Мэри Хупер - Падшая Грейс

— И о вас тоже заговорят, как только станет известно, что вы — вторая живая наследница Реджинальда Паркеса.

Грейс озадаченно посмотрела на Джеймса.

— Но какое отношение к этому имеет мой отец?

— Прежде чем я вам все объясню, — ответил Джеймс, — прошу вас описать мне обстоятельства, при которых вы стали работать на Победоноссонов, поскольку теперь я не могу не думать, что именно они стоят за исчезновением Лили.

Грейс снова охватило смятение.

— Просто миссис Победоноссон увидела меня в Бруквуде в тот день, когда мы с вами познакомились, и пригласила поработать у нее наемной участницей похорон.

— И что вы ей сказали? Простите мою педантичность, но меня так учили. Я должен получить достоверные факты.

Пошел снег; крупные снежинки падали мягко и нежно, и Грейс, смахнув с жакета сверкающие кристаллики, ответила:

— Ну, я поблагодарила ее, но сказала, что мне это неинтересно; однако потом, когда обстоятельства нашей с Лили жизни изменились и мы очутились на улице, я пришла в такое отчаяние, что отправилась по ее адресу. Я спросила миссис Победоноссон, не согласится ли она нанять нас обеих, но она отказалась, и я уже собиралась уходить, когда в комнату вошел мистер Победоноссон и заявил, что они наймут меня как скорбящую, а Лили предложат работу в доме.

— Еще бы он этого не заявил! — воскликнул Джеймс. — И я готов держать пари, на тот момент он уже знал не только ваши имена, но и фамилию.

— Думаю, я ее назвала. Но какая разница? Почему вы спросили меня об отце? Что он сделал?

— Что он сделал? — Джеймс несколько раз открыл и закрыл рот, затем вскочил и дал выход чувствам. — Что он сделал? — повторил он. — Он умер за границей и оставил вам все свое состояние, только и всего! Вы с сестрой, вероятно, самые богатые девушки во всем Лондоне!

Воцарилось длительное молчание, во время которого Грейс не могла не только заговорить, но и пошевелиться. Снег ложился на поля ее черной шляпки, словно оторачивая ее горностаевым мехом.

Наконец девушка произнесла:

— Вы, должно быть, смеетесь надо мной, сэр, и это очень нехорошо с вашей стороны.

— Клянусь, это не так. Клянусь чем угодно, — очень серьезно ответил Джеймс, снова садясь на скамью.

— Состояние? — переспросила Грейс. — Вы говорите, целое состояние?

— Так и есть. Огромная сумма, если верить слухам.

— И вы совершенно уверены в том, что моя сестра — та самая Лили Паркес, которую все ищут? — продолжала Грейс; у нее кружилась голова, и все мысли перепутались.

— Я совершенно в этом уверен. Наследство оставлено вашей матери и Лили, но поскольку ваш отец не знал о вашем рождении, а ваша мать умерла, то вы — его прямая наследница. — Он нервно рассмеялся. — Мы с коллегами так часто читали объявления и рассуждали о том, где могут скрываться мать с дочерью, что все детали я выучил наизусть.

— Значит, Победоноссонам тоже все известно, — заключила Грейс.

— Склонен полагать, что да.

— И значит, Лили вовсе не сбежала с каким-то молодым человеком.

— Разумеется, нет. Должно быть, Победоноссоны держат ее где-то и готовят к роли, которая поможет им лишить вас обеих наследства.

— О Лили! — неожиданно вскричала Грейс.

Целых две минуты Джеймс молчал, глубоко задумавшись. Прежде чем заговорить, он взял Грейс за руку.

— Я спрошу совета о том, как поступить, — произнес Джеймс, — а вы пока должны продолжать работать у Победоноссонов, внимательно следить за всем, что происходит, и играть роль наемной скорбящей.

— Последнее будет нетрудно выполнить, — сухо заметила Грейс.

— Но умоляю вас: будьте осторожны. Оба Победоноссона чрезвычайно влиятельны. Кузен…

— Сильвестр Победоноссон?

— Да, он. Он баснословно богат, невероятно амбициозен и, несомненно, бесчестен — но ходят слухи, что именно он будет следующим лорд-мэром Лондона. Если ему перейти дорогу, он станет грозным врагом.

— Так вы думаете, он тоже в этом замешан?

— Почти наверняка да. Победоноссоны всегда действуют вместе.

— Но вы, конечно же… Вы ведь знаете, как их остановить, правда? Ведь наверняка можно что-то предпринять?

Джеймс покачал головой.

— Простите, если создал у вас преувеличенное представление о своих возможностях, — сказал он. — На самом деле я младший член юридического сообщества, и власти у меня примерно столько же, сколько у того человека в конце улицы, продавца спичек.

Несмотря на разочарование, Грейс сумела выдавить из себя улыбку.

— Нет, в таком деликатном деле требуется хитрость. Пожалуй, мне стоит обратиться к одному из старших барристеров и спросить его совета.

— Но как я узнаю, что он вам посоветовал? Мне прийти сюда снова?

Джеймс на минуту задумался.

— Вы сможете ненадолго выходить из дому по вечерам?

— Вероятно, — ответила Грейс.

— Нам нужно договориться о месте встречи. Вы знаете почтовый ящик в начале Эджвер-роуд? — Когда Грейс кивнула, он продолжил: — Я прохожу мимо него каждый вечер, примерно в восемь часов. Я мог бы остановиться там и подождать вас.

— Возможно, ждать вам придется долго: вдруг мне не удастся выскользнуть на улицу.

— Я буду приходить туда каждый вечер и ждать в течение часа — до тех пор пока вы все же не появитесь, — предложил Джеймс. — И тогда, вместе, мы придумаем, что можно сделать.

Грейс робко улыбнулась ему.

— Не знаю, как вас и благодарить.

— Мне это ничего не стоит, — возразил он. — Это знаменитое дело, и с его помощью я смогу прославиться в юридических кругах. Кроме того…

Грейс посмотрела на него.

— Кроме того… — повторил Джеймс, а затем, улыбнувшись, просто сжал ее руку и сидел так до тех пор, пока Грейс не вспыхнула и не отвернулась. — Постарайтесь улучить время и сходить в Сомерсет-хаус, получить свидетельства о рождении: ваше и вашей сестры. И — что еще важнее — возьмите у них свидетельство о браке ваших родителей. — Он достал из кармана несколько монет. — Стоимость свидетельств — шиллинг за штуку.

— Но я не могу взять у вас деньги!

— Что ж, — ответил Джеймс, глядя на нее с наигранной серьезностью, — тогда я дам вам эти пять шиллингов в долг, а когда вы получите наследство, можете вернуть их мне — если хотите, то даже с процентами.

На следующий день в величественном, отделанном деревом помещении мисс Шарлотта Победоноссон, в сопровождении маменьки и папеньки, встретилась с двумя старшими партнерами старой и уважаемой юридической фирмы «Биндж и Джентли», чтобы заявить права на наследство семейства Паркес.