Пенелопа Томас - Отчаянная

Урсула держалась слишком уж спокойно. Только один раз она бросила в мою сторону презрительный взгляд, и все. Что за этим? Неужели не отказалась от своего намерения, о котором открыто объявила мне? Не думаю. У меня было предчувствие, что она еще очень постарается не допустить женитьбы Эдмонда на мне. Ее враждебность по отношению ко мне не вызывала у меня никакого сомнения. Так что, надо ожидать конкретных действий.

Эдмонд взял меня за руку, и мы направились в столовый зал. Но когда мы проходили мимо поджидавшей, нас Эглантины, она вдруг схватила меня за рукав.

— Вы не возражаете? — спросила она приятным голосом, обращаясь к Эдмонду. — Мне хотелось бы сказать кое-что вашей молодой леди лично, Эдмонд. Это то, что должна знать каждая собирающаяся замуж молодая женщина. Мы присоединимся к вам через минуту.

Эдмонд нахмурился. На его переносице обозначилась складка. Он изучающе посмотрел в лицо Эглантины. Затем перевел взгляд на меня.

— Иди, пожалуйста, — сказала я ему. — Уверена, что этот разговор не займет больше минуты.

Эдмонд отпустил меня неохотно. Я тоже погрустнела, увидев, как он уходит. Мелькнула мысль, что, может быть, не следовало соглашаться на этот разговор. Но потом я решила, что все же поступила правильно. Мой отказ дал бы Эглантине повод подозревать меня в высокомерии или трусости. При случае она могла бы умело разыграть эту карту. Если уклонение от разговора мне не выгодно, то пусть он состоится сейчас. И пусть Эглантина скажет мне то, что она намерена сказать. Кстати, и у меня есть возможность откровенно высказать ей мое мнение, что у меня нет никаких видов на ее мужа. Эдмонд тот мужчина, который мне нужен, и о котором я могла только мечтать. Теперь моя мечта осуществляется.

Мы остались в гостиной вдвоем с Эглантиной. Она старательно закрыла дверь. Затем повернулась ко мне и приятно улыбнулась. Вернее, изобразила приятную улыбку. Я все равно ощущала в ней какую-то фальшь, и она не вызвала у меня доверия, желания улыбнуться в ответ.

— Мы присядем, — предложила Эглантина. — Так, возможно, будет удобнее.

— Как вам угодно, — сказала я.

Мы сели на диван под высоким и глубоким выступом комнаты типа «фонарь». Она стала с поразительной тщательностью расправлять складки на платье из темного шелка. Это длилось довольно долго. Наконец последняя складка была уложена ровно. Я подумала, что сейчас она начнет разговор. Но нет, Эглантина начала разглаживать морщинки на перчатках. После того, как все морщинки кончились, она развернула свой веер. И лишь после того, как веер был полностью раскрыт, Эглантина повернулась ко мне все с той же улыбкой на лице.

— Я намерена предложить вам выбор, моя дорогая, — произнесла она таким тоном, каким обычно предлагают выбрать пирожное к чаю. — Либо вы соглашаетесь покинуть Эбби Хаус по собственному желанию, либо я расскажу Эдмонду всю правду.

Жесткие слова Эглантины представляли полную противоположность ее манерам. Поэтому мне потребовалось несколько секунд для того, чтобы привыкнуть к этой новой для меня Эглантине. К тому же, постановка вопроса оказалась для меня также совершенно неожиданной. Вначале у меня даже перехватило дыхание. Когда я пришла в себя, заработала мысль. Ясно, подумала я, значит это Эглантина украла альбомы с газетными вырезками. Между тем, Эглантина улыбнулась.

— Я вижу, что мы хорошо понимаем друг друга, — сказала она. — Вы хорошо поразвлекались с моим мужем, но теперь все кончено.

Вот это поворот! Получается, что ни Эглантина, ни этот разговор к альбомам отношение не имеют. Речь идет лишь о Винни.

— Уж не хотите ли вы сказать, что мы с Винни любовники? — постаралась я спросить как можно спокойнее.

— Конечно, нет, — произнесла она, лениво помахав веером. — Сомневаюсь, чтобы ваша дружба зашла дальше легкого флирта. Большее вы не могли бы себе позволить без мужа. Но вы умно спровоцировали Эдмонда на брак с вами, и теперь ваши руки будут развязаны…

— Спровоцировала, говорите? Но я этого не делала.

— Чепуха, моя дорогая. Вы что, считаете меня полной дурой?

— Нет, я начинаю думать, что вы просто сумасшедшая.

— Едва ли сумасшедшая. Просто привыкла, что мой муж проявляет слабость по отношению к молодым женщинам. Вы должны знать, что вы его не первое увлечение.

— Что ж, несколько минут, о которых вы говорили, уже давно прошли. Подведем итоги. Ваш муж меня совершенно не интересует. Думаю, что я его тоже. Та влюбленность, которую он постоянно демонстрирует, не более чем игра, притворство.

С этими словами я встала и пошла с высоко поднятой головой. Я шла степенно, даже слишком степенно, чего бы себе никогда не позволила Фанни. Видя сейчас мою походку, она ни за что не одобрила бы мое поведение. Уж она-то устроила бы сцену оскорбленного достоинства. Но мне просто хотелось отойти подальше, не теряя чувство собственного достоинства, не давая Эглантине повод для злорадства.

Та жестокость, с которой говорила со мной Эглантина, навела меня на размышления о ее способности или неспособности убить Лили. Тем более, что в день гибели Лили Эглантина с мужем находилась в Эбби Хаус. Я поставила для себя вопрос так: способна ли Эглантина убить женщину, которая создает угрозу ее браку? В существовании такой угрозы я не сомневалась. А Эглантина ощущала ее со стороны Лили непосредственно. Итак, способна или нет? Физически да. А в моральном отношении?

Я не могла с полной уверенностью ответить, что нет. Мои пальцы коснулись дверной ручки, и в тот же момент я почувствовала облегчение. Слава Богу, еще секунда и я уйду отсюда. И как только я окажусь за столом под покровительством Эдмонда и буду ощущать тепло его лучистых серых глаз, весь трудный разговор с Эглантиной покажется мне не более, чем дурным сном.

Но для того, чтобы это стало сном, надо было еще проснуться.

— Не думаете ли вы, что странные отлучки Винни остались мною незамечены? — остановила меня Эглантина резким голосом. — Там, где проваливались другие, не повезет и вам, запомните это. Винни не такой человек, каким кажется при первом впечатлении. Он правдивый, и это многих разочаровывало. Имейте это в виду.

Лестная оценка, которую Эглантина дала своему мужу насчет правдивости, вызвала у меня большие сомнения. Но дело даже не в этом. Просто я не собиралась вступать с Винни в какие-либо отношения интимного характера, и меня мало интересовало, каков он. Мое сердце гулко стучало, и мне хотелось лишь одного: как можно быстрее выйти из этой гостиной.

Уф, наконец-то между мною и Эглантиной дверь. Я облегченно вздохнула и несколько мгновений стояла с закрытыми глазами, приходя в себя. А когда открыла, увидела перед собой… Винни.

Он стоя с опущенной головой и старательно, очень старательно, рылся в своих карманах. В одном, потом в другом… Проверив последний карман, он поднял голову, и его глаза блеснули золотистыми крапинками.