Александра Хоукинз - В объятиях порочного герцога

Норгрейв отвернулся, поэтому не увидел, как Тристан с выражением гнева на красивом лице шагнул к нему, а Имоджен умоляющим взором попросила его не горячиться. Ей очень трудно было делить свое внимание между двумя кавалерами. Все так же стоя к ним спиной, маркиз кивнул и сказал:

— Поразительное совпадение времени и намерений… ты заставляешь меня ревновать, Блекберн!

Его слова были очень близки к истине, которую следовало скрыть, поэтому Тристан удивленно посмотрел на друга и, обращаясь к спутнице, сказал:

— Идемте, Имоджен! Нужно накормить Норгрейва прежде, чем он опробует остроту своих зубов на моей заднице!

Стоило дворецкому объявить, что герцог Блекберн просит старшую дочь герцога Треветта уделить ему несколько минут для личной беседы, как Имоджен отложила письменный прибор, вскочила и направилась к двери.

— Если вы намереваетесь завоевать расположение этого джентльмена, я бы рекомендовала проявлять меньше энтузиазма, — проговорила ее мать, не отрываясь от шитья.

— Да, мамочка! Это дельный совет, — пробормотала Имоджен, рассчитывая посредством лести смягчить неблагоприятное мнение о Блекберне, которое сложилось у ее матери.

Она не сказала никому — даже своему необремененному мыслями о женитьбе герцогу, — что собирается выйти за него замуж. За последние недели Имоджен продемонстрировала Тристану способность быть превосходной любовницей; оставалось только показать ему, что он остро нуждается в герцогине, которая наполнит его дом любовью и улыбками.

Придется убедить в этом и Тристана, и матушку…

— Я передам Блекберну, что вы были бы рады поприветствовать его лично, — сказала Имоджен и, сделав вид, что не услышала возглас, которым герцогиня Треветт обычно выражала недовольство, вышла, тихо прикрыла за собой дверь и побежала вниз по лестнице.

Тристан поджидал ее в холле. Он стоял спиной к парадной лестнице и был одет по-дорожному. Судя по всему, речь шла не о стандартном дневном визите.

— Когда вы уезжаете?

Услышав дрожащий от волнения голосок, он обернулся и окинул Имоджен взглядом собственника. Это дало ей надежду, что после его возвращения все будет по-прежнему.

— Приветствую вас, миледи! В этом платье вы просто очаровательны. Оно подчеркивает ваш прелестный румянец.

— Я думала, заставлять меня краснеть — ваша привилегия, — лукаво улыбнулась Имоджен.

— К сожалению, вынужден уступить это право Норгрейву и остальным вашим поклонникам. — Он держался и говорил подчеркнуто официально на случай, если кто-либо из домочадцев вздумает подслушать, но Имоджен прочла в его взгляде просьбу простить его за это. — Я долго откладывал поездку в одно из загородных имений, но больше не имею такой возможности.

— Вы уезжаете надолго? — спросила она, противясь желанию заставить его чувствовать себя виноватым в том, что оставляет ее.

— На четыре дня. Но, возможно, придется задержаться. — Тристан подошел к ней поближе, наклонил голову и прошептал: — Я буду скучать по тебе.

Имоджен кивнула, сдерживая слезы.

— Да хранит вас Бог, Блекберн! — Прежде чем он успел отойти, она поцеловала его в щеку. — Я люблю вас.

Он выпрямился и посмотрел на нее с таким видом, словно не верил своим ушам. Имоджен проглотила комок в горле, и у нее стало тяжело на сердце: он не сказал тех слов, которые она ожидала услышать. Но разве можно требовать от человека того, что он не готов отдать по собственной воле?

Желая доказать, что может уйти первой, она улыбнулась и промолвила:

— Если за это время я обзаведусь женихом, то напишу вам, чтобы вы успели на свадьбу.

Довольная тем, что последнее слово осталось за ней, Имоджен повернулась на каблучках и пошла к лестнице. Не успела она подняться на третью ступеньку, как Тристан настиг ее, схватил в объятия и поцеловал так крепко, что и час спустя она продолжала ощущать этот поцелуй.

— Я буду драться на дуэли с любым, кто посмеет сделать вам предложение, — проговорил он, и огонь во взоре составил резкий контраст с нежностью его прикосновений. — Поэтому, если вам не безразличен кто-либо из этих глупых павлинов, что красуются перед вами, подождите с помолвкой до моего возвращения.

И он ушел, не дожидаясь ответа.

Имоджен, поднеся ручку к губам, улыбнулась. На душе вдруг стало легко-легко. Конечно, не угрозы в адрес других кавалеров она желала услышать, но это ничего — у Блекберна в запасе несколько дней, чтобы придумать что-нибудь более приятное.

Норгрейв поспешил нанести визит женской части семейства герцога Треветта, едва стало известно об отъезде Блекберна.

Лицо Имоджен осветилось дружелюбной улыбкой, как только он вошел в гостиную.

— Лорд Норгрейв, как мило с вашей стороны навестить нас!

Она подала ему ручку, и он с признательностью воспользовался предлогом прикоснуться к ней и запечатлеть на этом тонком запястье поцелуй.

— Леди Имоджен, очень рад вас видеть! — Сказанное, естественно, предназначалось для ушей ее матери. — Ваша милость, надеюсь, я застал вас в добром здравии?

— Я чувствую себя не хуже и не лучше, чем обычно, лорд Норгрейв. Благодарю за проявленную заботу, — вежливо ответила герцогиня.

Что ж, он давно подозревал, что не пользуется благосклонностью супруги герцога Треветта. Но и Блекберну вряд ли удалось преуспеть в этом направлении…

— Матушка, с вашего позволения я бы хотела показать лорду Норгрейву наш сад. Сегодня такой приятный день! — Имоджен выступила вперед, словно пытаясь заслонить гостя собой, будто он нуждался в ее защите…

— Прекрасно, вот и ступайте! — кивнула герцогиня.

Имоджен с сомнением посмотрела на мать.

— Не желаете присоединиться к нам?

— К сожалению, я не могу воспользоваться столь любезным приглашением. Последнее время у меня побаливает нога. — Герцогиня махнула рукой в сторону сада. — Приятной вам прогулки!

Едва они покинули гостиную, как Имоджен взяла гостя под руку.

— Не верится, что вижу вас в нашем доме! Как вы узнали, что я нуждаюсь в спасении?

Ему захотелось остановиться и поцеловать ее, но это могло бы разрушить прелесть момента, поэтому Норгрейв устоял перед искушением и погладил девушку по руке.

— Приятно, что смог оказать вам услугу, но я не предполагал, будто вас нужно спасать от вашей любящей матушки!

Имоджен засмеялась, и они стали спускаться по лестнице.

— Мама устала от бесконечных визитов моих поклонников, поэтому просит, чтобы я ограничила их круг до двух-трех мужчин.

— Двух-трех? — удивленно переспросил Норгрейв. — Однако вы ведь так молоды и заслуживаете сотни воздыхателей!

« Но к концу сезона вам придется остановить свой выбор на одном, миледи! »