья Всемилович. – Так что же поганые с ним сделали?

– Ну, они сначала жестоко его избили палками, а потом, не желая слушать княжеских слов, заткнули этому несчастному рот, – тихо сказал купец Лепко, – и, сорвав с него одежду, начали резать по частям княжеское тело, по суставам, по каждой косточке! А где и безжалостно содрали с него, живого, кожу! А когда этот мученик затих и в его глазах померк свет от невыносимых страданий, татарский царь смягчился и приказал умертвить строптивца. Ну, вот, бусурманские каты, исполняя волю царя, отрубили Роману Рязанскому голову, воткнули ее на копье, изрезали все лицо, содрали с него кожу, выбили зубы и вырвали язык! Зрелище было такое страшное, что татары отнесли порезанное княжеское тело подальше от царского дворца и бросили его на съедение бродячим псам…

– Спаси нас, Господи, и сохрани! – пробормотал Илья Всемилович, крестясь. – Вот и еще один святой мученик за нашу веру появился! Его душа обрела покой в райских кущах! Господь не оставит такую землю, где князья, совершая подвиги, презирая мирскую славу, умирают за православную веру!

– Вот так, батюшка, – грустно молвил Лепко Ильич, – бывает из-за подлых оговоров! Да, к тому же, если князь прямодушен и не умеет лгать! А наш князь Роман Михалыч, будучи в Орде, очень умно разговаривал с татарским царем!

– Ты хочешь сказать, что твой брянский князь умеет лгать, ради пользы? – вопросил купец Илья, подняв брови.

– Я так не говорил, – нахмурился Лепко Ильич. – Однако говорить царю всякую хулу, пусть даже это правда, не добродетель, а глупость, батюшка! Наш князь Роман Михалыч правдив и благочестив. Зачем он будет потворствовать своим недругам и злодеям? Даже в неправедном деле можно увидеть каплю доброты…Ну, а если размазать эту каплю лестным словом? Зато не только на брянской, но и на всей черниговской земле царят мир и покой!

– Да, сынок, такой правитель, как твой князь Роман – большая удача для ваших людей! Вот, смотри, сколько всяких войн случилось на Руси! В суздальских, галицких новгородских землях горят города и села…По всей несчастной Руси страдают люди! А ваши земли – нетронутые! С того времени как ваш Роман Михалыч занял брянский стол, его люди не знают ни горя, ни слез. Конечно, ваш великий князь ходит в походы. Но то – княжеские войны! Так установил Господь…На то они и воины, чтобы проливать свою кровь! Такой у них хлеб! Зато простой люд живет себе тихо, спокойно и зажиточно! Оценка правителя такова: если люди живут при нем хорошо, нет войн на их земле и все соблюдают законы-обычаи, то это – истинный Божий ставленник! А если народ его земли бедствует, то цена такому князю – рваная мортка! Ну, да ладно, сынок, будет нам говорить о таких тяжелых делах, лучше расскажи, как вы там живете в своем Брянске.

– Да так, батюшка, все спокойно в нашем Брянске, как ты только что сам сказал, – тихо ответил Лепко. – Наш князь Роман недавно прибыл из военного похода. Они опять ходили на греков через дикую Болгарию. Они там громили какого-то самозванца, начавшего войну против воеводы Ногая. Ну, а греки поддержали этих болгар…Они бьются с ними вот уже два года, а конца войне не видать. Выжгли всю Болгарию, а сколько добра награбили! Даже наши люди привезли в Брянск двух пленников, говорят, златокузнецов!

– А что так мало? – удивился Илья Всемилович. – Если была победная война, то почему только два пленника?

– Наш великий князь теперь не берет пленников! От них одна беда! Хоть и удается их пристроить на княжеские работы, но они только и думают о бегстве в родные земли…А что это за слуги, если они все, как лютые волки, смотрят в лес? А два пленника, да еще златокузнецы, куда как спокойней. Даже если убегут, горя мало! Да, вот вспомнил! У князя случилось большое горе! Разве бывает наша жизнь без темных пятен?

– А что там приключилось?

– Недавно к нам пришли люди княжеского зятя Владимира Волынского и сообщили, что скончалась его матушка – бывшая великая черниговская княгиня! Угасла монахиней в Холме!

– Царствие ей небесное! – перекрестился Илья Всемилович. – Тоже была мученицей от этой горестной жизни и татарских обид!

– Наш великий князь очень скорбел о своей матушке! – грустно сказал купец Ласко. – Он так не переживал ни о ком! Не мог скрыть своих слез даже при слугах!

– Ну, так, ведь это была родная мать! – кивнул головой купец Илья. – Что же может быть дороже, кроме Господа?

– Ну, матушка нашего князя была уже в годах…Тут ничего не поделаешь. А вот у нас недавно умер один поп, отец Митрофан, настоятель церкви Петра и Павла. Он был еще молод!

– Отец Митрофан?! – вскричал Илья Всемилович. – Тот самый поп, с которым мы разговаривали на свадьбе княжеской дочери?

– Да, батюшка, он самый, – грустно молвил Лепко Ильич. – Этот священник вел службу в своей церкви и вдруг, к общему ужасу, упал на пол и сразу же умер! Ну, тут отец Игнатий, ты его, батюшка, знаешь, послал в Чернигов своих людей к тезке того покойника, владыке Митрофану, чтобы просить его объявить одну брянскую церковь соборной. Ведь без соборной церкви нет в городе должной святости! От этого-де и умер наш отец Митрофан! Ну, а если не от этого, все равно, это был Божий знак по такому случаю!

– А зачем по такой мелочи беспокоить владыку? – удивился Илья Всемилович. – Сами бы и объявили, какую надо церковь соборной! Зачем здесь владычное согласие?

– Не знаю, батюшка, но так повелось в черниговской земле, что эти дела решает только глава епархии. Владыка Митрофан подумал и объявил соборной ту самую церковь Спаса, что поставлена у могилы воеводы Ефима Добрынича…Это самая маленькая церковь в городе. А отец Игнатий хотел, чтобы соборной была его Покровская церковь, но что поделаешь? Тогда не было в этой церкви, Спаса на гробах, настоятеля! Ей ведь раньше управлял покойный отец Митрофан…А теперь ее прибрал к рукам сам отец Игнатий. Он как бы стал настоятелем главной церкви…Князь Роман на это посмеялся и пообещал в будущем году выделить из казны серебра, чтобы расширить эту Спасскую церковь…Соборная церковь должна выглядеть богаче…

– А как у вас там торговые дела? Как ваши купцы, не бедствуют?

– Наши брянские купцы живут хорошо, батюшка. Князь Роман Михалыч многого не требует. Плати свой налог и торгуй себе спокойно!

– А у нас, сынок, здесь сущий произвол! Люди владыки совсем нас разорили поборами! Да и князь пошел таким же путем! Нынче князь и владыка в большой дружбе, нам на горе! Я думаю, что нам надо перебираться к вам в Брянск…

– А что, батюшка, это было бы неплохо! – обрадовался купец Лепко. – Уезжайте отсюда! Там вы будете жить припеваючи! Да и я буду рядом…А может, и дядюшку Ласко с его сыном прихватите? Вот уж славно бы это было!