Амелия Грэмм - Морфо [litres]

– А в чем? В том парне? Во Флинне? Он тебе нравится?

– Нет, что ты! – пылко возразила Кейти, отнимая руки от лица. – Флинн мне как старший брат – и только.

– Тогда почему ты так смутилась? – Хавьер бережно притронулся к ее шее.

– Просто это был… – Кейти уткнулась ему в плечо. – Это был мой первый поцелуй.

– Тогда я самый счастливый из мужчин. – Хавьер ласково обнял Кейти. – Я украл первый поцелуй моего ангела. Даже если ты отвергнешь меня, он целую вечность будет согревать осколки моего разбитого сердца.

– Хавьер, твое сердце еще не разбито, а ты уже оплакиваешь его, – упрекнула Кейти, немного отстранившись.

– Знаешь, Катарина, в моем существовании не было смысла – ни до смерти, ни после. Я плыл по реке сладкого дурмана, не видя ничего перед собой. Но наша встреча все изменила, – сказал Хавьер, поглаживая ее по щеке. – Я отчетливо помню тот момент, когда впервые увидел тебя. Я сидел в баре, в котором уже больше века каждый вечер оплакивал свою никчемную судьбу. И тут вошла ты. Нет, это неподходящее слово. Не вошла – влилась. Ты влилась в то мрачное и унылое место – и я сейчас вовсе не о баре говорю, а о своей душе – и до краев наполнила его солнечным светом. Один только взгляд твоих смеющихся глаз заставил мое давно заржавевшее сердце вновь застучать. Тогда я понял, что при жизни был ходячим трупом и только после смерти по-настоящему ожил, как бы странно это ни звучало. Мне прекрасно известно, что наши чувства разные: в моем сердце живет искренняя любовь, а в твоем – лишь симпатия и капелька сострадания. Я не питаю иллюзий, но обещаю, что обязательно стану лучше, чтобы быть достойным тебя, мой ангел.

– Ох, Хавьер, я и не подозревала о глубине твоих чувств ко мне… – сказала Кейти, и ее глаза засверкали от счастья.

– Начинается, господа! – громко перебил их швейцар. – Звездопад.

Кровавый раскол над их головами засиял ярче, от него отделились сотни маленьких искорок. Они рассекали небо, оставляя за собой длинные шлейфы, похожие на алые нити. Все вокруг стало красным. Флинн уже ненавидел этот цвет.

Он украдкой глянул на Кейти, которая завороженно смотрела на звездопад, держа Хавьера под руку. Иногда она восторженно охала и заливисто смеялась – точно маленькая птичка щебетала. Флинн не мог признаться ей во всем, не мог разрушить ее мир – особенно сейчас. Это было бы подло, слишком подло.

Небо плакало кровавыми слезами, а Флинн сдерживал в себе настоящие. Ему казалось, что алые нити, оставленные падающими звездами, удавкой затянулись у него на шее. Как хорошо, что его лицо спрятано за маской. Как хорошо, что Кейти еще не знает всех тех отвратительных секретов, которые он скрывает от нее.

Флинн потерял счет времени. Он понятия не имел, сколько простоял на улице после того, как Кейти и Хавьер отправились на бал. Алые звезды продолжали резать небо, а мрачные мысли царапать душу.

– Вот ты где! Звездопадом любуешься? – спросил нарисовавшийся в воздухе Тайло. – Что-то он вызывает у тебя слишком бурные чувства. Я весь вечер как на иголках.

Психофор снял маску и посмотрел на небо.

– Не в звездопаде дело…

– Коллин мне сказала, что Кейти пришла. Она ищет тебя.

– Я вернусь домой, – резко произнес Флинн. – Хватит с меня танцев на сегодня.

– Как так? Мы сюда вообще-то по делу пришли! – возмутился Тайло. – Или ты струсил? Ты должен поговорить с Кейти!

– Не сейчас, Тайло. Только не сейчас, – с горечью ответил Флинн.

