Анна Шнайдер - Тьма императора [litres]

Что ж… пожалуй, он действительно мог воспользоваться одной рукой. Пространственная магия явно была коньком его величества – он строил лифт всего секунд пятнадцать. София, которой лифты всегда казались особенным магическим кошмаром, осталась под впечатлением.

Когда его величество вписал в формулу константу перемещения, пламя вокруг них побелело, и через несколько мгновений император, подхватив Софию на руки – она даже охнуть не успела, – вышел из другого камина.

Император сразу поставил ее на пол, а навстречу им уже неслись две маленькие фигурки.

Агата и Александр Альго

– Папа, папа! – то ли пищали, то ли кричали Агата и Александр, налетев на отца, словно две молнии.

Он засмеялся, сел на корточки, расцеловал и обнял обоих.

– Мы думали, ты на совещании! – сказала Агата радостно. – А ты… ты решил привести нам Софию, да?

– Да. – Он кивнул, погладил дочь по щеке. – А на совещание я сейчас пойду, меня ждут. Обещайте, что будете вести себя хорошо.

– Обещаем! – торжественно возвестила Агата и ткнула Александра локтем в плечо.

– Ага! – подтвердил мальчик, и София не выдержала – улыбнулась во весь рот. Какие же прекрасные дети!

– Отлично! – Император встал с корточек и кивнул застывшей неподалеку женщине в темно-синей форме: – Глория, можете идти, я оставлю их с Софией. Возвращайтесь к своим обязанностям.

– Да, ваше величество, – выдохнула женщина с явным облегчением и почти побежала к выходу.

Император вновь посмотрел на детей и торжественным тоном объявил то, о чем говорил не так давно Софии:

– Агата, Александр, на этой и следующей неделе у вас объявляются каникулы.

Пару секунд дети молчали, непонимающе глядя на отца, а потом лица посветлели, причем синхронно, такое София видела только у близнецов.

– Да-а-а?! – протянула Агата, а Александр хлопнул в ладоши. Кошмар! Такой маленький ребенок знает значение слова «каникулы»…

– Да. Никаких уроков, занимайтесь с Софией чем хотите. Сейчас я вас оставлю, определитесь, что будете делать. Надеюсь… – Его величество чуть слышно вздохнул, посмотрев на браслет связи. Проверял время? – Надеюсь, что я увижу вас за обедом.

– Постарайся, пап, – произнесла Агата негромко и совсем по-взрослому. Император кивнул и обернулся к Софии.

– Удачи и связывайтесь со мной, если что, – сказал он и через секунду, вновь шагнув в камин, растворился в его огне.

– Чем займемся? – спросила София, как только его величество ушел, и улыбнулась детям. – Есть предложения, ваши высочества?

– Вы можете называть меня Агатой и на «ты», – сказала девочка серьезно. – И Александра тоже. Так Вирджиния делала. Это другие… которые после нее были… не хотели. Потому что я – наследница!

– Думаешь, они были не правы? – поинтересовалась София. Ей действительно стало любопытно, почему Агата не очень хорошо относилась к обращению, которое полагалось по этикету.

– Да. – Ребенок кивнул и продолжил явно словами своего отца: – Потому что в первую очередь мы дети, а потом уже все остальное. Поэтому «выкайте» нам, пожалуйста, только на официальных церемониях!

«Интересно, а при императрице как?» – подумала София, но спрашивать не стала. Это точно нужно узнавать не у детей.

– Договорились. Тогда и вы зовите меня не айлой Тали, а просто Софией. Какие предложения насчет занятий? Агата, Александр?

К ее удивлению, первым ответил мальчик:

– Мы можем показать вам дволец.

– Да! – тут же обрадовалась Агата. – Мы про дворец все-все знаем! Все покажем! Вы же наверняка еще ничего не видели, да?

– Ну, кое-что видела. Коридор на этом этаже и еще парочку других коридоров, кадровую службу…

– А, это неинтересно, – поморщилась девочка. – Вам бассейн надо посмотреть. И конюшню. И псарню! И зоокомнату! И оранжерею!

– Зайдем к маме? – спросил вдруг Александр и пояснил, вызвав у Софии приступ изумления: – Мама там лаботает.

«Императрица? Работает?..»

Это немного не состыковывалось с тем, что про ее величество рассказывали слуги.

– У мамы родовой дар – умение обращаться с растениями, – сказала Агата. – С ее помощью они лучше растут. Знаете, как здорово! Благодаря маме у нас все растения и во дворце, и в парке такие красивые! А оранжерея! Вы знаете про оранжерею, да?

– Да, конечно. Про нее все знают. Парк и научный центр, где выращиваются редкие виды растений и содержатся уникальные животные. В основном птицы.

– Да-да! – закивал Александр. – А мама там лаботает. Она будет лада, если мы зайдем!

Честно говоря, заходить к императрице Софии совсем не хотелось. Но, с другой стороны, когда-нибудь она должна будет с ней познакомиться, так почему не сейчас? Это вообще странно – новой аньян занимался только император, а ее величества будто бы и не существовало. Неужели она настолько против нетитулованных?

– С чего начнем? С оранжереи?

– Нет, – помотала головой Агата. – Давайте сначала мы проведем вас по этому этажу, здесь много интересного. А потом в оранжерею. Перед обедом. И маму с собой захватим!

– Чтобы не пропускала обед? – улыбнулась София.

– Мама редко пропускает. А вот папа – часто, – произнесла Агата и немного печально вздохнула.

К огромному сожалению обоих детей и не менее огромному Софии, вместе с ними смотреть дворец отправились двое охранников – те самые, которые стояли у двери в комнаты наследников, когда она шла к себе вместе с Треем. Она понимала, что это неизбежно, и была готова, но все же постоянное присутствие сзади двух здоровенных мужиков оказалось намного более раздражающим, чем она поначалу думала.

– Вы потом привыкнете, – шепнула Агата, когда они направлялись к первому пункту назначения – бассейну. – На это просто нужно время.

– А ты что-то чувствуешь? – спросила София с интересом. – Как эмпат?

Девочка чуть смутилась:

– Да, немного. Но я не всегда чувствую эмоции, они приходят волнами… То совсем ничего нет, то почти шквал. Но папа научил меня ставить щит, чтобы было полегче. Я сейчас как раз поставила.

– А со щитом совсем ничего не чувствуешь?

– Нет, не совсем. Но почти. Доносятся только слабые отголоски эмоций, если они очень сильные. Но сильные эмоции бывают не слишком часто.

– Да? – удивилась София. – А мне казалось, что вообще все эмоции сильные…

– Не-эт! – Агата засмеялась. – Большинство – слабенькие, вообще не поймешь, что это. А сильные эмоции… Ну вот когда вы впервые вошли к папе в кабинет и испугались – тогда эмоция была сильной. Но она быстро ослабела. А потом вы просто… – Девочка запнулась, подбирая слова. – …Просто мягко и тепло светились. Как ночник. Это очень приятные эмоции. Другие аньян, которые у нас работали, не светились. С ними было холодно.