Джейн Фэйзер - Любовь на всю жизнь

Король брился. Он с некоторым возмущением взглянул на посетителей:

— В чем дело?

— Необходимо перевезти ваше величество в Ньюпорт, — сказал Кейто.

Король побледнел, вытер полотенцем мыльную пену с лица и встал.

— Прошу прощения?

— Распоряжение парламента, сир. — Хаммонд сделал шаг вперед и поклонился. — Вас необходимо перевезти немедленно.

Король побледнел как полотно. Это конец. Значит, их план раскрыли. За несколько часов до побега. Разочарование его было так велико, что он даже не сделал попытки скрыть его. А ведь это был его последний шанс…

— Могу я спросить почему? — поинтересовался король, когда немного пришел в себя.

— Полагаю, ваше величество знает почему, — спокойно ответил Кейто. — Отъезд через час.

— Я еще не позавтракал.

— До Ньюпорта не более двух миль, сир. Завтрак будет ждать вас там.

Вежливость смягчала его решительный тон, но факт оставался фактом: маркиз отдавал приказание своему монарху.

— Когда-то вы были преданы мне, Гренвилл, — печально сказал король. — Вы были самым верным моим другом.

— Я предан своей стране, сир, и навсегда останусь вашим другом, — все так же спокойно отозвался Кейто. — Я покидаю вас, чтобы вы подготовились к отъезду. — С этими словами Гренвилл поклонился и вышел из комнаты.

Полковник Хаммонд тоже отвесил поклон и последовал за ним. Посланный за Годфри Ченнингом человек уже ждал их в коридоре.

— Лорда Ченнинга не было в комнате, сэр. Его слуга сказал, что он не ночевал в своей постели.

— Боже праведный! — воскликнул Хаммонд. — Как же так?

— Не похоже на него, — заметил Кейто. — Он всегда чрезвычайно ревностно относился к своим обязанностям. Тем не менее в данный момент, похоже, придется обойтись без него. Кого еще вы можете послать в Ньюпорт?

— Лэтхема. Он умеет держать язык за зубами, — ответил полковник и послал за своим вторым конюшим. — Не желаете позавтракать, Гренвилл, пока король заканчивает свой туалет?

Брайан Морс смотрел в лицо человека, которого не видел никогда в жизни. Человека, с которым ему не хотелось бы встретиться вновь.

Пират опустился на колени перед связанным, завернутым в толстый плащ Брайаном, который лежал под мокрой изгородью в полумиле от деревушки Вентнор. Его притащили сюда, заткнув рот полами плаща.

Энтони молча рассматривал негодяя. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах читалось такое, что Морс вдруг похолодел от ужаса.

— Значит, вы любите играть с маленькими девочками, — тихо произнес пират. — Расскажите мне об этом, мистер Морс. — Он рывком освободил его рот. — Объясните мне прелесть этого занятия.

Брайан выплюнул ворсинки ткани изо рта.

— О, моя маленькая сестричка рассказывает сказки своему любовнику? Вот уж никогда не думал, что она станет шлюхой. А ведь всегда клялась, что не имела никаких дел с мужчинами. — Несмотря на страх, он ухмыльнулся.

Руки Энтони тотчас сомкнулись на горле Брайана. Те самые руки, которые в разгар шторма были способны удерживать корабль. Брайан хватал ртом воздух, грудь его, казалось, вот-вот разорвется. Перед глазами заплясали цветные пятна… Руки еще сильнее сдавили его горло, а затем все поглотила тьма. Энтони поднялся, размял пальцы и помассировал ладони.

— Ты убил его, — шагнула вперед Оливия. — Ты его убил!

Энтони покачал головой.

— У меня еще ни разу не получалось хладнокровно убить человека, как бы велико ни было искушение, — сказал он. — Кроме того, я предпочел бы, чтобы этот подлец попал в ад здесь, на земле.

Опустив руку в карман, он достал оттуда маленькую бутылочку.

— Подержи-ка ему голову, Адам.

Слуга подставил руку под голову лежавшего без сознания человека, и рот Морса открылся. Энтони тут же наполнил его содержимым бутылочки; лежащий без чувств человек судорожно сглотнул.

— Он успокоится на двенадцать часов, — произнес Энтони, а потом обратился к трем своим помощникам: — Положите его в телегу и отвезите в Ярмут. «Морская чайка» с другим пассажиром на борту ждет дневного прилива. Передайте это капитану. — Он сунул руку в карман и достал оттуда кожаный мешочек с деньгами.

Оливия взгляда не могла оторвать от неподвижного тела Брайана. Теперь даже трудно было представить, что он внушал ей такой ужас. Очень уж он старый, желтый и безжизненный.

Над горизонтом взошло солнце, и Энтони повернулся к Оливии:

— Тебя наверняка будут искать.

Оливия с трудом отвела взгляд от Брайана.

— Я придумаю объяснение, — рассеянно пробормотала она, поскольку это теперь не имело значения. Ведь через несколько часов Энтони покинет остров.

— Тогда я отправляюсь в Ярмут, чтобы позаботиться о стариках Джарроу, — сказал Адам. — Найду рыбацкую лодку в Вентноре, пусть отвезет меня туда.

— Как ты собираешься проникнуть в замок?

— Корзины с крабами, — лаконично ответил Адам. — Кухарка обожает крабов. Она мне все расскажет. Очень словоохотливая женщина. — Судя по тону, Адам не одобрял такой полезный недостаток Мэри.

— Посмотри, кто там в карауле. Пит…

— Эй, яйца курицу не учат! — перебил его Адам. — Не волнуйся, я вызволю их оттуда. Энтони рассмеялся:

— Нисколько не волнуюсь, старина, нисколько! Главное, чтобы к обеду ты был на «Танцующем ветре». Объясни команде, что план немного изменился. Я без короля на судно не вернусь. Во время отлива надо вывести фрегат из ущелья и отвести в пролив. В девять вечера Джетро должен направиться к бухте Пакастер. В десять он будет на месте. Сэм пусть заранее приведет шлюпку к берегу бухты и ждет нас там.

Адам кивнул и поспешил назад в Вентнор.

Оливия со всевозрастающим страхом слушала эти разговоры.

— Энтони, неужели ты все еще собираешься вызволить короля? — воскликнула она. — Теперь, когда они знают! — Она смотрела на него как на сумасшедшего.

— Я должен сдержать обещание, мой цветок. — Он взял ее за руку и направился к лугу, где они оставили лошадь Гоуэна.

— Не будь смешным! Кто бы ни была та женщина, теперь она наверняка настаивать не станет. Если она в здравом уме.

— Это мое дело, Оливия, — не раздумывая, ответил он. — Мои обязательства — это моя забота.

Она вырвала у него свою руку и остановилась как вкопанная.

— Что ты сказал? — В ее глазах застыла растерянность. Неужели после того, как они признались друг другу в любви, он так грубо отвергает ее заботу?

Он прочитал смятение и гнев в ее глазах и попытался исправить положение:

— Я хозяин судна, Оливия. Люди полагаются на меня. Я один принимаю все решения и несу ответственность за последствия. Я привык так поступать, и, поверь, эта наука далась мне нелегко.

— Значит, ты никогда не прислушиваешься к советам? — недоверчиво спросила она. — Ты никогда не меняешь своих решений?