Сычев К. В. - Роман Молодой

– Ну, если все по закону, – кивнул головой успокоившийся Михаил Тверской, – тогда пусть въезжает в наш город и получает временное пристанище! Я сам хочу увидеть славного Романа и посидеть с ним за чаркой доброго вина. Так что спокойно иди за своим князем!

Князь Роман Михайлович стоял во главе своего отряда из двухсот конников и молча ждал приказа великого князя Витовта. Неподалеку от него, с левой стороны, расположилось полутысячное конное войско брянского князя Дмитрия Ольгердовича. А дальше стояли полки самого Витовта Кейстутовича и немецких рыцарей Тевтонского Ордена. – Вот какая сила собралась! – думал князь Роман, глядя в сторону одетых в сверкавшую на февральском солнце броню немцев. – Никому не одолеть эту рать!

Князь Роман недолго пробыл у гостеприимного Михаила Тверского. Как только в Тверь пришли вести о возвращении великого князя Василия Дмитриевича в Москву, бывший брянский князь, собрав бояр и челядь, объявил о своем решении «податься в славную Литву». Он не неволил своих людей и предложил им выбор: или оставаться в Твери, или продолжать службу своему князю.

– Если вам надо, мои верные люди, – сказал он тогда, – я готов сейчас же «сложить ваше крестоцелование» и предоставить вам полную свободу! Я недавно отпустил моего верного Ослябю на службу митрополиту Киприану и не хочу никого принуждать!

Однако ни один из княжеских бояр не захотел уходить от него. – Мы были с тобой в самые трудные годы, княже – и в жестоких боях, и на тяжелой московской службе – и, если будет надо, умрем вместе с тобой! – выразил общее мнение самый старый его боярин Влад Изборович.

Лишь несколько человек княжеских слуг, воспользовавшись «отпущением» князя, не поехали с ним в Литву и остались в Твери. Все княжеские дружинники присоединились к боярам, и его небольшое конное войско в полном составе выступило в поход. Впереди ехали князь Роман с сыном Дмитрием, за ними – две повозки, в которых сидели княгиня Мария Титовна, супруга князя Дмитрия Евдокия, дочери князя Авдотья и Елена. Дальше двигался конный отряд, и замыкали шествие многочисленные телеги, охраняемые слугами, с княжеским и боярским добром. На телегах сидели дети и жены бояр, воинов, слуг. Сами же слуги, вооруженные копьями, с луками за плечами, шли возле телег пешком. Поэтому княжеский поезд не спешил: было опасно оставлять имущество без воинского прикрытия.

В дорогу собрались довольно быстро, ибо помнили о московском отъезде. Тогда нужно было спешить. Неожиданно скончался главный московский воевода князь Дмитрий Михайлович Волынский, и Роман Михайлович со своими боярами опасались препятствий к их отъезду со стороны московских бояр. Но все обошлось. Бояре Василия Московского, отученные за последние годы от самостоятельных действий, да еще занятые похоронами Дмитрия Волынского, не придали значения отъезду служилого князя, а когда спохватились, уже было поздно.

Вернувшийся из Орды Василий Дмитриевич, погруженный в нелегкие повседневные дела, не обратил внимания на отъезд Романа Молодого, и вспомнил о нем лишь в разговоре с митрополитом Киприаном. Но святитель не только не осудил отъезд уважаемого им князя Романа, но даже наоборот сказал, что «нет большого греха в отъезде знатного человека, не имеющего «ряда» со своим господином! Он – вольная птица, а значит, так было угодно самому Господу»!

Усадьбу князя Романа с постройками и теремами великий князь передал своим боярам, проживавшим за пределами Кремля, а их строения, в свою очередь, достались перешедшим на его службу трем знатным татарам, бывшим «царевым постельникам» – Бахты-ходже, Кыдыр-ходже и Мамат-ходже – принявшим крещение и христианские имена: Анания, Азария и Мисаил.

Великий же тверской князь Михаил Александрович с облегчением вздохнул, когда князь Роман Молодой покинул пределы его земли и, узнав, что Василий Московский не питает к нему недобрых чувств, отправил своего сына в Москву – знакомиться с будущей невестой-боярыней – и, после его возвращения, стал готовиться к свадьбе.

Князь Роман долго добирался до великого князя Витовта, который в это время вел жестокую войну с польским королем Ягайло и двоюродными братьями Ольгердовичами. Лишь один Ольгердович – Дмитрий Брянский – поддержал его и сражался в объединенном литовско-немецком войске. Литва оказалась разделенной на сторонников и врагов Витовта. Князю Роману приходилось проводить тщательную разведку, прежде чем продолжать путь после очередного ночлега. Было опасно натолкнуться не только на противников Витовта, но и его союзников – немцев – которые могли неожиданно оказаться в любой части Литвы и, не разобравшись, расправиться с маленьким отрядом бывшего брянского князя. Если бы не хорошее знание литовского языка и местных обычаев, князь Роман и его бояре не раз могли оказаться в трудном положении.

Так, в самом конце лета местные жители, бежавшие из-под Каунаса, предупредили русских, что неподалеку стоит войско самого великого магистра Конрада Валленрода, и князь Роман изменил маршрут. А уже осенью литовские крестьяне рассказали, что великий князь Витовт взял Мяркине и движется на восток. Благодаря их сведениям, Роман Молодой нашел-таки стоянку Витовта и встретился с самим великим князем. Это случилось поздним ноябрьским вечером. Было сыро и холодно, валил мокрый густой снег.

Роман Михайлович, не надеявшийся на теплый ночлег и обеспокоенный за здоровье жены и дочерей, был тепло принят великим литовским князем, который немедленно распорядился разбить для своих новых союзников палатки и шатры, напоминавшие татарские юрты и кибитки, способные обеспечить отдых и уют в дороге.

– Я так рад, Роман, что ты приехал ко мне по своей доброй воле и привез с собой, пусть небольшое, но превосходное войско! – сказал Витовт Кейстутович при первой их встрече. – Сейчас для меня каждый воин на вес золота! Придется тебе повоевать за меня на старости лет!

– Это – дело привычное! – ответил Роман Михайлович. – Меня еще не покинули силы, и моя рука твердо держит меч! Я не боюсь опасности! Мне вот только нужно на время поместить куда-нибудь сына Дмитрия, семью и наших слуг…А там, когда ты дашь мне землю, я сам сумею обустроиться…

– Я дам тебе землю, Роман, а твою семью пока размещу в хорошо укрепленном немецком замке, – улыбнулся великий литовский князь. – Только немного подожди. Мне очень нужны хорошие воины и правители. Я передам тебе один богатый город сразу же, как только покараю своих братьев, сыновей Альгирдаса! Я отниму у них уделы, а их самих прогоню из Литвы!

Тогда же князь Роман встретился и с Дмитрием Ольгердовичем Брянским. Последний узнал его не сразу. Приглашенный в шатер Витовта, он долго всматривался в лицо князя Романа, прежде чем с сомнением произнес: – Неужели это ты, Роман?