Надин Миллер - Сватовство по ошибке

Но сейчас, как хозяйка дома, она должна была занять гостей разговором, достойным ушей титулованной особы. Разумеется, разговор зашел о погоде и вскоре превратился в неимоверно скучную беседу о красотах сельской природы Англии. Вскоре Мэдди пришла к выводу, что брату Тристана повезло, что ему достался титул. Иначе он вообще ничем не смог бы выделиться на фоне серой массы скучных людишек.

Тристан не участвовал в разговоре вовсе. Он молча наблюдал за тем, как граф и Мэдди беспомощно барахтаются в сетях нудной беседы, как две рыбы, заглотнувшие наживку на крючке и не способные ни проглотить ее, ни сорваться. Мэдди скрежетала зубами и клялась себе отомстить Тристану за это предательство любой ценой. Как он смеет мучить ее подобным образом? Или это он проверяет ее способность общаться со своими титулованными родственниками?

Когда Мэдди уже практически исчерпала запасы терпения, к ее большому облегчению, через распахнутое окно до нее донесся скрип подъезжающего отцовского экипажа. Минуту спустя Харкур вошел в гостиную.

– Милорд Рэнда! – воскликнул он, расплывшись в улыбке от уха до уха.

Граф и Тристан поднялись навстречу хозяину дома. Оказавшись между здоровяком Харкуром и своим рослым братом, Гарт походил на заблудившегося в строевом лесу бедолагу. По-видимому, подобное сравнение пришло в голову и ему, ибо бледные щеки графа покрылись смущенным румянцем. По необъяснимой причине Мэдди почувствовала жалость к этому печальному человеку, а к двум другим мужчинам преисполнилась столь же необъяснимого презрения.

Отец Мадлен, очевидно, пребывал в блаженном неведении относительно того, что пришлось вытерпеть его дочери.

– Ну вот, Мэдди. Разве это не прекрасно? Это первые твои гости, и один из них настоящий граф!

На лице Харкура появилось увлеченное выражение охотника, выслеживающего добычу, и Мэдди внезапно вспомнила о его планах ввести ее в высшее общество и поняла: ей остается лишь надеяться на то, что отец не выставит себя дураком перед графом… да и ее за компанию. Но, разумеется, надежда эта оказалась тщетной.

– Мне давно хотелось, чтобы Мэдди познакомилась с человеком, который помог бы ей утвердиться в светском обществе, – медовым голосом проговорил Харкур, усаживаясь в кресло и жестом предлагая другим мужчинам садиться. Мэдди поморщилась. Харкур уже, без сомнения, предвкушал, что несчастный граф станет для него легкой добычей.

– Между прочим… – Граф Рэнда смущенно прочистил горло. – Я как раз собирался сказать, что лорд и леди Фэйвершем в следующую пятницу дают бал. Там будет чудовищная давка, поскольку явятся все, кому не лень, но зато это отличный случай познакомиться с лондонским светом. – Граф еще раз откашлялся. – Лорд Фэйвершем мой давний друг. Мне достаточно попросить его – и мисс Харкур тоже получит приглашение… разумеется, если ей захочется посетить этот бал.

– Какая шикарная идея! И как любезно это с вашей стороны, милорд! Разумеется, мы с удовольствием примем ваше предложение. Не так ли, Мэдди?

Мэдди с трудом выдавила улыбку.

– Я не сомневаюсь, что это будет превосходный вечер, милорд, и я благодарна за ваше приглашение, но, боюсь, я вынуждена отказаться. – Ошеломление, с которым уставились на нее три пары глаз, принесли Мэдди немалое злорадное удовольствие. – Видите ли, я не могу явиться на бал. Я не умею танцевать.

– Что?! – в один голос вскричали граф и Харкур. Потрясенное выражение на их лицах было чрезвычайно комичным, и даже Тристан, похоже, был ошарашен этим неожиданным признанием.

– На что же тратил твой дед все те деньги, которые я ему посылал, если он даже не удосужился обучить тебя необходимым для юной леди умениям? – возмутился Харкур. – Или ты скажешь, что не умеешь играть на фортепиано и ни разу в жизни не держала в руках кисть для акварели?

Уважение к памяти деда не позволило ей заявить при всех, что она ничего не знала о тех деньгах, которые присылал отец.

– Точный отчет о каждом франке я представить не могу, – тихо проговорила она. – Но, мне думается, большая часть денет ушла на взятки местным чиновникам, чтобы те молчали о том, что заклятый враг императора и гражданина Фуше нашел себе пристанище в Лионе. Что касается второго вашего вопроса, отец… Да, это правда. Я не умею играть на фортепиано, не умею ни петь, ни рисовать. Одним словом, я не владею ни одним из тех талантов, которые требуются светской леди в Англии. Поэтому, боюсь, ваши планы ввести меня в высший свет обречены на провал.

Калеб Харкур побагровел… Мэдди не могла сказать – от смущения или от гнева.

– Чушь, – проворчал он. – Все эти недостатки легко исправить. Я могу нанять лучших учителей в Лондоне.

– Матушка знает, к кому обратиться, сэр, – подхватил граф. – Сегодня же вечером я попрошу ее составить список.

– Благодарю вас, милорд. Я буду весьма признателен. В подобных делах я всецело доверяю мнению леди Урсулы.

Значит, мать графа… любимая мачеха Тристана… и таинственная леди Урсула одно и то же лицо?! Мэдди изумленно обводила взглядом своих собеседников. Кровь бешено стучала у нее в висках. Наконец-то она начинала кое-что понимать… Этот безумный план отца… неужели в нем был замешан и граф Рэнда?! Тристан как-то сказал ей, что согласился доставить ее в Англию потому, что Харкур спас его брата, когда тот находился в затруднительном положении. Боже! Неужели теперь этот граф в свою очередь вынужден помогать Харкуру ввести его дочь в высшее общество?

Тристан поерзал на стуле и забросил ногу на ногу.

– А тем временем, Гарт, ты можешь повести Мэдди в театр. Так ты сможешь продемонстрировать обществу свою заинтересованность в ней, – проговорил он, нарушив долгое молчание и подтвердив самые худшие ее догадки. -. Завтра вечером Эдмунд Кин дает премьеру, “Отелло”. – Обернувшись к Мэдди, он улыбнулся одними губами; светлые глаза его остались холодными и безрадостными. – “Отелло” – это пьеса самого замечательного поэта Англии, – пояснил он.

– Я знакома с сочинением мистера Шекспира, – поджав губы, отозвалась Мэдди. – Возможно, мне и недостает талантов, которыми могут похвастаться ваши английские леди, однако я не безграмотна. Вообще-то я очень люблю пьесы Шекспира. Некоторые из них я даже перевела на французский, чтобы познакомить с ними моего деда.

– Тогда вам должна чрезвычайно понравиться и постановка мистера Кина.

“Пожалуй, – подумала Мэдди, – так бы оно и было при иных обстоятельствах”. Хотя она не сомневалась в душе, что Тристан предложил ей посетить театр в обществе графа только ради того, чтобы скорее избавиться от долга чести перед Харкуром, все же ей было обидно. Все это казалось ей таким вульгарным… и таким ненужным! Чванливый лондонский свет интересовал ее ничуть не больше, чем безвкусное пестрое сборище при дворе императора Наполеона.