Анна Бахтиярова - Корона Весны

Заметив группу поддержки, Инэй едва заметно усмехнулся.

— Можешь остаться на похороны, — проворчал Его Величество, не сводя подозрительного взгляда с трех фигур в разноцветных шубах. — Но чтоб на этот раз без приключений…

Похороны, состоявшиеся через день после трагедии, оставили двойственное впечатление. На душе Мари была горечь от мысли, что благородного стихийника принесли в жертву во имя корыстных целей негодяя Фина и его лгуньи-повелительницы. Но, глядя на сотни желающих проводить советника в последний путь, девушка думала и о том, насколько достойную жизнь прожил Камир Арта. Жители срединной территории ехали во владения совета не потому, что их присутствия требовал этикет. Покойного любили и уважали.

В прошлом году Мари и сама успела привязаться к старику, пока разбирала опросные листы. Арта заглядывал каждый день, чтобы проведать, и обязательно рассказывал занимательную историю. Стихийница, как наяву, видела добродушное лицо и прятавшуюся в бороде улыбку.

На Актавию сегодня было страшно смотреть. Она постарела сразу лет на пятнадцать, почти превратившись в старуху, хотя была значительно моложе мужа. Женщина едва держалась на ногах, но продолжала принимать соболезнования, стоя у белого гроба с наброшенным сверху четырехцветным покрывалом. Впрочем, это, скорее, была заслуга Лелима, поддерживающего мать за талию, и Элии, подсовывающей под нос свекрови пузырек с лекарством.

Майя Верга, крепко державшая за руку растерянную Дайру, выглядела мрачнее тучи. Глаза были сухи, но в них погас огонь. Зато на лице Роксэль Норлок читалась всепоглощающая ярость. Она была готова хоть сейчас идти и мстить за убитого начальника. Разумеется, пока никто не говорил об очевидном вслух. Но все прекрасно понимали, что именно одна из этих женщин станет преемницей Камира.

Из Королевских кланов проститься с Артой прибыла лишь Веста. Впрочем, она не имела права поступить иначе, учитывая, что советник стал разменной монетой в их с Эллой войне. Ее Высочество не стала прятаться под маской. Крепко обняла рыдающую Актавию и о чем-то долго говорила с ней, Элией и Лелимом. А простившись с горюющей семьей, присоединилась к своим родственникам. Сжала ладонь тетки и ласково потрепала по щеке племянницу. А увидев в голубых глазах слезы, поцеловала Дайру в лоб и прижала к себе, нашептывая что-то на ухо.

Мари хотела отвернуться, но не успела. Принцесса почувствовала обиженный взгляд. Красивые черты исказила глубокая печаль, и юная стихийница, испытав неловкость, быстро зашагала прочь, а следом поспешили и трое друзей.

— Похороны — ужасное зрелище, — подытожил Ной, списав поведение Мари на трагические события.

— Но нет худа без добра, — решила добавить немного позитива Тисса. — Зато теперь выдра Элла перестанет уничтожать Весенний Дворец. О, простите меня! — вскричала девочка, заметив хмурые взгляды остальных. — Но вы бы тоже радовались, если б вашего отца освободили из тюрьмы.

— Никто тебя не осуждает, — отмахнулась Мари.

Ролин Саттер приехал к жене и дочери еще вчера — очень худой и бледный. Глядя, как маленькая подружка висит у отца на шее, а Ерида не может остановить рыдания, Мари сбежала к Далиле. Конечно, она была рада за Тиссу и ее семью. Но, наблюдая за их воссоединением, как никогда остро ощутила собственное одиночество.

Переворот в Весеннем Дворце прошел позавчера за считанные часы. Преданные Принцессе стихийники только и ждали приказа призвать к ответу Эллу Монтрэ. А остальные, устав от гнета фальшивой Королевы, предпочли не вмешиваться, поэтому удалось избежать кровопролития. Ее лживое Величество окружили в одном из залов этажей клана Флорана и держали там, пока из Зимнего Дворца не доставили арестованного Рофуса Сильвану. Рассказывали, лицо у Эллы при виде мужа стало аккурат под цвет платья. В смысле, светло-зеленым.

Больше всего стихийников по всей Левии волновал вопрос, как именно удалось доказать супружество сына Зимы и Королевы-самозванки. Впрочем, Рофус и сам не отпирался, решил, что лучше сотрудничать. Только Элла продолжала артачиться и грозить присутствующим карами. В том числе Королям остальных Времен Года, приглашенным в качестве наблюдателей, чтобы потом ни у кого не возникало сомнений в чистоте эксперимента.

— Это очень древняя магия, — рассказал накануне Ролин Саттер. — Обряд был придуман, чтобы тайные супруги могли подтвердить заключенный брак. Запястья связывают шелковыми нитями (в данном случае, белыми и зелеными), смоченными в морской воде, куда добавляют по капле крови мужа и жены. Если они действительно женаты, то никто не сможет разрезать путы даже острым ножом. Кроме самих супругов, разумеется. Именно это и случилось вчера у всех на глазах!

Разумеется, после наглядной демонстрации обманщица и ее супруг были отправлены в темницы — каждый в своем Дворце. До тех пор, пока не будет принято окончательное решение, как с ними поступить. Под стражу взяли и мать Эллы — Иоланту. Одно было плохо. Убийце Фину удалось ускользнуть от возмездия. Поняв, что его заметили у дома совета, Майли предпочел не возвращаться в Весенний Дворец и скрылся в неизвестном направлении.

— Надо было Весте раньше пойти на Эллу войной, — припечатала Далила, пока они шли с похорон Камира. — Было б меньше бед.

— Остальные Короли сочли бы это преступлением, и Ее Высочество сама бы оказалась в подземелье, — назидательно объявила Тисса. — Теперь-то все знают, что выдра занимала престол незаконно.

— Значит, теперь Веста — Королева?

— Будет после коронации, — ответил Ной, не хуже Тиссы знающий Дворцовые порядки. — Но должен пройти месяц…

Мари всю дорогу тяжело вздыхала. И не только из-за гибели главы советы. Похороны закончились, а, значит, следовало возвращаться в Зимний Дворец. Король ясно сказал, что разрешает остаться лишь на траурную церемонию. И почему нельзя распоряжаться собственной жизнью? Или просто чуть-чуть пожить спокойно? Тисса на днях вернется с семьей обратно в Замок. Ной и Далила помирились и теперь глаз друг с друга не сводят. Лишь у нее одной впереди никакого просвета…

В дом совета Мари заходила хмурая, как небо перед бурей. Путь к Зеркалу по петляющим коридорам показался дорогой на эшафот. Стихийница нарочно еле волочила ноги, чтобы отдалить момент возвращения в ненавистный Замок. Она очень ясно представляла, как сейчас гудит приют, обсуждая события и в Весеннем, и в Зимнем Дворцах. Сиротки, наверняка, в красках пересказывают друг другу последние события. Вернее, то, что слышали о них из чужих уст.

Впрочем, о некоторых аспектах Мари и сама хотела знать. Например, как Король поступит с Реймом и его женой? Передаст объединенной канцелярии или отправит под суд в Замке? Если Рида виновна в укрывательстве преступника и обмане Королевской семьи, то на руках главы клана кровь невинной женщины, которая, кстати, не являлась жительницей Дворца и вообще принадлежала другому Времени Года. Будет справедливее передать Рейма сыщикам. К тому же, чем дальше он от Грэма, тем лучше.