Амелия Грэмм - Морфо [litres]

Перед дедушкой Таддеусом поставили пирог, от которого тянулся потрясающий цитрусовый аромат. Почти сотня свечей торчала из белой глазури, из-за чего пирог походил на дикобраза.

– Боюсь, что мне не хватит сил задуть все эти свечи, – задумчиво проговорил дедушка Таддеус. – Клементина, золотце, сегодня не только я праздную. Отрежь-ка кусочек пирога внуку Флоренсии, да так, чтобы на нем было ровно семнадцать свечей. – Он подмигнул Флинну. – Я разделю с тобой свои годы.

Тетушка Клементина засуетилась и достала длинный нож. Она посчитала свечи, сделала наметки на пироге и отрезала большущий кусок, который перенесла на отдельную тарелку и поставила перед Флинном.

– Вот теперь мне не девяносто семь, а всего лишь восемьдесят! Чувствую себя мальчишкой, – сказал дедушка Таддеус, и все засмеялись.

– Теперь сможете крутануть сальто, дедуля? – задал кто-то вопрос.

– С легкостью! Только если ты меня поднимешь и перевернешь, Морис! – посмеиваясь, ответил дедушка Таддеус. Он кашлянул и обратился к Флинну: – А ты, сынок, перед тем как задуть свечи, загадай самое сокровенное желание. Поверь, оно обязательно сбудется. – Старик нагнулся и похлопал Флинна по коленке.

Долго думать не пришлось. Все это время в его сердце обитало лишь одно заветное желание.

– Готов? – спросил дедушка Таддеус. Флинн кивнул. – На счет три? Раз, два, три!

Они одновременно подули. Несмотря на преклонный возраст, дедушка Таддеус с легкостью погасил все свечи. Десятки гостей разом захлопали в ладоши, раздался свист, взорвались хлопушки – все это в их честь. Невероятная радость окатила Флинна с головы до ног. Он почувствовал такую легкость, что мог бы запросто взлететь под потолок и без помощи крылатых кед.

– А теперь подарки! – торжественно произнесла тетушка Клементина.

Она вместе с другими женщинами вышла из комнаты. Через некоторое время они вернулись, держа в руках яркие коробки всех цветов и размеров.

– Это все мне? – удивился дедушка Таддеус. – И зачем старику столько добра? Я скоро уйду туда, где вещи не имеют значения.

– Дедушка, ну что вы такое говорите? Вам уготовано еще много счастливых лет. – Тетушка Клементина вручила ему первую коробку.

– У меня тоже есть подарок для тебя, братец Тлинн, – шепнул Тайло. – Только я не смогу отдать его тут. Давай выйдем.

Они встали из-за стола и вышли в коридор. На их пути возникла девочка с темными кудрями и зелеными глазами – такими же, как у Тайло. В руках она держала серого котенка.

– Эй, малышка. – Тайло встал на одно колено. – Ты же Палома, верно?

– Да, – застеснялась девочка. – А ты кто? Я раньше тебя не видела.

– Я твой дальний родственник. – Тайло взял ее на руки. – Любишь котиков?

– Люблю, – заулыбалась маленькая Палома беззубым ртом и прижала котенка к себе. Тот пронзительно мяукнул. – Ой, прости, – пролепетала она, поглаживая котенка.

– Я тоже люблю котов, – сказал Тайло, указывая на свою шапку с треугольными ушами. – Мне ее связала мама, которую тоже зовут Паломой.

– Смешная шапка. Мне нравится! У тебя будто котик сидит на голове.

– Сидит – и довольно давно.

– А тебя как зовут? – поинтересовалась маленькая Палома.

– Тайло, – с грустью в глазах ответил он.

– Какое красивое имя! Необычное.

– Нравится? Вот будет у тебя когда-нибудь сын, назови его так.

Тайло поцеловал маленькую Палому в висок и бережно опустил на пол. Еще больше смутившись, она с визгом убежала к столу.

– Это ведь твоя мама? – провожая девочку взглядом, спросил Флинн.

– Да, она. Задолго до того, как встретила моего отца и стала несчастной, – тяжело вздохнул Тайло. – Выйдем в сад, у нас осталось мало времени.

Они вышли на улицу, залитую теплыми лучами солнца. Высокие деревья аккуратными рядами обступили небольшую зеленую лужайку. Непривычно яркое небо низко нависало над их головами, а ветер приносил с собой тонкий аромат цветов и свежий запах хвои. Вдоль горизонта тянулась лазурная полоса моря.

– Сейчас точно конец октября? – растерялся Флинн.

– Да. Я родом из южной страны, тут в это время года всегда тепло, – улыбнулся Тайло.

– Так что насчет подарка?

Тайло запустил руку в карман и достал красный ремешок с золотистым медальоном, на котором было написано: «Ферни».

– Это ошейник моего пса, – задохнулся Флинн. – Но ведь он остался в водах Былого!

– А психофор тебе на что? Я могу и не такое достать, если постараюсь.

Тайло бросил ошейник, но тот не упал на землю, а повис в воздухе и принялся летать над сочной травой, постоянно меняя направление. Флинн присел на корточки, глупо таращась на происходящее.

– Что все это значит?

– Погоди немного, сейчас все увидишь.

Поначалу ничего не происходило, ошейник все так же бессмысленно парил над землей, но позже Флинн увидел расплывчатое бело-коричневое пятно вокруг него. Пятно подбежало, и что-то мокрое и холодное уткнулось ему в ладонь.

Первым показался нос, потом морда с глазами-пуговками и длинными ушами, а затем пухлое тело с коротким хвостом. Это был Ферни. Здесь, сейчас, во плоти! Флинн помнил каждое пятнышко – это точно был он!

– Но как? – пораженно выдохнул Флинн, не веря своим глазам. – Ведь у животных есть свое место в Потусторонье, куда нам нельзя.

– Если бы ты знал, чего мне это стоило. Вовек не расплатишься, даже если начнешь прямо сейчас!

Флинн без лишних слов кинулся на Тайло и крепко обнял.

– Ты в благодарность решил меня задушить? – еле выдавил тот.

– Спасибо! Это лучший подарок! – крикнул Флинн во весь голос.

– А теперь решил оглушить…

Ферни вилял хвостом так, будто возомнил себя вертолетом и норовил взлететь в небо. Он радостно тявкал и как сумасшедший носился по саду с высунутым языком, распугивая птиц. Флинн все смеялся и смеялся, не находя сил остановиться. Он бросал мячик, а пес шустро догонял его, зажимал в зубах и с гордо поднятым хвостом приносил обратно, точно добычу.

Тайло тоже не оставался в стороне. Он низко летал над травой, дразня Ферни, но тот не злился и беззаботно следовал за ним вприпрыжку. Потом они менялись ролями – уже Тайло догонял пса, удиравшего от него со всех лап. Когда Флинн падал на землю, Ферни, весело похрюкивая, принимался вылизывать его лицо. Шершавый язык пса щекотал нос, щеки и лоб.

Сумерки прокрались в мир воспоминаний незаметно. Солнечное око лениво упало в море, словно долька лимона в чай. Сад наполнился далеким шумом прибоя, тихим шорохом листвы, музыкой, доносившейся из дома, и стрекотом кузнечиков.

Тетушка Клементина заботливо принесла им поднос с дымящимся чаем и остатками праздничного пирога. Они слопали все в один присест. Ферни вымотал их, да и сам подустал, поэтому сейчас лежал у ног Флинна, мерно посапывая.