– Проводить тебя домой?

– Нет, – покачал головой Флинн. – Останься и хорошенько повеселись. Я постараюсь не киснуть, чтобы не испортить тебе остаток вечера.

– Хорошо… – рассеянно сказал Тайло. – Если будет совсем плохо – зови.

– Да-да, иди уже, – поторопил его Флинн.

Когда Тайло ушел, он достал из кармана путеводитель – маленькую темно-серую книжечку.

– Ариадна, отведи меня домой. – Под ногами тут же протянулась золотая дорожка.

Флинн поднял голову, решив напоследок еще раз глянуть на звездопад. Налюбовавшись зрелищем, он крепко зажмурился и выпустил из легких весь воздух, а после собрался с мыслями и двинулся с места. Прочь, ему нужно уйти прочь, как можно дальше от Кейти и ее счастья. Старая рана сегодня открылась не только на небе, но и в сердце Флинна.

В эту ночь Инферсити снова поймал Флинна и долго не отпускал. Вот только теперь он попал в приличный район: высокие дома в стиле ар-деко уживались рядом с готическими храмами, улицы блистали чистотой, новый асфальт гладкой дорожкой петлял между бордюрами, а шеренги фонарей так ярко сияли, что ночь превращалась в день.

Флинн как неприкаянный шатался по улицам, то тут, то там натыкаясь на целующиеся парочки. Пытаясь от них сбежать, он свернул в проулок и сел прямо на тротуар, прислонившись к кирпичной стене.

– Вас же Флинном зовут? Я не ошибаюсь? – прозвучал голос откуда-то сверху.

Он поднял голову. Прямо над ним ожил рисунок.

– Да, это мое имя, – кивнул Флинн. – А вас создал Граф Л, так ведь?

– Абсолютно верно.

Он встал, чтобы лучше рассмотреть плоского собеседника. Это оказался усатый мужчина в темно-зеленой шляпе. И выглядел бы он вполне обыкновенно, если бы не был наполовину скелетом. Как будто с левой стороны его тела сняли кожу и все мышцы, оставив лишь белые кости, а правую решили не трогать.

«Полуживой Джо. Работа Графа Л» – гласила подпись под граффити.

– Приятно познакомиться, – сказал Полуживой Джо. – Мы так давно ищем вас.

– Кто это «мы»? – поинтересовался Флинн и ощутил напряжение – в ноги точно спицы вставили.

– Все живые граффити, – пояснил Полуживой Джо. – Граф Л приказал нам отыскать вас.

– Зачем? В прошлый раз он так быстро от меня убегал, что пятки сверкали, а сейчас сам решил найти. Подозрительно все это, – сощурился Флинн, засунув руки в карманы.

– На этот вопрос у меня нет ответа. Мне лишь велено передать, что он ждет вас в кабаре «Черный кролик», – любезно произнес Полуживой Джо, и на его лице промелькнула улыбка, точнее полуулыбка, ведь на левой стороне отсутствовали губы.

– И во сколько встреча?

– Прямо сейчас. Я уже мысленно сообщил ему, что нашел вас. Он там.

– Ладно, пойду, – неохотно согласился Флинн. – Но только потому, что мне все равно нечем заняться, – добавил он.

Дорога заняла минут пятнадцать. Флинн никогда не бывал в «Черном кролике», но слышал о нем много занимательного. Здесь собирались толстосумы, чтобы поглазеть на полуголых девиц и обговорить дела с другими толстосумами. А еще это место облюбовала богема. Под крышей кабаре люди искусства восторженно обсуждали собственное творчество и тщательно перемывали косточки конкурентам.

Над входом в окружении лампочек сверкала металлическая вывеска: черный кролик лежал на спине, вальяжно закинув лапу на лапу. Он держал коктейльный бокал, внутри которого плавали оливки. Возле круглой двери дежурил высоченный охранник в костюме с галстуком. Маска кролика едва скрывала его невероятно широкое лицо.