Амелия Грэмм - Морфо [litres]

Крутая лестница все никак не кончалась. И где же находится это кабаре? В центре Земли, что ли? Флинн так и представил себе забавную картину: заказывает бармен выпивку по телефону и говорит: «Пришлите нам ящик лучшего бренди! Куда доставить? В центр Земли, пожалуйста!» Но размышлять о подобном ему быстро наскучило, и он нашел себе другое развлечение: начал рассматривать фотографии знаменитых посетителей, висевшие на стенах. Никого не узнал.

Когда Флинн подумал, что было бы хорошо спуститься хотя бы к завтрашнему дню, лестница наконец-то привела его в просторный зал. За круглыми столиками сидели люди и восторженно глазели на сцену, где разворачивалось представление: одни молодые девушки задирали подолы своих пышных юбок и высоко поднимали ноги, а другие грациозно парили на огромных кольцах, прикрепленных к потолку, и слали публике воздушные поцелуи.

Флинн осмотрелся. И как ему найти Графа Л среди этого сборища? Но ответ пришел сам собой. Он заметил, что лампа на одном из столиков сияла золотистым светом, а не серым, как все остальные. Флинн быстро усек, что цвет в мире живых проявлялся для него лишь тогда, когда происходило что-то сверхъестественное.

Интуиция не обманула. Подойдя ближе, он увидел за столом парня, курящего кальян, – Граф Л собственной персоной, который опять с головы до ног был одет в черное, только в этот раз шарф не скрывал лица своего хозяина, а покоился на шее. Флинн раньше думал, что Граф Л прятал за ним жуткий шрам или огромное родимое пятно, но нет, лицо парня было совершенно обычным, за исключением фиолетовых глаз и слишком густых бровей.

– Хорошо, что пришел. Садись, – сказал Граф Л и указал на стул, обитый красным бархатом.

– Зачем позвал? – спросил Флинн, плюхнувшись на мягкое сиденье.

– Дело есть, – коротко ответил Граф Л, выпустив струю сиреневого дыма.

– Какое у тебя ко мне может быть дело? Художник из меня откровенно хреновый, так что помочь малевать граффити не смогу.

– С этим я и сам прекрасно справляюсь, – произнес Граф Л, не вынимая мундштука изо рта. – Я говорил со Слепым Идди, он увидел в тебе потенциал, поэтому я решил пригласить тебя на работу.

– На работу? – захохотал Флинн. – Если бы ты знал, кто я, то не предлагал бы.

– А если бы ты знал, кто я, то не сомневался бы, – сказал Граф Л. – Мне известно, что ты мертв. Живых не нанимаю.

– Хватит чадить, – закашлялся Флинн, отгоняя дым от лица. – Ну и гадость, ненавижу запах табака, – он скривился.

– Да, верно, та еще гадость, но это не табак. Я курю сплетни, – загадочно ответил Граф Л. – Вкус отвратительный, но можно потерпеть ради свежих новостей.

Он выдохнул дым, и стол заволокло сиреневым облаком, в котором послышался гомон. Десятки голосов что-то обсуждали наперебой, но чем больше рассеивался дым, тем хуже получалось выуживать слова: болтовня превращалась в месиво из звуков. Флинн присмотрелся к кальяну. В колбе находилась серебристая статуэтка города – точная копия Инферсити, вот только вместо сизого тумана здания обнимал сиреневый дым. Он даже смог различить знак ипокрианства на шпиле главного храма. Ему почему-то подумалось, что, будь у него зрение поострее, он бы увидел и крошечных серебристых людей, снующих туда-сюда по улицам.

– Шпионящие граффити, кальян со сплетнями. Ты что? Следишь за этим городом? – предположил Флинн. Его глаза сузились в щелки.

– Именно, но не только за ним. Я присматриваю и за миром мертвых тоже. Везде должен быть порядок, – растягивая слова, ответил Граф Л.

– Так что за работа? – спросил Флинн, скрестив руки на груди.

– Не задавай лишних вопросов и возьми вот это, – Граф Л протянул визитку.

На темно-фиолетовой бархатной бумаге золотой краской был нарисован пес. Многочисленные глаза, облепившие тело от холки до хвоста, внимательно следили за Флинном. Он сглотнул и перевернул визитку, чтобы стоглазый пес прекратил на него пялиться. На другой стороне оказалась незамысловатая подпись «Граф Л» – и больше ничего. Ни адреса, ни телефона, ни должности, ни названия организации – сплошная недосказанность.

– И что мне с ней делать? – уточнил Флинн уже у воздуха: загадочный парень исчез, прихватив с собой кальян со сплетнями. – Ну да, в моей жизни ведь так мало тайн, поэтому нужно подсыпать еще, – язвительно прибавил он.

Флинн положил визитку в нагрудный карман куртки и решил проветриться, хотя ветра в мире живых он не чувствовал, но сидеть дальше в кабаре не хотел, музыки ведь не слышно, так что представлением насладиться не получалось. Он вышел и вразвалочку побрел по улице. Прохожие то выныривали из густого марева, то снова тонули в нем. Ему казалось, что сейчас не он призрак, а они.

В голове жужжали ядовитые мысли. Они вонзали острые жала и отравляли сомнением. Флинн никогда не был знаком с этим миром по-настоящему. Раньше он думал, что они с реальностью успели неплохо так поладить и узнать многие секреты друг друга, но сейчас она показалась ему совершенно чужой. Как тетушка Розэтта, которую он видел всего пару раз в детстве. Теперь им придется знакомиться заново. И одному творцу известно, сколько еще тайн хранит в себе мир живых.

Плотное тело тумана разрезал знакомый смех. Сердце Флинна обмерло. Туман из серовато-белого стал сизым. Что происходит? Он нервно завертелся на месте, пытаясь понять, откуда льется смех. Его взгляд встретился с ярко-синими глазами. Светловолосая женщина перестала смеяться. Превратившись в соляной столб, она не отрываясь смотрела на Флинна.

– Сынок? Это ты? – еле выговорила мать надтреснутым голосом.

Он открыл рот, но тишина сожрала все слова, и окружающий мир растворился во тьме.

Флинн лежал в своей кровати, широко раскрыв глаза. Он тяжело дышал, пытаясь осознать случившееся. Капельки пота стекали с разгоряченной кожи и тут же впитывались в простыню, а руки каменной хваткой сжимали одеяло.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Тайло.

– Мать, – выдохнул Флинн.

– Ты видел ее в мире живых? – Тайло напрягся.

– Да, – простонал Флинн, стараясь привести дыхание в норму.

– А она тебя?

– Тоже, но я почти сразу исчез. – Флинн приподнялся и сел. – Это ты меня разбудил?

– Да, я, – кивнул Тайло. – Ты начал кричать во сне.

– Спасибо, – тихо сказал Флинн. – Но зачем ты пришел? Последнее испытание началось?

– Нет, дом Испытаний молчит. Я пришел по другому поводу.

Флинн вопросительно посмотрел на психофора.

– Знаешь, какой сегодня день? – спросил Тайло, хитро улыбаясь.

– Нет. А какой? – искренне удивился Флинн. Он попытался напрячь память, но голова сейчас была пустым ведром.

– Сегодня в мире живых наступило двадцать седьмое октября!